тамошним графом. Может, он и унаследует Ловиш когда-нибудь, так я слыхал. Подходящий жених для одной из первых невест королевства. Так вот, я выбрал из его спутников самого невзрачного, но, боюсь, мне придется делить его с парой десятков конкурентов. Каждому охота в первый день выбрать противника послабей.
- Ну так вызовешь его завтра!
- Э, нет. Побежденный может и не выйти больше на ристалище. Если проигрывает сторонник жениха, то он, как глава партии, вправе предложить победителю занять место проигравшего среди 'защитников поля'. Слабых южан выбьют в первый день, вот увидишь. Надеюсь, что мне, как гостю, уступят право выбора. А потом совру, будто вывихнул руку и не могу продолжать. Одна победа - и я вернусь в Красный Замок с честью и добычей…
Аганей невесело усмехнулся.
- Мои предки считали день неудачным, если не удалось проломить башку кому-нибудь и не завладеть его имуществом, а я… радуюсь, если удастся свалить самого слабого из рыцарей-защитников. Я позор рода Аганеев.
- Ну так дерись снова и снова! - пожал плечами Морт. - Или не жалей себя понапрасну. На этом турнире ты можешь доказать всему Грайлоку, что род Аганеев не угас! Что толку в причитаниях, когда у тебя есть шанс все исправить? Вот когда ты попробуешь и не справишься - тогда у тебя будет достаточно времени, чтобы оплакать славу Аганеев.
- Тебе хорошо говорить, а меня дома ждет жена и двое отпрысков. Я должен возвратиться с добычей.
- По крайней мере, ты привезешь этот шатер и кучу дареного барахла.
- Если будет, на чем везти. У меня единственный конь, и я могу его лишиться, если свалюсь.
- Ну так не падай.
- Господин Морт, не соблазняй господина понапрасну, прошу простить мою дерзость, - вмешался Халан. - Его милость печется о семье и вассалах, не о себе!
Аганей жестом становил старика и вышел из шатра. Он о чем-то задумался и не хотел, чтобы ему мешали размышлять. В роду Аганеев все были тугодумами, это наследственное.
Утром лагерь огласился грохотом и лязгом - рыцари, каждый перед своим шатром, снаряжались для турнира. Аганей облачился в тяжелые старинные латы, в них он выглядел шагающей металлической башней. Худой и костлявый, он был сложен богатырски, а доспехи добавили ему массивности. Морт, даже в полном вооружении рядом с ним казался легковесным и субтильным. Махаба и Туйвин, закончив снаряжать Морта, отправились занять местечко за оградой - там было отведено пространство для зрителей низкого звания.
Садясь на коня, Аганей заметил:
- Славный денек нынче, солнечный, но не жаркий. Хорошо, что поднялся ветерок.
- Ага, - тут же поддакнул Кестис, - а как де иначе, дяденька Аганей? Золотому магу, небось, велено, чтобы к празднику погоду сделал подходящую.
Аганей не слушал, он все еще катал в голове невысокие мысли, зато Морта слова парнишки заинтересовали.
- А что, Кестис, погода всегда зависит от золотых?
- Не всегда, конечно, но маг может очень сильно ее изменить. Если, скажем, праздник, и нужно, чтобы было солнечно, то маг это сделает. Есть такие возможности, чтобы тучи развести. А чтобы господа в железных латах от жары не маялись, он и ветерок может наколдовать, но тут немного сложнее, потому что ветерок нужно долго поддерживать. Ну, так у золотого же всегда учеников хватает, они будут поддерживать ветер.
Морт заинтересовался. Не то, чтобы Кестис сообщил что-то диковинное, погода находится в ведении золотых магов, просто прежде не было случая взглянуть на работу кристаллов под таким углом. Из-за прихоти господина, затеявшего турнир, маг может определенным образом повлиять на климат. Причем он может поддерживать искусственные изменения в течение длительного времени, особенно при помощи учеников. Эта мысль заслуживала внимания, не сейчас-то Морту было не до золотых магов с их возможностями… 'Со мной ничего не случится!' - повторил он про себя привычную молитву и вставил ногу в стремя…
Вдоль анфилады зеленых палаток происходило то же самое - рыцари вооружались, садились на коней и направлялись к ристалищу, а сервы и грумы, проводив сеньоров, спешили занять место среди зрителей. До сих пор туда никого не допускали, и плотники спешно заканчивали сооружать трибуны для знатных зрителей. Вчера поверху натянули навес из легкой зеленой материи и расчистили место за оградой.
