Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Такъ, любезная моя воспитательница. Вотъ еще, о чемъ я тебя могу ув?рить. никогда не произойдетъ отъ меня того, что бы было предосудительно тому попеченію, которое ты им?ла о моемъ воспитаніи. Я претерплю все, выключая то принужденіе, чтобъ вручить свою руку тому, который никогда не можетъ им?ть никакого участія въ моей любви. Я постараюсь своимъ почтеніемъ, униженностію и терп?ніемъ преклонить сердце моего отца. Но предпочту всякаго рода смерть тому злощастію, чтобъ быть женою сего челов?ка.

Я ужасаюсь, сказала она мн?, итти съ столь р?шительнымъ отв?томъ. Они припишутъ сіе мн?. Но позволь мн? разлучающейся съ тобою присоединить н?которое прим?чаніе, которое я заклинаю тебя никогда не опускать изъ вида.,,Особы отличенные благоразуміемъ и такими дарованіями, какъ твои, кажется произведены въ св?тъ для того, чтобъ возвысить своими прим?рами важность в?ры и доброд?тели. Сколько они виновны, когда заблуждаются! Коликая неблагодарность къ сему высочайшему существу, который ощастливилъ ихъ столь драгоц?ннымъ благод?яніемъ. Какой ущербъ для св?та? Какая рана для доброд?тели. Но я над?юсь, что того никогда не скажутъ о д?виц? Кларисс? Гарловъ.,,

Я не могла иначе отв?тствовать, какъ своими слезами; и когда она меня оставила, подумала, что сердце мое купно съ нею отъ меня удалилось.

Я вздумала тотчасъ сойти и послушать, какимъ образомъ она была принята. Ей сд?ланъ былъ пріемъ соотв?тственый ея страху. Хочетъ ли она? Или не хочетъ? Не испускайте пустыхъ слезъ, госпожа Нортонъ, (ты знаешь, кто ей такъ говорилъ) р?шилась ли она или н?тъ покаряться вол? своихъ родителей?

Симъ хот?ли ей зажать ротъ во всемъ томъ, что она нам?рена была говорить въ мою пользу. Если должно изьясниться ничего нескрывая, отв?чала она; то Кларисса согласится лучше ум?реть, нежели принадлежать когда нибудь… Другому, нежели Ловеласу, перехватилъ мой братъ. Вотъ любезн?йшіе родители, какое послушаніе вашей дочери. Вотъ кроткое дитя Госпожи Нортонъ. И такъ сударыня вы можете отсюда удалиться. Мн? приказано вамъ запретить всякое сношеніе съ сею развращенною д?вицею, поелику вы им?я со всею нашею фамиліею дружество, потворствуете нам?реніямъ каждаго изъ т?хъ, которые оную составляютъ. Потомъ безъ всякаго противор?чія отвелъ ее самъ къ двери безъ сомн?нія съ симъ суровымъ и оскорбительнымъ видомъ, который надменные богачи принимаютъ на себя предъ б?днымъ имъ не нравящимся.

Вотъ любезный другъ, какимъ образомъ лишили меня впредь сов?та разумн?йшей и доброд?тельн?йшей женщины, хотя я въ немъ ежедневно большую им?ю нужду. Правда я бы могла къ ней писать и получать ея отв?ты чрезъ тебя; но если станутъ ее подозр?вать въ сей переписк?, то я знаю, что она не согласилась бы показать лжи, или мал?йшаго притворства; и признаніе ея посл? полученныхъ запрещеній лишило бы ее на всегда покровительства моей матери. Етотъ пунктъ н?сколько для нея важенъ; ибо въ посл?дней моей бол?зни я просила мать, что если умру не сд?лавъ ничего для сей р?дкой женщины, то сама бы она доставила ей честное пропитаніе, которое можетъ быть ей нужно, когда она не въ состояніи бол?е будетъ содержать себя своею иглою, которая нын? служитъ ей съ довольною выгодою.

Какіяжъ теперь будутъ ихъ м?ры? Не оставятъ ли они своихъ замысловъ узнавъ, что одно только непреодолимое отвращеніе д?лаетъ упорнымъ сердце, которое не по природ? не преклонно? Прощай любезная пріятельница. Что касается до тебя, то будь щастлива. Кажется чтобъ совершенно быть таковою, единаго только не достаетъ въ теб? св?денія, что благополучіе твое зависитъ отъ тебя.

Кларисса Гарловъ.

Письмо XL. {*}

{* Продолженіе XXXVIII письма.}

Сонъ отъ моихъ глазъ столь далекъ, хотя уже и полночь, что берусь опять за ту матерію, которую принуждена была прервать, дабы удовлетворить твоему желанію, и тремъ нашимъ пріятельницамъ, сколько разс?янныя мои мысли дозволятъ. Над?юсь однакожъ, что мрачное молчаніе царствующее въ сей часъ, н?сколько успокоитъ мой духъ.

