обороты… Довернуть. Перекрестье прицела легло на ведущего четверки. Вынести чуток… деления на полтора. Хорош!
Ударили пушечные очереди Кузи и Кулагина. Я нажал на спуск и кнопку стрельбы. Дрожь отдачи, в солнечных лучах засветилась пороховая гарь… Лоскуты пламени пушечных очередей почти не видны, их скорее ощущаешь. Дымные трассы настигли фоку, ударили по мотору, на капоте фашиста мгновенные всполохи разрывов снарядов – как пляска огня! Есть! Не жилец…
Скорость очень высока, отстреляться и по ведомому нечего и думать.
— Саша – правый боевой!
Саша тоже не промазал – в развороте вижу дымный след, тянущийся мне под крыло. На земле встали два огромных чёрных куста от сброшенных немцами 250-ти килограммовых авиабомб. Пара оставшихся пока еще целыми фашистов, быстрыми рыбками мелькнула нам под брюхо. Куда-а-а? Погодите, геноссе, это еще не все!
Оказалось – все. Завершив боевой разворот, я увидел внизу длинные пушечные трассы. Это подскочили и атаковали немцев 'Лавочки' полка. Еще одна фока, потеряв крыло и вращаясь вокруг оси, стремительно шла к земле. Удар, взрыв! Над клубком взрыва выскочили серо-голубые 'Ла-5'. Все – четыре – ноль. Два не попавших под атаку 'Фокке-Вульфа', врубив форсаж и накручивая скорость на пологом пикировании, драпали к себе.
Хорошая атака получилась! Молодцы ребята!
— С почином, Громы! Отлично сработали. Все, пока больше не сунутся… Идем домой!
Первым, кого я увидел на аэродроме, был полковник Надеждин. Схватившись за консоль крыла, он бежал рядом с истребителем, пока я рулил на стоянку, и улыбался во все тридцать шесть зубов.
— Виктор, здорово! Бой был? Я по радио слышал. Ну как?
— Да нормально, Вася, приняли боевое крещение в составе эскадрильи 'Гром'! На нашем счету трое сбитых!
— Все, Виктор! Теперь не отвертишься! Когда со мной полетишь?
Только мое излишне радостное настроение заставило меня сказать: 'Да завтра и полетим, Васёк! Готовься. Пуговицы, что ли, надраить не забудь'.
— Ага! Обязательно надраю! — счастливым голосом ответил полковник Надеждин.
Глава 15
Разбудил меня жестяной стук ведра об рукомойник и журчание переливаемой воды. Это самое журчание и побудило меня с кряхтением опустить ноги на холодные доски пола и нашарить сапоги с обёрнутыми вокруг голенищ портянками. Однако – амбре… Стирать пора. В соседней койке мирно похрапывал Рыбкин. Было еще темно.
Тут полог палатки приоткрылся, и внутрь влезла голова пожилого солдата с натянутой на уши пилоткой. Этого нестроевого деда приставили к нашей эскадрилье по всяким хозяйственным делам – менеджером по клинингу, вошингу, хэлпингу и прочему ординарингу.
— Товарищ майор, а товарищ майор… Пора. Без четверти шесть уже… Вставайте, товарищ майор… — сиплым шепотом просуфлировал дед. — Машину уже слыхать…
Я схватил полотенце и шлепнул Рыбкина по тощему заду.
— Вставайте, граф! Нас ждут великие дела!
Быстренько выскочив на весьма прохладный воздух, я северным оленем промчался в направлении… в общем, туда промчался, куда цари обычно ходят пешком… А что? Чем я хуже царя? Тем, что всего лишь барон? Так я еще и сын бога, между прочим!
Полязгав соском рукомойника и приведя себя в относительный порядок, я скомандовал деду провести подъем для моих лодырей. День начинался.
Машина привезла первый завтрак. Сонные еще ребята, двумя руками обхватив горячие кружки с какао, с хлюпаньем тянули обжигающе-вкусный напиток.
Откусывая от своей булки здоровенный кусок, ко мне тут же подлетел полковник Вася.
— Ну, што, Фыктор, кота поэтим?
— Прожуй сначала, чудо в перьях… Лететь ему приспичило. Когда надо будет, тогда и полетим.
Василий, нильским крокодилом заглотнув половину булочки разом, прокашлялся и начал канючить.
— Виктор, ты же обещал! Ну, Ви-и-ть!
— Заметьте, — я не сказал 'Нет', полковник! — Вася расцвел. — Но не сказал и 'Да'!
Вася увял.
— Готовьтесь, полковник. Воздушному бойцу надлежит быть выбриту, накормлену и готову к подвигу…
Вася разулыбался и вскинул руку в пионерском приветствии.
— Всегда готов!
— Во-во! Оно и видно… Сейчас все решим. Ну, что, бойцы? Позавтракали? По машинам!
— Доброе утро, товарищ майор! — Я пожал руку комполка. — Совет нужен. Подскажи мне, пожалуйста, куда тут слетать можно, чтобы было относительно тихо? Хочу своего пилота с 'Дугласа' потренировать…
— А он что у тебя, истребитель, что ли?
— Да, приходилось ему летать… У него, между прочим, двое сбитых.
— А как он на транспортник 'залетел'?
— Так и залетел… по пьянке…
— Я-я-сно… Так слетайте на север, там финны, но они, сразу хочу сказать, не очень-то… — комполка пошевелил в воздухе пальцами, пытаясь выразить свое отношение к боевым качествам финских летчиков, — да и самолеты у них не самые новые…
— Финны, говоришь… — задумался я, — это 'гут'… Слетаем на север! Можно, я вашим телефончиком воспользуюсь? Какой позывной у локаторщиков?
— Девушка, милая, как вас там? Здрассьте… — поняв, что я начал шалить, разом перешел со стихов на разговорную речь, — Соедините меня с 'Наседкой'!
— 'Наседка'? Здравия желаю, майор Туровцев. Покличьте мне командира… ага… жду. Здравствуйте, майор Туровцев, отдельная авиаэскадрилья 'Гром'… До вас довели из 13-й воздушной армии нашу просьбу о помощи в наведе… Ага, уже! Это хорошо! Вы север смотрите? Достаёте? Вообще здорово! Где-то минут через тридцать мы шестью самолетами там пробежимся, вы уж за нами присмотрите, хорошо? Спасибо, капитан! До связи!
— У тебя учебный класс есть? — это я к комполка. — Таблицы силуэтов? Займу минут на десять? Ага, спасибо.
Я позвонил на стоянку и приказал гнать в штаб полка полковника Надеждина. В классе было пусто и пыльно. Я нашел плакат с силуэтами немецких самолетов в различных ракурсах. По этому наглядному пособию летчики тренировались в способах прицеливания по врагу. Пока Васёк еще не прибежал, я принялся от нечего делать листать кучу инструкций и методичек.
Тэ-э-кс, посмотрим, посмотрим…
'УТВЕРЖДАЮ'
Командир 13-й воздушной армией
генерал-лейтенант авиации РЫБАЛЬЧЕНКО
.
ИНСТРУКЦИЯ
ПО ОБНАРУЖЕНИЮ САМОЛЕТОВ ПРОТИВНИКА, ОПОВЕЩЕНИЮ ИА