Груды стружки высыпали на песок, которым было покрыто место будущих конных схваток.
Морт с Аганеем сели на коней и влились в стальной лязгающий поток. Широкая дорога между палаток упиралась в просторный въезд на ристалище. По правую руку высились трибуны, сегодня там было не слишком людно. Многие высокородные элерийцы сочли, что король появится на турнире только завтра, и все самые интересные бои будут тогда же. Зато слева, за оградой, собралась внушительная толпа. Не меньше четверти зрителей низкого рода составляли наемники, расквартировавшиеся к северу от городских стен. Этим-то заняться было нечем, и они явились поглядеть на бои. Справа, под тентом, было тихо, господа и дамы разглядывали бойцов, узнавали гербы, чинно обменивались замечаниями в адрес воинов… Слева орали, свистели, улюлюкали и топали ногами, простой народ выражал восторг, не смущаясь.
Перед рыцарями открылось ристалище, посыпанное песком широкое пространство, а за ним - шатры 'защитников поля'. В центре - внушительное полотняное сооружение в синюю и зеленую клетку, и по три справа и слева от него. Семь шатров, семь рыцарей, готовых ответить на вызов. Каждый сейчас стоял в полном вооружении перед шатром и ждал соперника. Вряд ли из толпы дворян, съехавшихся в Тайлан, хотя бы каждый десятый будет биться, они явились сюда, чтобы принять участие в празднике и получить подарки, ну и рассказывать после дома, каков был праздник.
Однако и биться будут многие, 'защитникам поля' предстоит нелегкое испытание.
Увидел Морт и невесту, графскую дочку. Кестис был совершено прав, девушка прехорошенькая. Светлые волосы уложены в две косы, охватывающие головку наподобие короны. На фоне этого сверкающего украшения, подаренного графине природой, золотой венец смотрелся бледновато. На ней было платье зеленого шелка, шитое золотом, юную графиню окружали подруги, тоже нарядные, в дорогих ожерельях и браслетах. Девушки болтали, обсуждали гербы и доспехи участников турнира.
У въезда на ристалище собралось не меньше трех десятков рыцарей - в основном молодежь. Морт и Аганей оказались во втором ряду. Кони, взволнованные шумом и толчеей, качали головами, переступали на месте, сбруя дребезжала, лязгали доспехи всадников, шумела толпа простонародья за оградой…
В центр ристалища вышел Ланджерит, за ним следовал латник со знаменем графа Тайланского - две пестрых точки среди широкого серого прямоугольника поля.
- Прекрасные дамы! - взревел распорядитель, и Морт снова поразился, какая могучая глотка у этого невзрачного человечка. Вроде бы тихий и деликатный, Ланджерит умел орать так, что его голос заполнил все поле, будто неудержимая волна наводнения затопил долину, захлестнул Тайлан и взлетел к вершине башни золотого мага - туда, где, подобно второму солнцу, сиял кристалл. - Отважные рыцари! И вы, люди простого звания! Гости моего благородного и могущественного сеньора, его светлости графа Тайланского! Нынче я приветствую вас на поле чести!
Во имя любви и верности мы начинаем турнир! Мой благородный и могущественный сеньор выдает дочь, прекрасную графиню Арианну за славного воина! Ныне красота и доблесть празднуют свадьбу, и жених, отважный господин Друйз, бросает вызов сем желающим показать свою силу и отвагу! С ним его верные друзья, числом шесть, а именно…
Ланджерит выкрикивал имена и титулы защитников, а Морт разглядывал рыцарей, застывших перед своими шатрами. Расстояние не позволяло разглядеть их как следует, но нужно будет выбрать кого-то из шестерки в противники.
- Я наметил для себя вон того, с четырьмя желудями на гербе, - признался Аганей.
Морт переждал очередной выкрик распорядителя - иначе лорд бы не расслышал - и спросил:
- Почему?
- Он самый маленький, - простодушно признался верзила Аганей.
