Марине это стало невыносимо неприятно и она ушла на кухню. Гремя кастрюльками, разогревала обед - кормить с дороги мужа. Обязанности жены, как повара, ещё никто не отменял! Представила себе, как готовит для Охотника… для Игоря. На душе стало теплее.
Андрей привёз Виктора с вокзала. Похоже, мужчины друг другу не понравились. Мрачный Рыцарь Маренго буркнул: 'Груз сдал!' - и был одарён понимающей улыбкой Марины. 'Груз', кажется, даже не заметил колкости, демонстративно отхлёбывая из фляжки неизменный коньячок. 'Поправлял голову', не иначе. Марина предупредила Андрея о том, что груз-муж долго не задержится, и его надо будет транспортировать обратно. Андрей кивнул головой, а уходя, помедлив, вдруг проворчал: 'Чем быстрее, тем лучше'. Что при этом подумал Виктор, узнать было нельзя - физиономия его ничего не отразила. Возможно, он и не слышал сказанного, очень уж увлёкся осматриванием 'квадратных метров'. На фирму Марина везти его не собиралась, сказав, что дел там до чёртиков, и стоит только ей появиться, так сразу эти дела задержат её до вечера. Так что, дорогой, незачем будоражить попусту людей и отвлекать их от работы.
'И что такого особенного в нём было в молодости, из-за чего можно было голову потерять?', - думала Марина, по-бабьи подперев щёку ладонью и глядя на обедающего мужа. А ведь когда-то ей нравилось смотреть на всё, что он делает: как он рубанком строгает бруски для облицовки балкона в их новой квартире, как с аппетитом ест наваристые щи, приготовленные Мариной по её особому рецепту, как он сосредоточенно завязывает перед зеркалом галстук, как хохочет у экрана телевизора над нелепыми шутками очередных 'сатириков', как увлечённо показывает сыну миниатюрные автомобильчики из своей коллекции. Просто нравилось смотреть на мужа, которого любила. Ей нравились их дни, их ночи…
Любила?..
Сейчас напротив неё сидел как будто незнакомый мужчина, который не волновал её совершенно. Вот ни чуточки не волновал! Даже то, что он мимоходом отвесил ей неуклюжий комплимент, заметив, что она похудела и… 'новая косметика, да? Нормально!'
- Ну, старушка, и чего же ты удумала? - Виктор, отобедав, небрежно откинулся на спинку стула и прихлёбывал крепкий свежезаваренный чай. - Уехала на неделю, а задержалась на две с лишком. Никаких телодвижений, ни новостей, ни наследства.
- Витя, я же просила не называть меня так, - Марина со вздохом собрала со стола тарелки и аккуратно поставила их в раковину. Включила горячую воду, взялась завязывать фартук.
- А как тебя называть? 'Дорогая, милая, любимая'? Да брось ты посуду, потом помоешь!
Марина машинально закрыла кран с водой, повесила фартук обратно на крючок, села напротив мужа.
- Когда-то называл. И цветы дарил. И ухаживал красиво, - задумчиво сказала она и сама себе удивилась - зачем? Зачем она сейчас говорит это? Из чисто жёниного упрямства? Фу, глупость какая…
- А как иначе? - Виктор довольно хохотнул. - Ты ж у нас была принцесса-недотрога на факультете. Лакомый кусочек, вся из себя. Никто и подступиться не решался. А тут - простой парень из рабоче- крестьянской семьи. И ведь запала? Признайся, запала?
- А у тебя, значит, это вроде амбициозного проекта было - закадрить лакомый кусочек и под себя прогнуть? - привычно ответила Марина, думая о том, что разговор скатывается на тысячу раз накатанные и до блеска отполированные ссорами рельсы.
- Ладно, ты не передёргивай. Лучше давай рассказывай, что с наследством удумала. Не пойму я тебя, Маринка, темнишь ты чего-то.
А вот тут надо быть аккуратной. Устраивать сцены и выслушивать ответные вопли совсем ни к чему.
- Я же тебе прямо говорила, что продавать бизнес Ирины не буду, и квартиру не буду продавать. Переоформляю всё на себя и задержусь на весь отпуск. А там видно будет. Дел много.
- А какого лешего тебе тут делать? - Виктор повысил голос. - Продавать ты ничего не собираешься, а что собираешься - сидеть на всём этом добре как курица на яйцах?! А о семье ты подумала? У нас дыра на дыре и заткнуть нечем. Планов - громадьё.
