- Обычно он ведет себя хорошо, - оправдывался тип. – Не знаю, что с ним такое.
- Собаки меня любят, - заявила я. – Может, из-за того, как я пахну. Духи «Кастрюля жаркого».
Лифт остановился на шестом этаже, тип вышел, но Бинз отказывался меня покинуть. Он расставил все четыре лапы и вцепился когтями в пол. Тип потянул поводок, и Бинз сел. Бинза трудно сдвинуть с места, когда ему в голову приходит, что он не желает идти. Двое оставшихся пассажиров нервно жались в углу.
- Может, мне стоит его взять себе, - предложила я. – Не хотите сбыть его с рук?
- Леди, без этой собаки моя жизнь не будет стоить и гроша.
Я вышла из лифта, и Бинз встал и пошел за мной.
- Это не мой этаж, но я провожу вас до вашего номера, - предложила я похитителю собак. – Ваша собака, кажется, привязалась ко мне.
- Никогда не видел ничего подобного. Словно он вас знает.
- Да, чудеса да и только. Со мной все время такое случается.
Мы прошли по коридору к номеру похитителя собак, он вставил карточный ключ в замок и открыл дверь.
Я показала на табличку, висевшую на ручке двери:
- Вижу, вы повесили табличку «НЕ БЕСПОКОИТЬ» на дверь.
- Ну да, я держу ее здесь, чтобы не вошла горничная. Не хочу дать возможность кому-нибудь случайно выпустить пса. – Он отступил внутрь и потянул поводок. – Входи, верзила. Будь хорошей собачкой.
Бинз прижался ко мне, я погладила его по голове.
– Не думаю, что он хочет идти в номер.
- Он пойдет. У меня дела, и я не могу таскать его с собой.
- Я могла бы с ним погулять.
- Спасибо за предложение, но он только что погулял и сделал все, что нужно, если вы меня понимаете. – Он пошарил в кармане и вытащил собачью галету. – Храню на всякий пожарный случай, - пояснил он. – Много не даю, чтобы не растолстел. – И бросил галету в комнату, Бинз бросился за ней, и дверь захлопнулась.
Я подождала снаружи, прислушиваясь, и мгновением позже услышала, как Бинз залаял. Потом раздался звук ударившегося о пол тела, и последовавшая за этим ругань.
Я вошла в лифт, вернулась в вестибюль и позвонила Хукеру.
- У меня план. Жди меня в вестибюле. И постарайся не светится.
Полчаса спустя мы с Хукером сидели на диване, прикрыв носы газетами, и глядели на лифт. Мы смотрели, как выходит и заходит множество народу, но Бинзо-вора среди них не было. И вот он вышел из лифта. На ходу набрал номер и стал разговаривать, идя к выходу. Потом вышел из отеля и направился к машине, которую только что подогнал служащий парковки.
- Ты его знаешь? – спросила я Хукера.
- Роджер Эстеро. Работает на Уэво. Официальная должность – связи с общественностью, но фактически он нянька Шлепка. Он старается удерживать Шлепка, чтобы тот не выбивал дерьмо из фотографов, приносит ему пиццу по ночам и таблетки от поноса. Думаю, он родственник Уэво. Племянник или типа того. Совершенно тупой. Будь у тебя хоть капля мозгов, ты никогда не станешь нянчиться со Шлепком.
Мы подождали, пока Эстеро уедет, и поспешили на седьмой этаж. Там я нашла нужный номер и сняла табличку «НЕ БЕСПОКОИТЬ».
- Ладно, - обратилась я к Хукеру. – А теперь звони в обслуживание номеров и скажи, что хочешь, чтобы убрали комнату. Как только появится горничная и сунет ключ в дверь, ты ее отвлечешь, а я проскользну.
Хукер позвонил, и мы заняли позиции по обоим концам коридора. Открылась дверь служебного лифта, я спряталась за угол. Хукер шел по коридору, нащупывая карточку-ключ. Потом я услышала тележку горничной. Вот горничная остановилась у двери Эстеро. Раздался голос Хукера.
- Эй, милочка, - позвал он. Мне не хотелось признаться, но будь я на месте горничной, то все внимание обратила бы на него.