Надобно оправдать себя совершенно въ столько же важномъ обвиненіи, какъ и то, что являю предъ н?жн?йшимъ моимъ другомъ. Я признаюсь сперва, что если Г. Ловеласъ кажется моимъ глазамъ сноснымъ, то симъ онъ обязанъ особеннымъ моимъ обстоятельствамъ, и см?ло утверждаю, что если бы ему противоположили челов?ка разумнаго, доброд?тельнаго и великодушнаго, челов?ка чувствительнаго къ нещастіямъ другаго, чтобы меня ув?рило, что онъ бол?е бы им?лъ признательности къ уваженію обязывающаго сердца; если бы противоположили Г. Ловеласу такого качества челов?ка, и употребляли бы такіяже прозьбы, дабы склонить меня къ принятію его, то я сама бы не понимала, еслибы такія же им?ли причины выговаривать мн? за сіе непоб?димое упорство, въ которомъ меня нын? обвиняютъ. Самое лицо никакого бы мн? не сд?лало затрудненія. Ибо сердце должно им?ть первое участіе въ нашемъ выбор?, какъ истинный свид?тель добраго поведенія.

Но при самомъ гоненіи, при безпрестанныхъ насильствіяхъ, коимъ меня подвергаютъ, признаюсь теб?, что иногда чувствую бол?е трудности, нежели сколько нахожу въ добрыхъ качествахъ Г. Ловеласа, ч?мъ себя оградить противъ отвращенія, которое им?ю къ прочимъ мущинамъ.

Ты говоришь, что я должна была предполагать, что могу н?когда ему принадлежать. Признаюсь, что им?ла иногда сіе искушеніе, и дабы отв?чать на требованіе дражайшей моей пріятельницы, я хочу предложить ей дв? стороны доказательствъ.

Начнемъ прежде о томъ, что служитъ въ его пользу. Когда ему доставленъ былъ входъ въ нашу фамилію, то утверждались сперва на отрицательныхъ его доброд?теляхъ. Онъ не им?лъ страсти къ игр?, къ рыстаніямъ {Изв?стно, сколько рыстанія и охотничьи снаряды разгорячаютъ Агличанъ.}, къ Лисьей ловл?, и къ напиточному столу. Тетка моя Гервей ув?ряла насъ съ чистосердечностію о вс?хъ неудовольствіяхъ, коимъ подвержена н?жная женщина съ пьяницею; и здравый разсудокъ ув?рилъ насъ, что трезвость не должно презирать въ челов?к?, поелику неум?ренность ежедневно подаетъ поводъ къ толь печальнымъ приключеніямъ. Я помню, что сестра моя особенно выхваляла сію выгодную отличность въ его нрав?, когда им?ла н?которую надежду ему принадлежать.

Его никогда не обвиняли въ скупости, ниже въ недостатк? щедрости, и когда нав?дывались о его поведеніи, то расточительности и безпутства въ немъ ни мало не находили. Честолюбіе его, довольно похвальное въ семъ пункт?, защитило его отъ сихъ двухъ пороковъ. съ другой стороны онъ всегда готовъ признавать свои проступки. Никогда не слыхали, чтобъ онъ что нибудь сказалъ не благопристойное о в?р?; сей порокъ видимъ мы въ дерзскомъ Віерле?, который кажется за остроуміе почитаетъ разглашать отважныя нел?пости, кои всегда оскорбительны для постоянной души. Въ обращеніи съ нами онъ никогда не былъ достоинъ нареканія: что показываетъ, какое бы о его поступкахъ не им?ли мн?ніе, что онъ можетъ им?ть входъ въ честное общество, и в?роятно, что въ другомъ онъ сл?дуетъ бол?е прим?ру, нежели сколько самъ его подаетъ. Случай бывшій въ прошедшую субботу {Она говоритъ о свиданіи.} не мало способствовалъ ему къ усп?ху въ моемъ почтеніи, со стороны скромности, хотя онъ въ тоже самое время и оказывалъ н?которую неустрашимость. Со стороны породы, не можно оспоривать его преимущества надъ вс?ми т?ми, которые мн? были предлагаемы. Если можно судить о его расположеніяхъ по сему разсужденію, которое иногда теб? кажется забавно.,,Что когда здравый разсудокъ бываетъ соединенъ съ истинною знатностію, и насл?дственными отличіями, то честь сама собою придается, какъ перчатки на пальцы, (обыкновенное его выраженіе) напротивъ выскочка продолжалъ онъ, тотъ, который росъ какъ моховикъ, (другое его любимое слово) становится гордымъ своими достоинствами и титлами:,, Если таковыя мысли, говорю я, могутъ служить основаніемъ мн?нія объ немъ, то должно заключить въ его пользу, что какимъ бы образомъ поведеніе его не соотв?тствовало его св?денію, однако не можетъ онъ не знать того, чего им?ютъ право требовать отъ особъ его породы. Признаніе есть половина исправленія.

Онъ им?етъ знатное им?ніе, и то, которое должно ему достаться весьма велико… Съ сей стороны