- Да не кричи ты, - с усмешкой ответил на предостережение Фантика его величество Элмар. - Он все равно не подойдет. Это он так, бахвалится, а на самом деле он даже сейчас меня боится, когда я безоружен и прикован к перилам. Это у него, наверное, наследственное. Наверное, его дед воевал в Келси, и потом пугал своих внуков рассказами о страшных паладинах...
Дразнится, понял Кантор. Тоже хочет, чтобы он поближе подошел. Только зря это он, ведь так можно и нарваться. Ведь прежде, чем ударить, нужно все-таки пару секунд на то, чтобы разорвать наручники, а за эти пару секунд он твои действия заметит, и успеет выстрелить. Надо, чтобы он отвлекся. Хоть на эту самую пару секунд... Ну что, подойдет или нет?
Хукер подошел. Видно, все-таки задело его за живое. Подошел, дубина, вплотную подошел, дал пинка, как и обещал, после чего грубо ткнул первого паладина стволом в подбородок, и злобно воззвал:
- Вы там, внутри! Выходите немедленно, или я сейчас этого надутого осла начну по частям расстреливать! Считаю до трех!
- Не надо! - испуганно вскрикнула Ольга. - Мы сейчас выйдем! Только у нас Жак в обмороке, он сам выйти не сможет, его как - выносить, или подождете, пока мы его в чувство приведем?
Пытается время потянуть, понял Кантор. Ждет, что вот-вот помощь подоспеет. И что тогда будет? Ведь если в дом начнет ломиться полиция, этот кретин может и выстрелить с перепугу... Нет, не надо дожидаться такой сомнительной помощи. Надо просто чем-нибудь отвлечь придурка Хукера, чтобы он хоть на несколько секунд отвел глаза от пленника.
Собрав последние остатки сил, он начал приподниматься, громко при этом матерясь, проклиная неких безымянных сволочей и угрожая до них еще добраться. Разумеется, оба тут же обернулись на внезапный резкий звук, и Хукер раздраженно воскликнул:
- Да когда же ты, падла, успокоишься! Фантик, дай ему еще разок по башке!
Что было дальше, Кантор уже не смог увидеть, потому что у него в глазах сначала потемнело, а потом поплыли желто-зеленые ослепительные пятна. Но, уже падая, он услышал смачный хруст, который ни с чем нельзя было спутать, выстрел, звон стекла и душераздирающий крик, который тут же резко оборвался.
Оглядевшись, он первым делом отпустил несколько нелестных слов в адрес Лабиринта, который уже достал его своими садистскими шуточками, затем попытался хоть как-то закутаться в легкую куртку, которая на нем оказалась. Это помогло мало - на морозе от такой одежки не было никакого толку. Кантор поежился, снова оглядел обледеневший склон, на котором находился, и утешился тем, что мороз не настоящий, и ни замерзнуть, ни простудиться он все равно не сможет. А что холодно, так это можно и потерпеть. Гораздо хуже было то, что этот фрагмент горного пейзажа заканчивался недалеко внизу ясно видимым обрывом, с которого можно было очень запросто сорваться, если пытаться куда-то двигаться. Лед под ногами был скользким и гладким, как на поморском катке, а склон достаточно крутым, чтобы один раз упав, тут же съехать вниз. Разумеется, упасть и разбиться здесь тоже было нельзя, но что было внизу, под обрывом, Кантор чувствовал очень ясно. И то, что путь к туннелю был столь легким и близким, а к выходу, напротив, нужно было карабкаться вверх на скользкую ледяную гору, ему очень не нравилось. Может, пора Доктора звать? Но чем он может помочь в данной ситуации, кроме как свалиться с обрыва вместе с пациентом? Может, конечно, его туннель 'не примет', как он однажды выразился, но мало ли что. Лучше попробовать как-то самому... Например, осторожно лечь для большей устойчивости и попытаться удержаться. Просто удержаться, никуда не лезть, лежать тихо и ждать, пока эта опасная ситуация как-то изменится. Если у Элмара получилось, то бояться больше нечего. Сейчас его величество поднимет на уши всех своих придворных магов и всех окрестных целителей, и в каком бы состоянии ни пребывал бедный товарищ Кантор, умереть ему не дадут, это уж точно. И даже если не получилось, с минуты на минуту в дом ворвется группа захвата из департамента господина Флавиуса, и опять таки...
