мертвая. У нее ни пульса, ни сердцебиения. А тут и мать ее хлопнулась на пол, Романыч поднять ее попытался, да она как в лицо ему вгрызется… О, связался…
Он подал мне наушник и я услышал торопливую речь сержанта.
– Михаил, так ведь тебя? Ну как, что там… Черт! Не высовываться! Не тратить патроны!
– Товарищ сержант, у нас почти четыреста патронов! В вертолете нашли! Можем помочь! Только как к вам добраться?
– Четыре сотни? Да ты наш спаситель! – обрадовались на другой стороне провода, – Сейчас мы им хвост и прожарим! Пробирайся к холлу, там мы тебя встретим.
– Хорошо, скоро там буду.
Я похлопал Егора по плечу и указал на выход. Дальнейших объяснений и не требовалось. Я прицелился в еще закрытую дверь, и он ее распахнул. Все еще вертевшийся рядом мертвяк оказался точно в мушке моего прицела. Первым же выстрелом я продырявил ему голову. Только он свалился, как Егор уже выскочил в дверь, уже на ходу прицеливаясь в следующего. Секундная остановка, выстрел и цель поражена. Теперь моя очередь. Главное, следом за собой не забыть захлопнуть.
Услышав хлопок у себя за спиной, я даже не стал оборачиваться. Только время терять. Остановился только на секунду, указать Егору на его прежнюю позицию. Нам бы переговорники такие небольшие, как у спецназа, вообще бы проблем не было. А так приходилось объяснятся знаками, не создавая лишнего шума. Половину этих знаков мы просто на ходу выдумывали и сторонним наблюдателям они вполне могли показаться полной абракадаброй, да и сам я их нередко путал.
Привычным уже быстрым шагом двигаемся с Егором к зданию… Перешагнули пропускной пункт. Шлагбаум поднят, а в будке охранника все заляпано кровью и от самого охранника только рука по локоть, вцепившаяся в ручку двери.
– Чисто, давай дальше, – махнул я Егору, отходя от будки.
На территории уже валяются упокоенные мертвяки. Сама охраняемая территории представляла собой одну парковку, разделенную белыми полосами на отдельные места. Тут до сих пор стояли несколько автомашин, брошенных в спешке своими хозяевами. Спереди небольшая ранка, а под головой уже целая лужа крови натекла. Хотя и кровью это назвать сложно. Темно-красная, с какими-то катышками. У свежих, только обращенных мертвяков кровь практически как у людей, чистая. А этим минимум сутки, а уже как измениться успели. Интересно, они вообще разлагаться будут. Во всех этих ужастиках мертвецы рано или поздно дохнут от голода или гниют… Только вот не мутировали они нигде. Только иногда злобные ученые, работающие на еще более злых военных, создавали жутких монстров на основе этого зомби вируса. Как в серии «Обитель зла»… Несчастный японский фантазер. Кто же знал, что твои фантазии когда-нибудь станут правдой…
Один трупак еще дергался. Мертвяк лежал на спине, в луже собственной крови и никак не мог встать. Я подошел поближе, держа его на прицеле. Половины лица не хватает, все пулей разбито. В одной каше кровь, кожа, куски черепа и мозг. Глаз еще болтается на какой-то отдельной мышце, жутко качаясь из стороны в стороны при каждом дергании трупа.
– Как же он так, – удивился Егор, – ему полбашки снесло, а все дергается.
– Понятия не имею… Смотри за спиной, а то еще вылезет один так и угомонит тебя раньше времени.
Мертвяк меня даже не замечал… Хотя он даже и встать не пытался. Движения абсолютно не взаимосвязаны. Похоже на обыкновенные судороги. Мозг разрушен, но не до конца. Какая-то часть еще работает, но тело уже не способно подчиняться, вот и идет эта невероятная и непонятная жизненная сила в никуда.
Егор у меня за спиной пару раз выстрелил. Недовольно хмыкнул и выстрелил еще раз. Теперь все…
– Застрелил? – спросил я вставая.
До здания совсем немного, может, метров десять. Меньше чем через минуту там будем. И в окне на втором этаже я увидел чей-то силуэт. Сработал начавший с прошлых суток доминировать, инстинкт выживания. Еще не успев разглядеть, кто это, я бросился на землю, увлекая за собой Егора. Его протестующий писк замолк, как только воздух разорвало сухой трескотней автомата. Пули просвистели над самыми нашими головами. Сейчас он чуть сдвинет прицел и пришьет нас к асфальту.
