досмотреть фильм. Тогда в чем дело? Почему он не лег на широкую роскошную кровать, а предпочел угол дивана? Может быть, ему стало плохо?
Шеннон попыталась подняться, не потревожив Фрэнсиса, но стоило ей пошевелиться, как он открыл глаза.
— Почему ты не лег на кровать? Только не рассказывай мне о джентльменах, которые не могут позволить, чтобы женщина спала в худших условиях.
Он потянулся и зевнул.
— Ладно, если ты не желаешь слушать правду, я промолчу.
— Но мы же договорились, что я останусь на диване. Зачем обрекать себя на неудобство, если лучше от этого никому не станет? Извини, но мне не понятна твоя логика.
Фрэнсис пожал плечами.
— Мне было бы не по себе, если бы я оставил тебя здесь, а сам нежился на кровати. — Он встал, расправил плечи и помассировал шею. — Ну, жена, что у нас на завтрак?
— Это ты у меня спрашиваешь?
— А у кого же еще? Тебе не нравится, когда я разыгрываю из себя джентльмена. Может быть, я буду симпатичен в роли мужа-деспота. Как ты относишься к мужскому шовинизму?
— Ну уж нет! Впрочем, ладно, сдаюсь. Где-то на столике валялось меню, посмотри, пожалуйста. Я закажу завтрак в номер. Чем ты хочешь заняться сегодня? — Шеннон замялась. — Я хочу сказать, что у нас впереди целый день. Надо же как-то убить время…
Фрэнсис сделал вид, что не заметил нечаянной двусмысленности ее вопроса.
— Мне ничего не остается, как положиться на твой выбор.
— Может быть, родео, а?
— Нет, спасибо, меня вполне удовлетворит стрельба в тире. — Фрэнсис открыл меню. — Что будешь на завтрак?
— Кофе.
— Кофе и…
— Больше ничего. Я ничего не ем на завтрак.
— Теперь понятно, почему ты такая раздражительная по утрам.
— Если я сейчас кажусь тебе раздражительной, то не попадайся мне под руку, когда я опаздываю на работу.
— Постараюсь запомнить. — Он сел на подлокотник кресла и подтянул к себе телефон. — Алло, обслуживание номеров?
Шеннон поправила полы халата, затянула пояс и отнесла подушку с дивана на кровать. Фрэнсис уже положил одеяло и расстелил покрывало, но она стянула их наполовину и дернула за угол простыни.
— Что ты делаешь?
— Разве непонятно? Надо же создать впечатление, что на кровати спали. — Шеннон отступила на шаг и критически осмотрела результат своих усилий. — Ну как, похоже?
Фрэнсис подошел к ней.
— Не очень-то убедительно.
— Пожалуй, но, боюсь…
Шеннон не успела закончить предложение, потому что Фрэнсис сорвал одеяло, швырнул его на пол, подхватил ее и бросил на середину кровати.
Шеннон взвизгнула, но, прежде чем ей удалось что-то сделать, Фрэнсис и сам прыгнул на кровать, перекатился пару раз туда-сюда, смял подушку, но и при этом умудрился ни разу не задеть Шеннон. Потом он улегся рядом с ней и, опершись на локоть, безмятежно спросил:
— Ну как? Теперь лучше?
Она лишь закатила глаза.
— В чем дело, милая? Решила, что во мне проснулся зверь?
Шеннон не знала, чего ей хочется больше: влепить ему пощечину или рассмеяться.
— В следующий раз, когда тебе понадобится смять постель, ты только позови. — Фрэнсис легко спрыгнул с кровати. — Я в ванную.
Оставшись одна, Шеннон поднялась и подошла к шкафу, где висела ее одежда.
Через пять минут Фрэнсис освободил ванную.
Стоя под душем, Шеннон думала о том, что ведет себя глупо, что, если так будет продолжаться, она либо умрет от разрыва сердца, либо подаст на развод. Что это со мной? Почему я так нервничаю? Надо успокоиться, взять себя в руки и не сходить с ума от каждой мелочи.
Когда она вышла из ванной, Фрэнсис сидел на диване с утренней газетой, а рядом стоял сервировочный столик, уставленный судками, тарелками и бутылками. Яичница, жареный картофель, бекон, вафли, фрукты, кофе и бутылка шампанского.
Шеннон застыла как вкопанная.
— Ты все это заказал? Для кого?
Фрэнсис сложил газету.
— Вообще-то я здесь ни при чем. Как мне объяснили, это стандартный завтрак, который подается в номер для новобрачных. Официант просто прикатил тележку и ушел.
— Он ничего не перепутал? Еды здесь хватит на двух-трех тяжелоатлетов. Ты уверен, что это все нам?
— Абсолютно уверен.
— Почему?
— Спортсмены не пьют шампанское по утрам.
Шеннон налила себе чашку кофе.
— Боже, так едят только какие-нибудь дикари. По-моему, после такого завтрака из-за стола уже не встанешь.
— Не стану тебя разубеждать, боюсь попасть в категорию дикарей. Скажу только, что не стал бы называть это завтраком, ведь скоро уже полдень. Давай считать, что у нас просто ранний ланч. — Фрэнсис взял бутылку шампанского из наполненного колотым льдом ведерка, вытер ее салфеткой, ловко извлек пробку и подал Шеннон высокий бокал с витой ножкой. — Надеюсь, ты не возражаешь?
— Многообещающее начало супружеской жизни, — пробормотала она, но отказываться не стала.
Они чокнулись и выпили, после чего у Шеннон пробудился аппетит. Вафли таяли во рту, а не съесть манго и гроздь винограда было просто невозможно.
— Итак, твои предложения на сегодня, — напомнил Фрэнсис.
Шеннон кивнула, но ответила лишь после того, как прожевала ломтик сыра.
— Отец хотел, чтобы я показала тебе город. Почему бы не сегодня? — Она была готова на что угодно, лишь бы выбраться из номера. — И мне надо купить что-нибудь из одежды.
— Насыщенная программа, — заметил Фрэнсис, наливая шампанское в бокалы. — А поэтому нам необходимо как следует заправиться. Если хочешь, я поделюсь с тобой газетой. Не могу есть, если нечего почитать.
Шеннон хотела отказаться, но потом передумала. Все действительно выглядело аппетитно, а газета позволяла хотя бы избавиться от необходимости поддерживать разговор. В конце концов чтение за завтраком не входит в перечень смертных грехов.
Уже через час Фрэнсису начало казаться, что Шеннон специально составила программу экскурсии таким образом, чтобы познакомить его не столько с достопримечательностями города, сколько со своими друзьями.
В галерее современного искусства они с четверть часа провели в компании приятельницы Шеннон, долго и занудно объяснявшей, в чем кроются причины упадка модернизма.
— Кое в чем она права, — заметил Фрэнсис, когда они наконец «потеряли» зануду в одном из залов. — Проблема современной архитектуры в том, что модернизм практически умер, а черты нового стиля еще не определились.
— Предлагаешь подождать?
