— Что ты смеешься? — спросила Фаина плаксиво, щурясь сквозь слезы, продолжая кривить губы.
— Что ты собираешься меня бросить, — сказал Георгий весело.
Фаина некоторое время смотрела на него, не понимая, затем тоже зафыркала, сначала капризно и неохотно, потом веселее.
— Черт возьми, женщина везде остается женщиной. Там, где кроме меня ни одного мужчины и в помине нет, она собирается меня бросить. Ну и куда ты пойдешь?
— К роботу, — сказала Фаина и показала ему язык.
Он железный и холодный и обдерет тебя всю своими заклепками. Будешь ходить исцарапанная и в синяках.
— Зато он будет меня любить?..
— И катать на летающей тарелке.
— Любить и дарить мне платьица.
— Ага! Из дребезжащей и громыхающей стали. Все у тебя будет металлическое. И кое-где он тебе поставит для красоты новенькие заклепки, чтобы звякали, когда будете обниматься.
— Ты развратный тип, — Фаина состроила гримаску и отвернулась.
Георгий усмехнулся и легонько шлепнул ее по затылку. Лицо ее приняло серьезное выражение.
— Ладно. Давай, поговорим серьезно. Конечно… положение у нас не из лучших. Или точнее, хуже некуда. Не знаю, может быть, если бы мы сразу попали в пантеон подвешенных, все было бы лучше. Но теперь я туда не хочу. И тебя туда не пущу, что бы не произошло. Понятно?
Он посмотрел на Фаину — взгляд его был непреклонен.
— Честно говоря, мне было неприятно тебя слушать. Что за малодушие! И вообще… — Георгий дернул плечом, — мне кажется, если человек любит, то для него в любой ситуации самое главное — любимое существо, а потом уже все остальное, потому что тот, кто любит, не может без любимого, а без остального, мне кажется, должен мочь. Вот так.
— Не будь таким жестоким, — тихо сказала Фаина. — Ты же знаешь, я так не думаю на самом деле, просто сорвалась…
— Я понимаю, — перебил ее Георгий. — Я говорю не для того, чтобы тебя пристыдить, уколоть или там еще чего-нибудь в этом роде. Просто я хочу, чтобы мы никогда к этому больше не возвращались. Если говорить честно, то вернуться на Землю у нас нет никаких шансов. — Он замолчал, глядя в упор на Фаину, ожидая ее реакции.
— Я это поняла уже вчера, — вздохнула она. — Вода, еда — все это только отсрочка. Ничего нам это не даст.
— Нет даст. Ты забыла про левый коридор?
— Ну и что. Выведет нас еще в какие-нибудь залы, и что дальше.
— Дальше… Дальше надо искать места, где нет пустыни, где можно жить независимо от этой дряни, которую мы воруем в Кладовой. Тебе не приходила в голову мысль, что мы можем жить здесь. Оружие у нас есть, свет тоже, остается натаскать со склада нужных вещей, прежде всего посуды, или вернее того, что ее может заменить. И идти искать.
— А вдруг здесь нет ничего, кроме песка? Если они, — Фаина кивнула в сторону ангара, — уничтожили все?
— А смысл?
Пришлось ждать еще целые сутки, прежде чем в Кладовке прекратились работы, и у Георгия с Фаиной появилась возможность проникнуть в зал. Здесь было много всяких вещей, которым они нашли бы применение в своей будущей жизни, но беглецы не стали рисковать. Быстро обежав прилегающую к двери часть помещения, схватили несколько «мисок», которые роботы употребляли наверняка совсем по другому назначению, и несколько мешков с мелкими белыми гранулами. Высыпав их в капище на пол, промыв мешки водой, Георгий и Фаина наполнили их продуктами. Теперь можно было отправляться в путь, на поиски земли обетованной, вернее той, которую они второй раз за историю этой планеты должны были превратить в землю обетованную.
Однако исход их задержался на целые сутки. Производя очередной осмотр, Георгий увидел в третьем слева зале стул. Появление этого предмета чисто человеческого обихода показалось Георгию более чем странным и встревожило его. Он приник к окошку и стал ждать.
Вскоре в зал вошли три робота и мужчина. Он был изжелта бледен и неверно держался на ногах. Лицо до глаз заросло клочковатой бородой. Очевидно, он был одним из подвешенных и еще не совсем пришел в себя после сна, подумал Георгий.
Роботы посадили мужчину на стул, сами встали у стены напротив. Те, что находились в помещении раньше, невозмутимо продолжали заниматься своим делом, не обращая внимания на происходящее рядом.
— Как вы себя чувствуете? — спросил стоявший в центре робот с длинной пластинчатой шеей и напоминавшей кокос головой. У него был средний мужской голос, лишенный интонаций. Туловище его блестело, как ртуть. Блеск медленно струился по нему вверх-вниз.
— Спасибо, хреново, — язвительно отозвался мужчина. — Ужасно трогательно слышать это от жестянки.
— Я задал традиционный человеческий вопрос. Вы уклонились от ответа, но это не имеет значения. За вашим здоровьем наблюдают.
— Очень мило…
— Перейдем к делу.
— Валяйте.
— Нам требуется замена. Человек, который помогает одному из наших посланников на Земле, связался с преступными элементами и был убит. Мы решили послать на его место вас. Но прежде необходимо обговорить все условия. Если вы откажетесь, мы снова погрузим вас в сон.
— Угу. Если меня будут то размораживать, то замораживать, я скоро протухну, — кисло пошутил мужчина.
— В ваши обязанности будет входить консультирование нашего посланника по вопросам быта, норм поведения, морали. Нам известно ваше прошлое и ваш коэффициент интеллектуальности. В сумме они позволяют предположить, что вы принесете пользу на своем посту. Со временем наш посланник сможет самостоятельно рассчитывать свое будущее поведение, но пока мы нуждаемся в человеческой помощи. У вас есть вопросы?
— А как же! — мужчина заерзал на стуле. — Закурить дадите?
Последовала короткая пауза, роботы, видимо, совещались, но при этом не произнесли ни слова, не сделали ни одного движения.
— Мы не располагаем готовыми изделиями, а на их изготовление уйдет слишком много времени.
— Если у вас сохранилась моя одежда, вы сможете найти в кармане нераспечатанную пачку сигарет. Я как раз собирался закурить, когда вы меня взяли.
Один из роботов вышел и вскоре вернулся, неся на ладони сигареты и зажигалку.
Мужчина жадно закурил, вскоре запах табака дошел до Георгия, вызывав мучительную спазму в желудке. Невыносимо захотелось курить, вдохнуть ароматный дым, ощутить, как он дерет горло, выпустить красивую струю дыма.
— Продолжим. Ваши вопросы? — сказал робот.
— Как говорят у нас, расскажите о себе, свою биографию… автобиографию вашей цивилизации, так сказать. Кто? Зачем? Откуда? Куда? На каком основании?
— Ваш вид давно вырождается. На Земле обитает несколько классов живых существ. Все они в какое-то время представляли прогрессивный тип организма, приспособленный к условиям существования. С изменением условий они либо приспосабливались, либо вымирали. Но в любом случае уступали место лидера более соответствующему окружающей среде и перспективному классу. На планетах, где не появлялись разумные существа, этот процесс достигал вершины и шел в обратном направлении, пока жизнь не угасала. Там же, где возникает разум, начинает действовать иной закон.
