откуда-то одурманивающе пер запах цветущего девственного леса.
— Что за черт! — снова повел своим кривым носом бывший зек. — Откуда это так тащит, Серый?..
— Смотри! — неожиданно воскликнул тот в ответ и выкинул вперед руку. — Что это?..
Нос глянул по направлению его руки и ошалело выпучил глаза. Совсем рядом, в ложбине, меж их сопкой и следующей, прямо у подножья, поблескивал серебристо-кровавой дымкой идеально правильной формы круг. Диаметром он был, примерно, метра два, однако дымчатая пелена все время меняла его размеры и создавала иллюзию пульсирующего огнем дышла.
— Преисподняя! — прохрипел Нос. — Я пас, дальше ни шагу!.. — И опустился задом на камни.
— Чего сел? — оглядываясь на него, сипло обронил Сергей.
— Пошли…
— Не, Серый, я — пас! — повторил он шепотом.
— Да ты что?! — нервно дернулся Сергей. — Действительно поверил в чертей, в этот бред?! — И через силу улыбнулся.
— Поверил, Серый, ей-богу, поверил! — Взор его по-прежнему был устремлен на зияющую серебристо-красным огнем дыру, а глаза, казалось, вот-вот должны были покинуть свои уже и так до предела раздавшиеся орбиты. — Хоть я и атеист прожженный, но буду падлой — они, наверное, все же есть!..
— Тоже мне, атеист сраный! — резко подытожил уже затвердевшим голосом Сергей.
Как ни странно, но это, вроде бы, незамысловатое замечание сразу же отрезвляюще подействовало на бывшего зека. Он на секунду замер, медленно перевел свой ошарашенный взгляд на Сергея, затем живо вскочил на ноги и, сжав кулаки, в два прыжка достиг своего спутника.
— А ну повтори, салажок поганый, кто я?.. — Глаза у Носа свирепо засверкали — и он готов был вот-вот кинуться на Сергея. — Или забыл, с кем имеешь дело, а? — продолжал сквозь зубы он, уставя на того перекошенную злобой физиономию.
Однако Сергей неожиданно для себя не испугался. Он спокойно выдержал испепеляющий взгляд своего бывшего сокамерника — а теперь, разумеется, товарища по несчастью — улыбнулся ему и ровным голосом обронил:
— Нет, не забыл. Ты бывший зек, атеист, а теперь — засраный трусишка. — Получилось это у него удивительно спокойно, с расстановкой, да еще почти что в слог, отчего данное обстоятельство, как ни странно, окончательно обескуражило Носа и, конечно, дало возможность обидчику увернуться от его, наверняка сокрушающего удара. Повторить же задуманное бывший зек не успел.
Раздался оглушительный грохот, земля под ногами путников задрожала, завибрировала и в один миг рассыпалась в мелкий вязкий щебень. Они стали медленно скатываться вниз, к шипящей и проглатывающей все вокруг окружности, которая неожиданно разверзлась в овальную десятиметровую пасть и из которой по-прежнему низвергались загадочные таежные запахи — только теперь более резкие, более ощутимые, и уже не такие приятные и желанные, а, скорее, наоборот — гнилостно-вязкие, тошнотворные, словно исходили они теперь от какой-то застоявшейся болотной плесени.
Но в данный момент не только это отталкивало неудачливых путников от огнедышащего жерла. Еще раньше, на какую-то долю секунды, из его недра вдруг высунулась огромная зубастая морда и, оскалено улыбнувшись, будто приглашая к себе в гости, скрылась внутри. Однако что-либо изменить уже было поздно. Вместе с шуршавшей лавой песка и гравия их неумолимо несло к тому неведомому, леденящему душу месту.
Еще миг — и они скрылись в сверкающих недрах каменной пасти.
Сознание возвращалось медленно, но уже не так мучительно, как в прошлый раз. Сергей приподнял веки — прямо перед его глазами, по огромному дугообразному ярко-зеленому стволу передвигалось отвратительное ядовито-черное чудовище. Спину гигантского монстра обрамлял черный блестящий панцирь, расчлененный на ровные выпуклые квадраты. По бокам свисали многочисленные лапы с острыми подвижными клешнями.
Парень испуганно дернулся и — чертыхнулся. Перед самым его носом свисала тонкая зеленая травинка, а по ней неспеша полз обыкновенный земляной жук.
