родителей сестренку!
Да, удача нужна: от клиентов зависела выручка, а от выручки – зарплата.
Она устроилась в кафе ночной официанткой – через две ночи на третью, будучи студенткой четвертого курса исторического факультета (училась во вторую смену).
Дело в том, что деньги в семью заглядывали редко.
Брат и его жена – детские врачи – только начали работать, а их трехлетняя дочка недавно произнесла: “Я голодная с головы до ног!” В семье сочли это пока что юмором. Но Верочка думала: на самом деле, случись что, то голод охватывает именно так – с головы до ног…
Мама Верочки заведовала кабинетом в пединституте и получала всего тысячу рублей! Она была наивна, как детский рисунок. Ей на работе коллеги (впрочем, слово “коллеги” она не любила – ей в нем все “калеки” слышались )… в общем, завкафедрой ей сказал, что в ее присутствии все становятся красивее и похожими на нее! Она и верит, что нужна, работает за эти гроши.
Правда, года два назад мама пыталась приторговывать пищевыми добавками, но разделение на “покупашек” и “продавашек” ей не давалось: было так жалко больных сотрудников, что она отдавала им все по закупочной цене. В итоге бросила это дело.
Отец – как все нынче – получает чисто символическую пенсию (он много старше).
Они познакомились, когда он проводил телефон в мамин кабинет. Отец был тогда разведен, гусар: “Песенка, звездочка!” Мама и растаяла.
А мамины родители выступали против этого брака: “Сердце у тебя в нужном месте – оно хочет любви, но где твои глаза и уши! Почему ты не видишь его возраст и не слышишь, что он несет? Да он со всеми так разговаривает!”
Но мама (песенка, звездочка) влюбилась. Сейчас отец зовет ее: “Ежик” (за стрижку).
Ежик (мама) все искала в секонд-хенде ботинки для Верочки, но не нашла. А всемирное потепление тут как тут! И однажды старые ботинки у дочки так промокли, что вылилось из каждого по стакану воды!
Правда, веселый предок уверял, что в пустыне цены бы им не было – таким ботинкам, которые вбирают воду…
Он всегда любит произносить что-то такое: “Каша, чеснок, а вы говорите – нечего есть! Да отшельники былых времен засмеялись бы над вами – нечего есть!” Или: “Лампочка мала? Да в средние века эта комната казалась бы светящейся – по сравнению с комнатой, в которой свечи горят”.
Хотя самому зубы не на что вставить (ест яблоко чайной ложкой)… Но он ко всему подходит легко, спросишь о здоровье – засмеется: “В правом ухе почесал – в левой пятке отдается”.
И в это время на плече у Верочки появился странный красный треугольник. Врач сказал: просто простуда. “Ноги не промокали в последнее время?”
Ноги промокали. Но не ботинки стали для Верочки последней каплей, а случай с ворами. Они взломали дверь, когда вся семья уехала на дачный участок. Все перевернули, но… ничего не взяли!
А нечего было взять: телевизор старый черно-белый, хрустальная вазочка одна, и та с отломанным краем…
То есть там были со вкусом расставленные всюду мамины икебаны (все веточки покрашены в белый цвет), кроме того – много разных кухонных нежностей (уточки, вылепленные из теста и запеченные в духовке, а потом раскрашенные). Но воры, конечно, ничем таким не интересовались.
– Икебанутые! – папа изображал, как (наверно) ругались воры.
Еще на следующее утро мама уронила последнюю витаминку и долго искала ее на полу, призывая всех святых. Вот тут-то Верочка, ползая вместе с мамой и заглядывая в щели рассохшегося пола, решила: иду работать!
Пока не хотелось волновать родителей страхами своими: заставят–нет стучать.
Берегла она также и подругу-однокурсницу Феклу. Той еще историю-то надо пересдать! Фекле не повезло: преподаватель спросил имя второй любовницы Петлюры…
Да и верила еще (Вера ведь она) словам брата Миши: не заставят!
Но все-таки это случилось!
Марленович вызвал Верочку к себе в кабинет и начал юлить шариковой ручкой по столу: просто крутанул ее, как юлу, – раз, другой, третий. Наконец улыбнулся своей неспешной улыбкой и сказал:
– Ты должна мне сообщать, как ведут себя ночью бармен и повар!
– Хорошо они себя ведут.
Марленович снова крутанул ручку, как юлу. А человек ведь не юла! Вчера все в стране презирали сексотов, а сегодня что – ее саму заставляют быть таковой… таковым.
– Есть нарушения – среди наших работников. Ты меня понимаешь, Вера?
– Нет.
– Ну, говорят: Руслан делает левую выручку по ночам, а Сын Дона к утру уже вторую бутылку пива выпивает! Это все нарушение закона.
Но в том-то и фишка, что сам Марленович законы не соблюдает! Вера, например, никак не оформлена – значит, ни больничных, ни отпуска не будет. И стажа к пенсии… Бармен и повар получают по четыре тысячи рублей за свою работу сутками. Если бы они получали, как Марленович (или хотя бы половину того), стали бы они разве… делать левую выручку или с раздражения накачиваться пивом.
Всего этого Верочка не произносила вслух, но внутри у нее зародилось такое смятение, что она мысленно просила: “Молитва, лети по звездам к Богородице, помоги мне выстоять!”
