согласился, уступив ласкам Джилл. Он ничего не понимал, кроме того, что Джилл занята: выполняет обязанности верховной жрицы, священный долг, который Дон вчера хотела взять на себя. Бену следовало бы огорчиться, что Джилл на это не согласилась, но он не чувствовал огорчения.
— Дон, не уходи, — он вскочил на ноги и обнял ее.
— Я иду работать, — и прижалась к нему.
— Что, сию минуту?
— О, так сильно мы никогда не спешим, — между ними уже не было одежды. Бен был не в силах любопытствовать, куда она делась.
Он проснулся, встал на ноги; в «гнездышке» зажегся свет. Самочувствие было отличное. Бен потянулся и принялся искать шорты. Он пытался вспомнить, где он их оставил, но не помнил даже, как снимал. Когда он входил в бассейн, их уже не было. Наверное, остались у бассейна.
Бен отправился в ванную, умылся, побрился и пошел во внутренний Храм. Шорт там не оказалось, и он отправился в прихожую, решив, что кто-то отнес их туда и повесил вместе с остальной одеждой. На полпути плюнул и решил, что здесь они никому не нужны больше, чем рыбке зонтик.
Вчера они с Дон пили, но сегодня этого не чувствовалось. Да и вчера алкоголь не оказывал обычного действия. Наверное потому Бен и перебрал. Что за женщина эта Дон! Даже не обиделась, когда он назвал ее Джилл, наоборот, ей стало приятно.
Гостиная была пуста, не у кого было спросить, который час. Бен никуда не торопился, но ему хотелось есть. Он пошел на кухню. Там сидел мужчина.
— Привет, Бен!
— Дюк, привет!
— Рад тебя видеть, — Дюк сжал Бена в медвежьих объятиях. — Ты есть Бог. На яичницу согласен?
— Ты есть Бог. За повара здесь?
— Бывает. Когда больше не на кого свалить. Готовят все понемногу, главный — Тони. Майк иногда пытается, но все портит, — Дюк раскалывал яйца.
— Давай я, — Бен пристроился рядом. — А ты следи за кофе и тостами. У вас есть соевая приправа?
— Да, Пэтти специально для тебя купила.
— Дюк, чем ты здесь занимаешься?
— Изучаю марсианский, когда-нибудь начну преподавать… За техникой слежу.
— Тут, наверное, целая бригада техников нужна?
— Как ни странно, не нужна. Когда забилась канализация, Майк только глянул, и все прошло. Кроме сантехники мы пользуемся кухонными приспособлениями, но они не такие сложные, как были у Джубала.
— А совещание?
— Тоже ничего особенного. А по моей главной должности и вообще делать нечего. Я пожарный инспектор. Ну, еще санитарный инспектор и сторож. Мы не пропускаем чужих в Гнездо. На общую службу — пожалуйста, а сюда — ни-ни, разве что с личного разрешения Майка.
Они выложили еду на тарелки и сели к столу.
— Остаешься у нас, Бен?
— Нет, не могу.
— Да ладно… Я тоже сначала приехал в гости, потом месяц мучился, пока решился сказать Джубалу, что ухожу. Ты тоже вернешься. Знаешь что? Не принимай никаких решений до вечера.
— А что вечером?
— Дон тебе не говорила?
— По-моему, нет.
— Об этом только и разговоров. Вечером тебя будут официально принимать в Гнездо. Ты ведь из первых — из тех, кто стал Майку братом, не зная марсианского языка. Сейчас люди не допускаются к церемонии с водой, пока не вступят в Восьмой Круг. К тому времени они начинают думать по-марсиански. Некоторые из них знают марсианский лучше, чем я сейчас. Не то чтобы было запрещено пить воду с тем, кто ниже Восьмого Круга, нет: у нас нет запретов. Я могу пойти в бар, пристать к девчонке, выпить с ней воды, переспать и привести в Храм, но я этого не сделаю. Мне не захочется. Бен, можно нескромный вопрос? Ты спал со случайными женщинами?
— Случалось…
— С сегодняшнего дня ты не должен спать с той, кто не приходится тебе братом по воде.
— Гм!
— Через год отчитаешься… Иногда Майк допускает к воде людей из низших кругов, если считает, что они готовы. Одну пару он взял из Третьего круга. Сэм и Рут.
— Я их не знаю.
— Еще познакомишься. Майк единственный, кто может безошибочно узнать брата. Иногда Дон или Пэт замечают кого-нибудь, но, конечно, не в Третьем круге, и всегда советуются с Майком. В Восьмом круге можно пить воду и сближаться. Из Восьмого люди переходят в Девятый Круг, а оттуда — к нам в Гнездо. Когда в гнездо принимают нового человека, происходит торжественная церемония приобщения к воде. Собирается все Гнездо. Ты автоматически считаешься членом Гнезда, но официально тебя еще не принимали. Сегодня вечером состоится церемония приема. Мне устроили такую же. Бен, ты бы знал, как это здорово!
— Я не представляю, что это такое.
— Ты когда-нибудь был на попойке, куда в конце концов приходится вызвать полицию, а потом кто- нибудь из участников обязательно разводится?
— Ну был.
— По сравнению с нашей церемонией это — воскресная школа. Ты был женат?
— Нет.
— После церемонии можешь считать, что был, — Дюк задумался. — Я был женат. Сначала мне нравилось, потом стало тошно. А здесь мне приятно. Не просто физически приятно тискаться с девками, я их люблю. Они мои братья. Взять Пэтти: она нам как мать. Человек никогда не вырастает из того возраста, в котором ему нужна мать. Пэт напоминает мне Джубала. Кстати, его здесь не хватает…
— Кто кого хватает? — спросил низкий женский голос.
— Тебя еще никто не хватает, левантинская блудница, — обернулся на голос Дюк. — Иди сюда и поцелуй нашего брата Бена.
— Я стала праведницей еще до того, как меня успели уличить в распутстве, — сказала женщина, неторопливо приближаясь.
Она со знанием дела поцеловала Бена.
— Ты есть Бог, брат.
— Ты есть Бог. У нас общая вода.
— Глубокой тебе воды.
Дюка она целовала долго, а он тем временем похлопывал ее по основательному фундаменту. Она была маленького роста, полная, смуглая, с тяжелой гривой иссиня-черных волос.
— Дюк, ты видел последний номер «Журнала для женщин?» — она завладела его вилкой и подцепила кусок яичницы. — Вкусная, небось не ты готовил?
— Бен. А зачем мне «Журнал для женщин»?
— Бен, зажарь еще штук шесть. Там есть статья, которую нужно показать Пэтти.
— Сейчас, — сказал Бен.
— Не увлекайся! Оставь мне хоть кусочек. Иначе я не смогу выполнять мужскую работу.
— Тихо, тихо, Дюки! Вода разделенная есть вода преумноженная. Не обращай на него внимания, Бен, он всегда ворчит, если ему не дать тройную порцию еды и двойную порцию женщин, — она сунула Дюку в рот кусок яичницы. — Ну, не плачь, я приготовлю тебе второй завтрак. Или уже третий?
— Ты и первый-то у меня отняла. Рут, я как раз рассказывал Бену, как вы с Сэмом прыгнули в Девятый. Он стесняется быть героем вечернего праздника.