- Витя, не хами! - спокойно ответила упрямая жена. - Какие дыры, какие планы? Машину твою ремонтировать или новую купить? Причём тут семья? Я изо рта ни у кого кусок не вынимаю? Сын вообще самостоятельный парень. Я вчера с ним по телефону разговаривала.
- Ну да, самостоятельный. Он тебе говорил, что в Англию сваливает? Решился всё-таки.
- Да, это мы обсуждали. Правильно делает - мастер-класс известного на весь мир фотографа, договор на целый год. К нему в ученики откуда только не пробиваются, годами в очередь стоят. Раз мальчика пригласили, значит портфолио впечатляет, - Не удержавшись, она снова съехала на привычную колею. - Это же перспективы какие, Виктор! Он там и заработает, и язык освоит, и опыт приобретёт. Он же ни рубля у нас не просит. И на визу, и на билет - всё сам заработал, всё оформил…
'Зачем я так многословна? - подумала она. - Мы уже в который раз всё это пережёвываем!' Но всё-таки сказала вслух, - да, можете назвать это женской шпилькой - ха-ха! - что поделаешь, принцессы и королевы тоже люди:
- Ты просто ревнуешь к успехам мальчика.
- Ну да, 'мальчик'… Этот мальчик девок трахает только так…
- А ты?.. - Марина взглянула прямо в лицо мужу.
- А что я? - Виктор возмущённо задрал подбородок. - Нечего мужика одного оставлять. Жена называется.
Где-то в уголке души всполошилась прежняя Марина - порядочная скромная домохозяйка, супруга с внушительным стажем, вышедшая замуж, когда ей едва-едва исполнилось восемнадцать пылких и романтических лет. Эта, прежняя, Марина, завела длинную, полную скрытых испуганных стонов и явных упрёков, бабскую 'песню слёз'.
'Виктор, перестань! Не строй из себя оскорблённую невинность, - заныл внутренний голосок и Марина удивилась тому, как жалко он, оказывается, слушался со стороны. - Мы с тобой когда близки были последний раз, когда сексом занимались, помнишь?! Я - не помню! Когда ты интересовался моими проблемами? На первом месте всегда только ты, твои дела, твои планы. И - работай, Марина, деньги в дом таскай, поесть вовремя сготовь, подай, убери… - голосок умудрялся ныть не переставая, журча плаксиво, но странным образом где-то даже успокаивающе. Наверное, надо быть мужем, чтобы не заснуть под эти причитания, а, наоборот, закипеть и разораться. А голосок гнул своё. - Какой муж, какая жена? Нашей семьи давно нет. Мы чужие друг другу, Витя! Нас сын связывал, а теперь и он вылетел из гнезда. И всё. Всё кончилось…'
- Ты же хотел подавать на развод, - вслух сказала она. - Вот и не телись, как беременная корова. Подай и дело в шляпе… - она чуть было не добавила 'как поговаривает господин Кот'. Она невольно улыбнулась - мужу о Коте говорить было совсем ни к чему. А вот мужа её улыбка вывела из себя.
- Развод, говоришь? - Виктор раздражённо вскочил из-за стола, будто в пятую точку его кольнули шпагой. - А может ты, Мариночка, просто взлетела высоко и резко? Захотела, как сестрёнка, королевой стать? А Витю побоку пустить, как отработанный материал? Твоя Ирина всегда между нами стояла клином. Ещё на свадьбе - думаешь, не помню? - как она нос воротила! Родители твои ещё терпели зятя, а Ирка - нет. Мы для неё плебейского роду-племени…
'Спокойно, Марина, спокойно. Не устраивай семейных сцен. Держи спину, как говорила Дуэнья- Мигренья'.
- Что ты хочешь, Витя? Зачем ты приехал? И не переходи на крик.
- Хочу знать, куда ты потратишь наследство сестры.
- Никуда не потрачу. Я занимаю её место в фирме. Увольняюсь с работы и остаюсь здесь, в родительском доме, - Марина со странным облегчением сформулировала, наконец, своё окончательное решение. - Я всё-таки ухожу от тебя, Виктор. Сын, кстати, не возражает.
Муж растерянно смотрел на неё. 'Откуда вдруг у этой, всегда послушной женщины такая твёрдость в голосе, во взгляде?' - вот что означала его растерянность. Он никогда не верил, что его Маринка способна на самостоятельные решительные действия, не посоветовавшись с ним. С ним! С таким умным и замечательным человеком-титаном, выведшим выводок чад и домочадцев из бурных вод… в общем, смотри вышесказанное. Обида и уязвленное мужское самолюбие явно ударили ему в голову.
- Значит, решила всё-таки прокатить Витю? Месть такая да? Благодарность за долгие годы совместного