Пребольно ударившись плечом об острый камешек, торчавший из асфальта, я откатился влево, под прикрытие полуживого зомби. Егор откатился в другую сторону, спрятавшись за брошенным джипом.
В противогазе не пошепчешь, особенно когда он наполовину заляпан кровью. Надо же так неудачно перевернуться, чтобы мордой прямо в лужу из-под мертвяка натекшую. Двумя пальцами прочистив линзы, показываю большой палец вверх, а потом знак вопроса рисую в воздухе. Не знаю, как там у спецназовцев, а у меня это должно значить: « У тебя все хорошо?»
Егор, смирно полусидевший за колесом, энергично машет головой, стучит себя в грудь и показывает большой палец вверх. У него все отлично… Теперь он уже мне знак вопроса чертит. Показываю, что и я не ранен.
Снова ничем не заглушенная пальба автомата и зомби передо мной дергается от попавших в него пуль.
Я снова прижимаюсь к земле, окончательно пачкая свое обмундирование к крови зомби. Магазины от автомата режут впиваются в грудь, но даже на спину толком не перевернешься. А тут еще и зомби под ухом хрипит.
– Да заткнись ты уже, – говорю ему, со злобы тыкая в бок автоматным стволом, – И так уже всех оповестил, что я здесь. Что такого я тебе сделал, что ты меня выдаешь… Точно!
Машу Егору ладонью. Заметил. Кивает головой, что готов. Пальцем показываю в сторону, где должен располагаться прижавший нас к земле стрелок, а потом на его машину. Не понимает… Придется по-другому. Подбираю автомат и приподнял его над головой. Вот теперь до Егора дошло. Вслепую пальнуть по этому снайперу недоделанному, и отвлечь его внимание. Если он опытный, у нас все равно нет шансов, но если это такой же простой парень, как и я, впервые держащий в руках оружие… Наверняка считает, что он победил, осталось только дожать. И вряд ли додумается сменить окно. Егор выстрелил через закрытые окна джипа, даже не надеясь попасть. Стекла лопнули с громким дребезгом, засыпав асфальт осколками. Практически сразу же это горе снайпер стал поливать несчастную машину огне. Егор сжался внизу, закрыв голову руками. Сейчас!
Я перекатился обратно на открытое место, держа автомат обеими руками. Вот он, в полный рост в том же самом окне. Темный силуэт, отчетливо прочерченный в ложбинке прицела. Один только его вид заставил меня нажать на курок. Это сейчас был не человек, а бессловесная мишень, которую необходимо поразить. Один выстрел, второй… Третий… Силуэт взмахнул руками и исчез. В окне краем показался другой человек, подбежавший к упавшему. И его! Первая же пуля вошла в цель, и все равно я еще дважды спустил курок, прежде чем понял, что там уже никого нет.
– Егор, давай быстрее!
Из еще одного окна выстрелили, но он успел спрятаться за корпусом стоявшего совсем рядом с дверьми. Мне же только оставалось закатится обратно, матеря на чем свет стоит этих идиотов с автоматами, которые нормальному человеку прохода не дают. Еще один проклятый снайпер, а я лежу в луже крови в обнимку с дергающимся мертвяком!
– Какого черта! – ревел впереди меня Егор, – Тут из машины мертвяк вылез! Черт! Черт! Черт!
Дверь здания распахнулась и оттуда, присев высунулся человек в костюме пожарного и с милицейским автоматом в руках. Как на стрельбище, из трех выстрелов все попали. Я только успел заметить вывалившееся из окна тело и слабый крик.
– Быстрее! Внутрь! – замахал нам рукой пожарный, все еще держа двор под прицелом.
Дважды упрашивать не надо было. Поскальзываясь в крови мертвяка, я перемахнул через тело и побежал к двери. Егор уже был там, когда я заскочил внутрь, с трудом дыша из-за запотевшего противогаза. Я в буквальном смысле смотрел на мир сквозь розовые очки, так как кровь все равно оставила следы на линзах.
– Итак, вы даже спокойно донести патроны не можете, – сказал пожарник, когда мы заскочили внутрь.
