— Я обдумал слова Марни относительно поисков твоей семьи. Пусть Марни любит лезть куда не просят, но в данном случае к ней стоит прислушаться. Я могу кое-куда позвонить, сдвинуть дело с мертвой точки. В том случае, если ты хочешь их найти.
— Не хочу, — ответила Роз. Ответила на автомате, запустив давно отработанный механизм самозащиты, никогда, впрочем, не оберегавший ее полностью от получения ударов извне.
Мейсон кивнул и снова взялся за вилку, но Роз перехватила его руку.
— Нет, хочу. Хочу найти.
В хриплом шепоте произнесенное едва можно было разобрать. Слезы застилали ей глаза.
Мейсон повернул свою руку ладонью вверх, с силой сжал ее пальцы.
— Все в порядке, — просто сказал он.
— Но они не хотят меня. Я им не нужна…
— Зато ты нужна мне. — Похоже, Мейсон сам удивился, сказав это. Но назад слов не забрал.
Они такие разные. Босс и наемная работница, владелец жилья и постоялица. Он врос корнями в здешнюю жизнь, глубокими и разветвленными, сравнимыми с корнями деревьев на берегу озера Верхнее. Она — как перекати-поле, у нее корней нет вовсе. Ничего хорошего не может получиться от смешивания бизнеса с удовольствием, дружбы с физической близостью.
— Ты прекрасна, Рози, — мягко произнес Мейсон. Потом встал и, не отпуская ее руку, принудил и Роз подняться.
— По-моему, вино ударило тебе в голову, — улыбнулась она, пытаясь разрядить обстановку. Но ответной улыбки не последовало.
— Думаю, ты испугалась, что я собираюсь снова тебя поцеловать.
— А ты собираешься?
Он завладел другой ее рукой, обвил обе вокруг своей шеи и взял в ладони ее лицо.
— Тебе лучше поверить заранее.
Наверное, следует извиниться и откланяться, подумала Роз, вместо того наклоняясь вперед. Пусть только в воображении, но как прекрасно представить, что ее место именно здесь, что ее человек — Мейсон.
Поцелуй закончился, но они не могли оторваться друг от друга. Особым искусством обольщения Роз не обладала, но решила попытаться.
— Тут так жарко.
Произнеся это, она без долгих раздумий сняла свитер, оставшись в одной из его старых рубашек. Ничего сексуального в рубашке не было, но Роз посчитала, что жест довольно красноречив и намек послан.
И понят, решила она, когда он ответил:
— Да. Жарко.
Мейсон стянул через голову свой свитер. Под ним на нем оказалась утепленная рубашка, подчеркивавшая широкую грудь и плоский живот.
— Что на десерт, Мейсон?
— Чего бы ты хотела?
Обмениваясь подобными многозначительными фразами, можно было продолжать игру неопределенное время. Но Роз всегда предпочитала словам действия.
— Хм, прошлый поцелуй мне понравился. Почему бы не рискнуть еще раз и не посмотреть, что выйдет?
Она не стала дожидаться инициативы от него. Поцеловала его сама. Ее руки проскользнули ему под рубашку, забегали по теплой упругой коже.
Мейсон застонал и прервал поцелуй, но только чтобы нетерпеливо опуститься губами по щеке к шее.
— Да, да, — бормотала она.
Жаркое дыхание Мейсона заставляло ее дрожать в предвкушении, а может, виной тому — его жадные руки, задравшие вверх ее рубашку и бродившие где-то в районе живота. Роз втайне радовалась, что в ее власти оказалось довести его до сумасшествия, ибо она ни на секунду не сомневалась, что именно так можно определить происходящее между ними.
Я, похоже, не в себе, думал Мейсон. Следует признать, что в последнее время, он часто позволял себе фантазировать на тему «в постели с Роз», но собирался продвигаться вперед медленно и постепенно.
Однако тело Мейсона не соглашалось подстраиваться под его планы. Он отодвинулся, пытаясь стряхнуть наваждение. Роз лишь посмотрела на него, глаза — громадные и вопрошающие. Он поднял руку, коснувшись ее волос, забрался пальцами в их короткую, встрепанную массу, с самого начала покорившую его.
— Раньше они были длинными, — тихо сказала она. Он кашлянул, пытаясь представить их такими.
— Насколько длинными?
Она приставила руку к месту чуть повыше локтя.
— Они были… красивыми. Сейчас с ними легче справляться.
— Возможно, но мне нравится так, как есть.
— Правда?
— Правда, — подтвердил он и опять прижался к ее рту губами.
Поскольку несколько минут назад тон задавала она, то теперь наступил его черед. Слова подождут. И Мейсон пустил в ход руки и губы, пытаясь выразить свои чувства, сказать ей, как она прекрасна, чувственна, желанна.
Когда он дотронулся языком до мочки ее уха, она застонала, задрожав всем телом. Ему впервые встретилась женщина, столь отзывчивая на прикосновения. Это распаляло воображение Мейсона и его собственную жажду.
— Тебе приятно? — спросил он, дыша ей в шею. Его ладони замерли у ее маленькой, идеальной формы груди.
Рози не представилось шанса ответить. Дверь распахнулась, впустив Марни.
— Есть кто живой? — выкрикнула она, огибая угол кухни.
Мейсон виновато выдернул руки из-под рубашки Рози.
— Ой, мама, — только и произнесла Марни.
Мейсон не выпускал Рози из объятий, хотя и видел, как ее лицо постепенно загорается ярким румянцем.
Донельзя довольная улыбка Марни показывала, что она откровенно наслаждается ситуацией.
— Похоже, я немного не вовремя, — сказала Марни. Ее взгляд обежал комнату, особо отметив полупустые бокалы вина и брошенные как попало свитера, чтобы затем вернуться к лицу Мейсона.
— Да, и хорошо бы, чтобы в следующий раз ты вначале позвонила, — сердито пробурчал Мейсон.
Тут появился муж Марни.
— Мейсон, старина, извини. Пошли, Марни. Зайдем в другой раз.
Он направился к двери, но Марни перехватила его на полпути и втянула обратно в кухню.
— Мы уже здесь, а момент все равно упущен. Верно, Мейсон? — В улыбке сквозило нескрываемое ехидство. — Мы прекрасно можем остаться и сказать, зачем пришли.
Мейсон тяжело вздохнул, пытаясь собрать остатки терпения.
— Неужели с ней ничего нельзя поделать? — спросил он Хэла.
Тот лишь отрицательно мотнул головой и улыбнулся:
— Ты знаешь свою сестру.
Знает отлично. И расквитается с ней потом. Но в одном она права. Момент упущен и канул в Лету, пусть даже сам он остыл не вполне. На самом деле Мейсон не сомневался, что если сейчас отпустит Рози от себя, то его возбужденное состояние немедленно станет очевидным для непрошеных гостей.
— Может, вы дадите нам несколько минут и подождете в гостиной? — процедил он сквозь сжатые зубы.
Когда они вышли из кухни, Мейсон запечатлел на лбу Рози поцелуй и тяжело вздохнул.
