прежнему сильно сквозит.
Мужчина слабо улыбнулся, и сердце Мейси затрепетало. Почти забытые чувства вновь пробуждались в полную силу.
— И отдельная ванная! Какая неслыханная роскошь! — Гостья заглянула внутрь, только для того, чтобы избежать пронзительного взгляда синих глаз.
— Мейси, двадцать лет прошло, — напомнил Роб. — Многое изменилось — если не все.
И он тоже? Мейси ничего не ответила.
Поспешно приняв душ, Мейси причесалась, кое-как сладив со своими кудрями, надела свежие вещи и отыскала Роба, который сидел в своем кабинете.
Он был погружен в раздумья, глядя в окно, положив ноги на стол и нахмурившись. Услышав, что кто- то вошел, мужчина поспешно опустил ноги и развернулся. Роб поприветствовал гостью сухой, невеселой улыбкой:
— Все в порядке?
— Да, спасибо, мне гораздо лучше, — благодарно отозвалась она.
Роб поднялся и провел бывшую жену в гостиную, где их ждали его мать, Дженни и Алек.
Только тогда Мейси сообразила, что Роб специально пошел в кабинет. Он хотел избавить ее от необходимости появляться одной перед ними. Мейси захотелось рассмеяться. Если бы только Роб знал, что именно он больше всех ее беспокоит…
— Я скажу миссис Макрей, что мы готовы, — произнес мужчина и двинулся дальше по коридору, прочь от аромата мыла и шампуня и знакомого полузабытого запаха… Он уносил Роба в те дни, когда Мейси приходила к нему и можно было заключить ее в объятия…
Вскоре он вернулся в сопровождении миссис Макрей.
— Вот и мы, милая, — произнесла та, поставив хлеб на стол прямо перед Мейси. И не забывай, что тебе нужно кушать как следует!
Об этом было бы трудно забыть — Мейси умирала с голоду, от утреннего пирожка не осталось даже воспоминания. Как тут удержаться от добавки куриного бульона и двух кусков свежего хлеба с мягким сыром!
Дженни не упустила возможности рассказать матери о своих планах насчет свадьбы.
— Так вот, у нас есть несколько идей, — произнесла она, заставив Алека поперхнуться супом. — Ты ведь приехала ненадолго, мам, поэтому я подумала, что сегодня мы можем побыть вместе, все спланировать. Завтра уже отправимся в Глазго и выберем платье. Я назначила несколько встреч и сообщила, что у нас есть всего лишь два месяца. Там, куда мы поедем, есть готовые образцы, так что не придется сначала заказывать наряды, потом подшивать — на это целая вечность уйдет! Но, наверное, потребуется время на то, чтобы подогнать их по фигуре, так что…
Роб наблюдал за дочерью со смешанными чувствами. Она все запланировала давно, отец прекрасно знал это. Предложение руки и сердца словно распахнуло дверь ее мечтам. Роб надеялся только на одно — что Мейси действительно к этому готова.
Глава 3
Мейси всплеснула руками:
— Она меня просто поражает. Есть хоть что-то, чего Дженни не учла? До чего ж она организованна… Это не свадьба, а военная операция!
Роб прислонился к старинной каменной стене в оружейной и, к удивлению Мейси, рассмеялся:
— А ты чего ожидала?
Мейси пожала плечами, стараясь смотреть только на море:
— Не знаю. Честно говоря, я вообще об этом не думала. Мне никогда и в голову не приходило, что она так быстро все придумает! Вдруг что-то не впишется в ее тщательно разработанный план?
— Тогда после небольшой истерики Дженни узнает значение слова «компромисс», — сухо отозвался мужчина.
— Слишком уж все четко, — покачала головой Мейси. — Она долго об этом думала?
Роб небрежно пожал широкими плечами:
— Несколько месяцев, а то и лет. Да ладно, брось, ты ведь знаешь, с того самого дня, как Дженни услышала слово «невеста», она мечтала о свадьбе. Ей хочется побыть прекрасной принцессой. Вот почему Алек сделал предложение не сразу.
— И все же… два месяца? — Мейси вздрогнула, лишь подумав обо всех планах, которые нужно успеть реализовать, но Роб остался невозмутим.
— А больше времени Дженни и не потребуется. Алек тоже понял, что за полгода она доведет всех до ручки. Ты же знаешь, какая у нас дочь. Решительная, целеустремленная, она знает, чего хочет, и получает это. Подумай, Дженни тебе никого не напоминает? — сухо осведомился мужчина, иронично изогнув бровь.
Что? Роб считал, что она сама такая же? Мейси чуть не рассмеялась, потому что то единственное, чего она по-настоящему хотела, осталось в прошлом. И теперь эта мечта стоит перед ней, недоступная и недосягаемая.
Ей нужна лишь любовь человека, которого она обожала, чьего ребенка выносила. И который отвернулся от нее именно в тот момент, когда она так в нем нуждалась…
— Думаю, ты переоцениваешь мои способности, — хмуро пробормотала женщина.
— Будем надеяться, что нет, потому что теперь эта свадьба свалится тебе на голову. Я, конечно, помогу, чем смогу, но и так по горло занят поместьем, а лето — настоящий кошмар, толпы туристов… Не могу передать, как я рад, что ты приехала.
— Но… Роб, у меня своя жизнь в шести сотнях миль отсюда! Я не могу постоянно торчать здесь и разбираться с твоими делами! У меня и своих хватает!
— Неужели ты не можешь работать, живя здесь? Будешь возвращаться на каждую важную свадьбу, свои обзоры оформляй прямо здесь. Это несложно — ты ведь скоро сама начнешь планировать свадьбу.
— Послушай, Роб, у меня тоже есть обязательства. Я не могу в какой-то момент взять и все бросить.
— Значит, будешь продолжать работать. Ездить на свои свадьбы, если нужно, и возвращаться сюда, когда сможешь. Это ведь ненадолго.
— Это обойдется в целое состояние! — с ужасом воскликнула Мейси, но Роб только пожал плечами:
— Ну и что? Она ведь твоя дочь. Расходы на поезд я оплачу. Кстати говоря, тебе завтра понадобятся деньги. Я дам тебе свою кредитку, снимай столько наличных, сколько нужно.
— Это излишне, я сама куплю ей платье.
— Э… Вообще-то я говорил не о платье, а о билетах на поезд и случайных расходах, но… в общем, могут быть проблемы.
Мейси вскинула голову, вглядываясь в глаза бывшего мужа.
— Какие еще проблемы? — спросила она, чувствуя, как желудок сжимается.
— Моя мать хочет купить ей платье.
Мейси вздрогнула:
— Нет. Ни за что. Прости, Роб. Делай что хочешь, но это оставь мне. Дженни моя дочь. Я сама куплю свадебное платье. Скажи своей матери, пусть подарит что-нибудь другое.
— Ей это не понравится, — вздохнул мужчина.
— Очень жаль. Прости, Роб. Но я от своих слов не отступлюсь. Это очень важно для меня, — ровно произнесла Мейси.
Несколько секунд мужчина молча изучал ее лицо, а затем кивнул:
