— И такая восхитительно красивая!
— Да уж, — поддразнила его она.
— Да. Улыбнись, — попросил Нэш.
— Не могу.
Ее глаза казались бездонными колодцами, когда она потянулась к нему и обвила его ногами.
— Так нечестно, — выдохнул он.
— Конечно, — подтвердила Феникс.
— Я чувствую…
— Я тоже.
Медленно опустившись на постель, он начал целовать ее чуть вздернутый носик, рот, подбородок, длинную шею. Почувствовав дрожь, пробежавшую по ее телу, он ласкал ее упоительную округлую грудь языком, пока она нежно гладила его по спине. И уже не так нежно впились ногти в его плечи, когда он добрался до ее живота. Встав на колени на самом краю постели, он почувствовал, как нарастает в нем непередаваемое ощущение теплоты. В тот момент, когда он достиг самого потаенного уголка ее возбужденного тела, Феникс снова вздрогнула. Нэш невольно залюбовался аккуратными завитками светло- каштановых волос и провел по ним рукой, по шелковистой поверхности, чем вызвал новый прерывистый вздох девушки.
Он поцеловал внутреннюю сторону ее бедер, колени и, наконец, спустившись на пол, крошечные пальчики ее ног и совершенной формы ступни.
Закончив путь вниз, он сразу же отправился обратно.
Когда он коснулся губами нежной кожи, Феникс, не открывая глаз, легко прижала ладонями его затылок, и он ощутил щекой нежный изгиб ее тела. То, что произошло потом, случилось легко и нежно, мучительное наслаждение пронизывало тело так, что хотелось кричать, кровь колотилась в висках, и он совершенно потерял голову. Она застонала. Ее тело медленно выгибалось и опадало, словно стебель цветка под ветром. Плохо соображая, зная лишь, что обрел, наконец-то, чего ждал так долго, Нэш лег рядом с ней, слушая тяжелое дыхание, крепко обнял ее и замер, опоенный ласковым дурманом.
Затем он позволил ей совершить свое собственное путешествие по его телу, пока они совершенно не выдохлись, усталые и счастливые.
— Я сейчас чувствую себя на все сто четыре года, — сказала она, и ее голос слегка дрожал.
Нэш прижался к ней. Даже после бурной страсти ему не хотелось выпускать ее из объятий.
— Не ври, ты выглядишь только на двадцать восемь. А вот мне сейчас, по крайней мере, двести три.
Феникс фыркнула и рассмеялась; правда, смех ее прозвучал немного нервно. Она повернулась, чтобы посмотреть на него, и, нащупав сзади отброшенное покрывало, прикрыла им бедра.
Нэш тут же отбросил покрывало.
— Нельзя, — ласково пояснил он.
— Правда, нельзя?
— Нет. — Он провел теплой ладонью по ее бедру там, где только что было покрывало; по телу Феникс пробежала дрожь. — Я должен прикасаться к тебе. Это сильнее меня.
— О, Нэш, — беспомощно прошептала она, глядя ему прямо в глаза.
Он только нежно улыбнулся ей и поудобнее устроил ее в своих объятиях.
— Почему ты заказал ужин в номер? — тихо спросила она.
— Не знаю, что тебе ответить. Я вообще-то не очень четко соображаю, когда ты рядом.
— А я вообще не думаю!
— Вот и хорошо.
Они не улыбнулись друг другу. Только посмотрели испытующе.
— Я видел, что ты ничего не съела в кафе, — сказал он приглушенно.
— А теперь умираю от голода.
— Думаю, сандвичи сейчас в самый раз. А если хочешь, я могу позвонить вниз, и нам принесут что- нибудь более существенное.
Она покачала головой. С выражением видимого сожаления, которое даже польстило Нэшу, Феникс отпустила его и, грациозно перегнувшись через него, взяла тарелку с бутербродами. Подложив под спину подушки, она сняла верхнюю тарелку и начала трапезу.
— Ты нравишься женщинам, да? — спросила Феникс.
Откинувшись на подушки так, чтобы лучше видеть ее лицо, Нэш притворно удивился:
— Почему ты так думаешь?
— Ты необыкновенно сексуален — правда, непонятно почему, — пробормотала она с озорной улыбкой. Покончив с одним сандвичем, Феникс взялась за второй. — То есть я хочу сказать, что ты по- мужски очень привлекателен, у тебя такие глаза, за которые и умереть не жалко, но ты не выглядишь… как бы это сказать? Активным, энергичным, что ли. А на самом деле ты именно такой. Без сомнения, ты умен, но прячешь все за своими непроницаемыми, как будто сонными, серыми глазами. Это опасно. Очень, очень опасно.
Он довольно улыбнулся такой характеристике.
— Ты никогда не хвастаешь, никогда не делаешь ничего напоказ. Ни одного нарочито щедрого жеста, а ведь ты очень богат. Так что даже не знаю, что же меня так в тебе привлекает, что я просто теряю голову. Но, знаешь, люди как-то инстинктивно понимают, что ты не тот, кем кажешься.
— Откуда ты знаешь, что я очень богат? — спросил он, между прочим, рисуя круги пальцами на ее колене. — Да, и не ешь все сандвичи одна, оставь мне парочку.
Она не ответила, и он снова поднял голову. Феникс покраснела.
— Так откуда?
— Я… позвонила кое-кому и спросила о тебе.
— И кому же?
— Обозревателю одного крупного еженедельника. Он мой друг.
— А, вот как.
— Он сказал, что ты пугающе умен, невероятно богат и что ты не такой, каким кажешься. Но это я и без него знала.
— Что да, то да. Когда ты ему звонила?
— Вчера вечером.
— Так вот почему ты была такой испуганной этим утром? — понимающе улыбнулся Нэш.
— Я не была испуганной. Но подозревать, что ты высоко взлетел, и знать об этом — совсем не одно и то же.
— И это тебя беспокоило?
— Нет. Когда мы познакомились, я на тебе помешалась. Ты говорил, что уже не мальчик. И совсем не выглядел мальчиком. Ты казался опытным и уверенным в себе мужчиной, и я думаю, что воспоминание о том впечатлении, которое ты на меня произвел, просто переросло в то, что случилось сейчас. — С веселой, немного озорной улыбкой Феникс добавила: — Мне хотелось предстать перед тобой такой же опытной и уверенной, всего добившейся в жизни. Но правда в том, что ничего такого я не чувствую. Я чувствую себя потерянной и просто плыву по течению, так что мое желание не сбылось. Но я не хочу, чтобы ты решил, что я еще не созрела.
— Я решил, что ты восхитительна, — произнес Нэш абсолютно серьезно.
— Да, но ты еще меня не знаешь, правда? Так же как я не знаю тебя.
— Эту беду легко поправить.
— Да, — согласилась она почти без сомнений. — Надеюсь, ты мне понравишься.
Он хмыкнул и сел рядом с ней. Вытаскивая из-под нее одну из подушек, чмокнул ее в лоб.
— Я тоже на это надеюсь. В том, что ты мне нравишься, я уже уверен.
Нэш также надеялся, что она не собирается требовать от него обещаний. Обещаний, которые он пока не готов ни дать, ни выполнить. Ему тоже хотелось узнать ее, заниматься с ней любовью, и на данный момент это было все, чего ему хотелось.
Потянувшись за сандвичем, он быстро отправил его в рот, поставил тарелку к себе на колени и начал
