расспрашивали о его подвигах, видать по всему… Я подсел к Свердлину и раскрутил его на разговор. Говорили об Астрахани, о съемках фильмов. Оказывается, они только что вернулись из Ашхабада, что ли. Закончили картину 'Жди меня'. Скоро она выходит на экраны, а актеры с Симоновым, он, как вы помните, написал не только эти замечательные стихи, но и сценарий фильма, решили немного отметить это дело. Только мы со Свердлиным разговорились, как Симонов, оставив жену, подошел ко мне, держа в руках трубку.
— Виктог, ну, как тебе 'по-кагски'?
— Отлично, Константин! — ответил я, и, не удержавшись, громко рассмеялся. Почему – Симонов, естественно, не догадался, он эту юмореску не слышал, но тоже заулыбался. Видимо, моя радость была ему приятна.
— Отойдем, поговогим…
Мы отошли к курительному столику в углу кабинета. Симонов, сипя мундштуком и пуская клубы дыма, раскуривал трубку.
— Виктог, я смотгю – ты никуда не тогопишься, весево выпиваешь… А что ты деваешь в Москве?
— Я, Константин, получил новое назначение. Формирую часть, которой буду командовать. Вот, крутились сегодня, крутились, и решили перекусить чего-нибудь вкусненького. А тут – такая встреча! Я рад тебя видеть, Костя!
— И я гад, повегь! А что кгутились?
Ну, я ему и рассказал. В пределах дозволенного и о главном.
— Ищу летчиков, Константин. А это довольно сложно… Слабые летчики мне не нужны, а сильных – днем с огнем не найдешь! Вот, подсказали мне умные люди, где посмотреть…
— Интегесно, интегесно… И где же?
— В госпиталях, Константин! В госпиталях и санаториях… тех ребят, кто на излечении. Понимаешь, Костя, их легче 'украсть' будет… Они, на период излечения, получаются вроде как 'ни ваши, ни наши'. Вот, думаю, завтра съездить в один-два госпиталя или в пару санаториев, и посмотреть.
— Свушай! А ведь это действитевно интегесно! — загорелся Симонов. — А возьми меня с собой, а? А я Ваську возьму, она там выступит пегед раненными, изобгазит что-нибудь, стихи почитает, а? Давай съездим вместе – и я какого-нибудь матегиавчика набегу!
Васькой, не выговаривая букву 'л', Симонов ласково звал жену.
А что, это он интересную вещь предложил. Командир части, набирающий летчиков, да еще приехавший с самим Симоновым, чье стихотворение 'Жди меня' было своеобразной молитвой на фронте, клятвой любви к оставленным женам и матерям, оно было знакомо всем абсолютно… Да еще и Серова! Успех мне обеспечен – летунов можно будет брать, что называется, 'тепленькими'!
— А давай! Вон, еще и Свердлина пригласи. Он замечательно анекдоты рассказывает. А смех – это лучшее лекарство, как тебе известно! Завтра я за тобой заеду, куда только – скажи?
— Машина и у меня есть. Давай встгетимся у моего дома, адгес тебе сейчас дам… А ты иди – весевись, отдыхай! Я сейчас…
…В общем, ушли мы с совершенно очарованным Васей поздно, веселые и хмельные… Не проспать бы.
Не проспали, приехали точно. Только вылезли из машины – размяться под солнышком перед дорогой, которая, учитывая низкую скорость наших автодрандулетов, плохие дороги и расстояние до санаториев, приятной быть не обещала, как грохнули большие подъездные двери, и во двор вышло семейство Симоновых, сопровождаемое вечно улыбающимся Свердлиным.
Я поднял брови домиком.
— Добгое утго, Виктог! — Константин обернулся на мой взгляд. — А-а, ночевав у нас… Ну, готовы? Куда поедем?
Поприветствовав свежую и красивую Ваську и Льва, мы с Костей занялись обсуждением маршрута. За нашими спинами, у машин, уже слышался голос что-то рассказывающего Свердлина, смех Серовой и хихиканье Базиля. Я его теперь так называть буду, а то – он Васька, и она – Васька. Запутаешься.
