Настя будет использовать в своей работе, тренироваться рисовать цветы. А потом сразу вспомнил...
Света подошла к зеркалу: посеревшее лицо, упертый взгляд — я ли?
— Страшная, как моя жизнь, — пробормотала она, но пошла на кухню, захлопала холодильником, захлопотала над тазом с бельем.
В детской девочки читали на два голоса Чуковского:
Мы же тебе не чужие,
Мы твои дети родные!
Даже для глупой овцы
Есть у тебя леденцы...
Вместо эпилога
Когда последняя точка была нами поставлена (и даже за нее выпито с друзьями, как и за первую букву в новом произведении), неожиданно наша Н. вышла замуж за немца и уехала в Германию. Комнату свою она продала. Не будем описывать, что она напоследок сказала нам, чтоб не засорять окончательно русский язык. Впрочем, сама Н. говорила уже на смеси английского и пермского диалекта, что в сумме напоминало почему-то японский. Последняя фраза, которую мы слышали от нее, была именно такова. Приводим ее с ударением на первом слове (для тех, кто не знает пермского говора). Вот эта фраза:
— Мене мани!
1994.
Окончание. Начало см. “Новый мир” № 8 с. г.
* * *
Журнальный зал | Октябрь, 1998 N5 | Нина ГОРЛАНОВА, Вячеслав БУКУР
Нина ГОРЛАНОВА,
Вячеслав БУКУР
Тургенев —
сын Ахматовой
ПОВЕСТЬ
10 мая 1996.
Начинаю вести дневник. Меня зовут Таисия, я заканчиваю восьмой класс”.
Тут она вспомнила, что не подписала тетрадь, взяла фломастеры и вывела зеленым:
“ЛИЧНЫЙ ДНЕВНИК ЛИЧНОСТИ ТАИСИИ”
Но буква “Д” показалась ей кривой, и она обвела ее красным. “Д” побурела, как сердитый осьминог. Таисия сделала вокруг нее оборочку желтого цвета.
— Японские макароны! — закричала Таисия.— Все слилось.
Кот Зевс прищурил глаза на всякий случай: вдруг он в чем-то виноват?
“Хочу написать о главном. Звонят в дверь...”
Это приехал из Чечни Димон, поклонник и одноклассник сестры Александры (всего у Таисии три сестры и один брат).
— А-а-лександра а-дома? — спросил Димон.
Таисия уже знала, что он контужен на войне, но не знала, что он заикается. Она наспех объяснила: Александра скоро придет из института. Димона усадила в кресло, а сама — снова к дневнику.
Димон сел и сразу начал падать в сон. Чтобы не заснуть, он спросил:
— Стихи пишешь?
— Да так...— универсально ответила Таисия.
— А я в первом классе написал одно стихотворение.— Димон уже успокоился и не заикался, хотя немного пропевал слова, плавно так.
— Прочтите, если помните,— с надеждой на его забывчивость попросила Таисия.
Димон звонко подал текст — у него даже голос изменился:
— Ручей.— Он выпрямился в кресле.—
Средь оврагов и скал,
Среди гор и камней
Одиноко бежал
Разговорчивый ручей.
Встречались на дороге реки,
Встречались и моря.
И ручей думал про это:
Родина моя.
— Не хуже Пригова,— дипломатично похвалила начитанная Таисия.
— После контузии я вспомнил, что учусь в первом классе, и долго это у меня было...