От этих размышлений его отвлек жалобный писк, раздавшийся прямо у него под ногами. Кантор опустил глаза и увидел маленький копошащийся на льду пушистый комочек. Он осторожно присел, как и собирался, уперся руками, затем коленями, и медленно, стараясь не делать резких движений, лег на живот. Теперь он мог не опасаться потерять равновесие и упасть, а также мог поближе рассмотреть своего собрата по несчастью. Прямо около его лица топтался на разъезжающихся лапках крошечный цыпленок, еще неоперившийся, покрытый желтым мягким пухом.
- Ты здесь откуда взялся? - сочувственно спросил Кантор, протягивая руку и бережно сгребая птенца в горсть. - Неужто цыплята тоже проходят Лабиринт, когда их съедает лиса?
Вопросы, скорее всего, предназначались самому себе, и получить на них ответ он никак не ожидал, поэтому, когда цыпленок вдруг заговорил человеческим голосом, вздрогнул, чуть не стряхнув его с ладони и заодно съехав на пару локтей вниз.
- Диего! Это ты? - испуганно произнес говорящий птенец. - Ты не похож на себя, я тебя не узнал...
- На себя бы посмотрел! - с тихим ужасом отозвался Кантор, который, конечно же, узнал этот голос и даже примерно понял, что приключилось с его обладателем. - Как ты здесь оказался?
- Я тебя искал, - жалобно пискнул цыпленок. - Все говорили, что ты умер, но я все равно искал... И все- таки нашел. Диего, где мы? Ты что, в самом деле умер, и мы в царстве мертвых? Здесь так холодно...
- Ты совсем охренел! - ругнулся Кантор, представив себе возможные последствия этих 'поисков'. - Мало я тебе уши драл! Надо было еще и выпороть! Ты наставника спросил, прежде чем лезть неизвестно куда? А если бы все не ошибались, и ты в самом деле искал мертвого, что бы было?
- Так ты жив! - обрадовался Мафей. - Но где мы? И почему так холодно? И вообще, почему я оказался рядом с тобой вместо того, чтобы видеть тебя в зеркале, как положено?
- Это ты у наставника спросишь, если выберешься, недоучка несчастный! Залезай ко мне за пазуху, погрейся, сейчас я позову кое-кого, чтобы тебя отсюда вынесли. Вот ведь придурок!
- Не надо меня звать, - донеслось откуда-то сверху далекий голос, похожий на горное эхо. - Я уже иду. Подожди пару минут.
- Кто это? - испуганно пискнул цыпленок.
- Сам не знаю, - честно признался Кантор. - Но очень полезный человек. Залезай, не топчись на льду, еще в самом деле замерзнешь, хрен его знает, как Лабиринт действует на классических магов, вдруг для тебя это реально...
- А может, мне попробовать огня добыть? - неуверенно предположил Мафей, приподнимая свои куцые крылышки и с любопытством их рассматривая. - А это и есть Лабиринт? Он всегда такой холодный?
- В зависимости от того, куда попадешь. А огня ты добыть не сможешь, здесь ты теряешь свою Силу.
- Насовсем? - ужаснулся Мафей, испуганно трепыхнул крылышками и забился Кантору в рукав. - Я потерял Силу и теперь навсегда останусь цыпленком?
- Да нет, не паникуй. Если выберешься, все будет нормально.
- А что значит - 'куда попадешь'? Здесь есть разные места? А сейчас куда я попал?
Кантор вздохнул.
- Если совсем точно и совсем честно - в бред умирающего. Нравится?
Мафей осторожно высунул клювик из рукава и испуганно пропищал:
- Может, я как-то могу тебе помочь? Где ты на самом деле?
- У Жака, - проворчал Кантор. - Только вряд ли ты как-то сможешь туда попасть, раз ты здесь, со мной.
Клювик снова спрятался, и после непродолжительной паузы из недр рукава донесся дрожащий голосок:
- Значит, я тоже умру вместе с тобой?
- А когда ты лез своим любопытным носом в свое траханое зеркало, ты об этом подумал? Вот уж вы с Пассионарио, два сапога - пара! Сначала влез в неприятности, а теперь тебе страшно и ты хнычешь!
- Мне не страшно, - всхлипнул цыплячий голосок в рукаве. - Мне просто холодно. Диего, а когда мы умрем, я увижу маму?
- Вот когда мы упадем с этого обрыва вниз, - проворчал Кантор. - Тогда и узнаем.
- Тогда мы умрем?
- Не раньше.
- А если мы не упадем?