Сергей привстал на локоть, тряхнул головой, окончательно приходя в себя, и неторопясь огляделся.
Он лежал в тени, на краю ровной поляны, окруженной с трех сторон небольшими стройными деревьями с густыми игольчатыми листьями, сильно напоминавшими ветви молоденьких елочек. Вокруг расползался обворожительный запах свежего сена и утреннего, только что проснувшегося леса. Пушистая изумрудная трава стелилась но земле мягким волнистым ковром, который уходил с открытой стороны поляны в бордово-жженую степь, заканчивающуюся вдалеке грядой размазанных но горизонту, теперь уже иссиня-желтоватых гор. Высоко в зените поблескивала небольшая зеленовато-синяя лепешка солнца.
Сергей зажмурился от неестественно жгучих лучей этого крохотного светила, затем подтянул под себя колени, оперся на них и встал. Голова слегка кружилась, он пошатнулся, но не упал — удержался на своих вдруг одеревеневших ногах. Минуту постоял, разглядывая по сторонам местность, а когда заметил неподалеку от себя темную плешину на траве, шагнул к ней.
Плешина неожиданно превратилась в почерневшую от грязи тряпку. Сергей нагнулся и приподнял ее. Это была рубаха Свернутого Носа. Повертел се перед глазами, оторопело пялясь на эту нехитрую одежонку своего бывшего сокамерника, и вновь внимательно оглядел местность вокруг. Но ничего нового не заметил. Постоял минуту в задумчивости, затем швырнул рубаху на землю и поплелся в сторону уходящего к горизонту поля.
Степь встретила его легким дуновением горячего ветерка. Сергей остановился, раздумывая в какую бы сторону податься, потом оглянулся на поляну, вздохнул и, раздвигая руками высокие жесткие стебли грязновато-желтой травы, зашагал прямо, к маячившим вдалеке горам.
Наверное, около часа он пробирался сквозь густые заросли полутораметровой травы, исхлестав ими в кровь лицо и руки. Однако горы не приближались. Вновь стала одолевать неуемная жажда, а следом — предательская усталость. И Сергей запоздало спохватился: нужно было пошарить в лесу — может, и отыскал бы воду.
Кружок жгучего солнца уже сполз с зенита и принял форму ядовито-болотного глаза, внимательно наблюдавшего сверху за странным чужаком, упорно передвигающимся вперед вместо того, чтобы растянуться на земле и переждать под тенью травы разгулявшийся по степи зной.
И когда казалось, сил уже не осталось, — ноги перешагивали машинально, совсем не чувствуя ступней, а но рту, вместо слюней, полыхал режущей горечью огонь, — земля вдруг снова задрожала, небо вмиг потемнело и — Сергей вновь приготовился лететь в какую-нибудь разверзшуюся под ногами пропасть.
Но этого не случилось, почва завибрировала не от надвигающегося катаклизма, и все живое вокруг замерло не от предчувствия всеуничтожающей грозы, нет. Просто путь измотанному вконец путнику преградил один из хозяев этой затерявшейся в бескрайних просторах Вселенной планеты, ее подлинный абориген, представитель могущественной сверхцивилизации антигуманоидов под номером 6.
Гигантский серебристо-белый ящер со сверкающими на солнце тонкими изящными перепончатыми крыльями-руками был перепоясан по огромному, вздутому словно шар животу толстым двухметровым в ширину ремнем с мощной портупеей на боку. Он растопырил свои колонны-ноги, ниспустил из-за облаков рогато-клыкастую циклопью рожу и прогрохотал с оттенком удовлетворения:
— Фу-у, наконец-то я тебя, блоху, нашел!
Обезумевший от страха землянин сразу же вспомнил свой недавний сон в той, как теперь казалось, далекой и, на верное, навсегда потерянной жизни. А как не хотелось этого осознавать! Как сопротивлялось все нутро этому! Как отчаянно рвалась душа обратно — домой!
Сергей резко, с силой, отчего даже помутнело в глазах, дернул головой. Нет, наваждение не исчезло, он не спал — это реальность. Реальность!
Парень вскинул к небу глаза, еще надеясь на чудо, а точнее — увидеть ясное пространство своего родного, земного неба. Но — нет. Увы. Перед ним все так же маячила эта отвратительная физиономия