Куда ехать, мне подсказали в Управлении кадров. Правда, подумав, в госпитали я решил не ездить. Там я для себя никого не найду. Точнее – найду, но, сколько мне нужно будет ждать выздоровления ребят? Те, кто попал в московские госпитали, не с чирьем на заднице там валяются. Ранения у них серьезные и лечение долгое. А вот санатории – это, пожалуй, самое оно будет… То, что доктор прописал, как говорится.
— Давай, советуй, Костя! Я Подмосковье не знаю. Мне порекомендовали съездить либо в госпиталь и санаторий 'Архангельское', либо в Марфино, в бывший Дом отдыха ВВС 'Красный летчик'. И там, и там – раненного народа полно. В том числе и летчиков. Есть там и что-то вроде санаториев, где они проходят период реабилитации. Ну, выздоравливают, в общем… Уже не раненый, но еще и не полностью здоровый человек. Вот такие мне, в принципе, и нужны. Решай, куда поедем?
Симонов на минуту задумался.
— Понимаешь, Виктог, я в Подмосковье тоже огиентигуюсь не очень-то… На Южном фгонте быво пгоще. Пгимегно знаю, конечно… До Магфино дальше ехать, больше тгидцати километгов туда. Места там довжны быть хогошие. До Агхангевского ближе, кажется, что-то оково кивометгов десяти. Усадьба там госкошная! Кгасиво очень. Нагоду там будет всяко побовше, я думаю. И Москва-гека гядом, потом можно будет искупаться… Давай в Агхангевское! — решительно махнул рукой Симонов. — И бвизко, и кгасиво, и гека! Едем туда.
Ну, в Архангельское, так в Архангельское. Благо, по моей просьбе, в оба госпиталя из кадров еще при мне позвонили и попросили оказать содействие майору Туровцеву в подборе летного состава. Может, они и не горят радостью в предвкушении встречи с никому не известным майором Туровцевым, но местное начальство я отвлеку, теперь есть чем…
Насчет нашей скорости и состояния дорог я не ошибся, но – добрались, в конце концов. Хотя – всю задницу стер, впору в этот госпиталь и ложиться.
Вид на усадьбу 'Архангельское' был, конечно, роскошный! Очень красиво. Молодцы, предки, умели строить – хорошо и с размахом. Госпиталь занимал значительную часть комплекса.
На въезде мы с Базилем выскочили из машины, предъявили документы, объяснили цель приезда, и нам указали куда ехать.
Я вылез из своего (временно, конечно) 'Доджа', и направился к машине Симонова. Он сам был за рулем. Я в принципе, тоже мог рулить сам, но – оно мне надо?
— Слушайте, ребята. Посидите пока тишком немного. Я найду начальство, объясню, кто приехал, подготовлю встречу, так сказать.
— А зачем? Все вместе пойдем! — попытался вставить свои семь копеек Свердлин.
— Погоди, Лев! Вы сюда не на концерт приехали, други. Это я сюда приехал, причем – по делам. Сейчас я все быстренько утрясу и выйду с начальством вас встречать, хорошо? А потом каждый займется своим делом. Костя будет потрошить раненных на предмет описания боевых подвигов и свершений, вы, Валя, вместе со Львом, будете их лечить смехом и стихами, а я буду искать себе кадры… Вот так вот, дорогие друзья! Возражения есть? Возражений нет. Базиль, за мной!
И мы, стуча сапогами по паркету, отправились искать главврача или начальника госпиталя, не знаю…
Нашли. Или, скорее, он нас нашел. Наверное, ему позвонили с КПП, да и две легковушки, подъехавшие прямо к парадному входу не могли остаться незамеченными. В коридоре нас встретили пожилой врач в халате, из-под которого была видна форма, и медсестра, что ли?
— Слушаю вас, товарищи офицеры?
— Здравия желаю, товарищ… э-э? — под халатом погоны главного 'змея' было не видать.
— Полковник, полковник. Так, что, простите?
— Майор Туровцев! Прибыл с целью возможного подбора кадров. Вам при мне звонили из Управления кадров ВВС, товарищ полковник! Припоминаете?