Хукер стал плести горничной, что не может открыть свою дверь. Он перешел на испанский, и я потеряла суть разговора. Я выглянула из-за угла и увидела, что дверь приоткрыта, а горничная удаляется по коридору, хихикая над тем, что ей наговорил Хукер.
Я толкнула дверь номера Эстеро и скользнула внутрь. На кровати лежал Бинз, готовый наброситься, и глядя на меня своим чертовым собачьим взглядом. Он всегда так смотрит, прежде чем свалить меня на землю. Я отпрыгнула и закрылась в ванной.
Несколько секунд спустя вернулась горничная, я расслышала, как она открыла дверь, как Бинз спрыгнул с кровати и галопом помчался через комнату. Горничная громко ахнула и тут же захлопнула дверь.
Хукер постучал три раза и еще два. Наш условный сигнал. Я открыла дверь ванной и выглянула посмотреть, где Бинз. Он стоял, сунув нос под входную дверь, почуяв Хукера. И принялся скулить и пускать слюни. Я вышла из ванной комнаты, и открыла дверь. Хукер вошел, Бинз повалил его на пол и уселся сверху. Картина: «Счастливый пес. Счастливый Хукер».
- Полагаю, горничная решила, что этот номер в чистке не нуждается, - сказала я Хукеру.
- Я бы передал тебе, что она сказала, когда шла по коридору, но это был испанский, а я не уверен в переводе. Думаю, что-то связанное с гениталиями и прожорливыми грызунами.
Мы позвонили, чтобы подогнали нашу машину, пристегнули поводок к ошейнику Бинза и повели его прямо к выходу из отеля, и там стали ждать внедорожник.
- Я найду, где спрятаться, - пообещал Хукер. – А ты забери все из номера и выпишись, я встречу тебя здесь через полчаса.
Внедорожник отъехал и почти сразу подкатил длинный черный лимузин. Посыльный крикнул, чтобы привлечь внимание, и из отеля выкатила задницу Сюзанна Уэво. На ней был черный костюм и черные туфли на шпильках. Юбка кончалась чуть выше коленей, но дальше гораздо выше шел спереди разрез. На плече у нее висела леопардовой расцветки сумка с Итси Пу, а на лацкане была пришпилена брошь из явно не фальшивых бриллиантов.
- Обожежмой! – воскликнула она, увидев меня. – Ты, как там тебя.
- Барни.
- Ага, Барни. Последний раз, когда мы были вместе, я шмякнулась лицом в макароны с сыром. Как ты доставила меня в мою комнату?
- На кресле-каталке.
- Умница. Я устроила представление, да?
- Мой друг нас спас. Кресло-каталка – это его идея. И я опрокинула столик, когда вставала. Так что в кресле-каталке никто тебя и не заметил.
- Отлично. Если будешь здесь около шести, мы можем повторить трюк с мордой вниз на бис. Как видишь, сегодня я скорбящая вдова. Встречаюсь с адвокатом, какие-то гребаные похоронные дела, а потом я нацелена на бар.
- Жаль, но я как раз иду выписаться из отеля. Сколько ты собираешься пробыть в Майами?
- Столько, сколько займут дела. По меньшей мере уик-энд. Оскара еще держат в морозилке.
Я поспешила в номер, собрала все вещи и сложила их в две большие сумки, потом попросила счет. Я покинула вестибюль и устроилась под портиком, прямо рядом с входом. В руках у меня были сумки. Мысленно я хрустела костяшками, моля бога, чтобы Хукер не подъехал одновременно с Роджером Эстеро. У меня вырвался вздох облегчения, когда я увидела, как по улице едет внедорожник и сворачивает на площадку перед отелем. Хукер остановился передо мной, и на меня уставился Бинз. Он так громко гавкнул, аж затрясся автомобиль.
Я открыла дверцу и кинула сумки на заднее сидение. Потом закрыла дверцу и уже почти устроилась рядом с Хукером, как кто-то ухватил меня за ремешок сумочки. Это оказался Эстеро, и вид у него был отнюдь не счастливый.
- Мне следовало догадаться, что здесь что-то не то: как этот пес вел себя с тобой, - произнес
