вскрыть эту шкатулку?
- Не я, - на лице Темрая мелькнула усмешка, - они сами разработали его много лет назад, а затем забыли о нем, - вздохнул он, откидываясь на седло. - В этом все перимадейцы, слишком умны, и это доведет их до беды.
- Раскроешь тайну, или мне придется ждать до совета?
- Тебе придется ждать значительно дольше, - зевая, ответил Темрай. Скоро ты все узнаешь, поверь мне. По правде сказать, все до смешного просто.
Журрай буркнул что-то и отломил горбушку хлеба.
- Убей меня боги, не понимаю, как они могут жить на этом, - ворчливо сказал он, - набьешь брюхо, а не пройдет и часа, как снова хочешь есть.
- К этому привыкаешь, - сонно ответил Темрай, - только богатые едят мясо чаще одного-двух раз в месяц, но оно ужасно - они кладут в него соль и травы. За два медяка можно купить сыра, сколько сможешь съесть, но он совершенно безвкусный. Ах да, еще они едят рыбу.
- Я так и думал, - вздохнув, ответил Журрай. - Я как-то пробовал рыбу, до смерти не забуду этой мерзости.
- Они едят только морскую, - пробормотал Темрай, не открывая глаз, обычно ее сушат и солят. И коптят. К этому привыкаешь. Рыба дешева.
- Как насчет питья? Вино и сидр, так?
- С этим нужно быть осторожным. В них зло.
- А женщины?
Ответом Журраю был заливистый храп.
* * *
- Хорошо, - скрывая негодование, буркнул Бардас Лордан, - давайте посмотрим, на что вы способны.
Зрелище оказалось малоутешительным: долговязый взъерошенный подросток с клоком волос на подбородке вместо бороды; такой же, но, по счастью, безбородый, объемистый угрюмый юноша лет шестнадцати в совсем чуть-чуть-тесноватом-костюме, какие, по мнению процветающих фермеров Луссы, были в моде в этом сезоне; маленький гибкий мальчишка с лицом младенца - из него мог бы выйти толк, будь он на шесть дюймов выше и на сорок фунтов тяжелее; девушка, не спускающая с него глаз, и молодой человек из хорошей семьи двадцати четырех лет от роду, а потому совершенно бесперспективный. Просто потрясающе. Лордан сделал глубокий вдох.
- Представьтесь, - бросил он.
На самом деле мог бы и не спрашивать - догадаться, как зовут этих недорослей, не составляло большого труда. Массивный крестьянин, естественно, именовался дюк Валери - брось пригоршню камешков в базарный день на ярмарке в Луссе и непременно попадешь в трех Валери, один из которых наверняка окажется дюком. Долговязый детина с козлиной бородкой звался Мена Кристом - мещанин из квартала горшечников или каменщиков, младший отпрыск разбогатевшего во втором поколении семейства, одержимого идеей дать любимому чаду хороший старт в жизни. Его безбородая тень принадлежала к той же породе ремесленников: Корреров в плавильнях было не меньше, чем шлака и металлических стружек на полу, и как минимум четвертая часть населения его возраста носили имя Фол в честь Фола Манхурина, пятикратного чемпиона рукопашного боя лет двадцать тому назад. Гибкий мальчик из респектабельных южных предместий оказался Стасом Тьюделом, а богатого двадцатичетырехлетнего недоросля не могли звать иначе, как Тео-кто-то - Лордан лишь отметил необычную вариацию, - Теоблет Ювен. Услышав фамилию, фехтовальщик невольно поморщился: сто лет назад Ювены владели пятью десятками лучших торговых судов, стоящих в городской гавани, - сейчас семейство продолжало обитать в роскошных апартаментах Среднего города, но портные требовали плату вперед, прежде чем приступить к раскройке платья. Что касается девушки... Вместо имени она выдала череду совершенно непроизносимых звуков, которая тут же вылетела из головы. Впрочем, какая разница.
- Деньги.
Из складок одежды, карманов, поясов на свет показались кошельки. Мастер Ювен протянул золотой полуквотер и, высокомерно извинившись, сказал, что не нашел более мелких денег. Лордан великодушно простил его, и записал остаток на баланс.
- Прекрасно, - заявил наставник. - К делу. Кто имеет собственный меч? Никто?
К его прискорбию, оказалось, что все, кроме девушки. Такое разнообразие железного лома не увидишь больше нигде, разве что на свалке. Крестьянин держал в руках огромный палаш, изготовленный лет двести назад, когда в атаку шли, надев на себя два пуда стали и кожи. Коллекционер, наверно, предложил бы ему за эту диковинку хорошие деньги, несмотря на обилие коррозийных пятен и отсутствие острия. Трое горожан гордо продемонстрировали дешевые блестящие поделки последней модели - юный Тьюдел чуть не расплакался, когда Лордан взял предмет его гордости и восхищения и дважды обернул вокруг колена, не прилагая к тому особых усилий. Благородный отпрыск имел настоящий Фаскан, который Лордан приказал немедленно уложить в чехол и на полгода забыть о его существовании. Экс-адвокат до сих пор помнил выражение лица Лордана-старшего, когда такая вот семейная реликвия вернулась домой после первого дня практических занятий с полудюжиной свежих зазубрин на каждой стороне.
- По счастью, - заявил Бардас, закончив осмотр, я приготовил для вас несколько учебных мечей, которые вы получите, когда пройдете определенную подготовку. А пока будем работать с деревянными, которые, - добавил он жестко, - с легкостью оставляют без глаз тех, кто обращается с ними небрежно или невнимательно.
Инструктор раздал снаряды, деревянные копии настоящих клинков с круглым набалдашником на конце - на случай, если кто-нибудь из них умудрится нанести спарринг-партнеру настоящий удар. Удрученно разглядывая учеников, Лордан внутренне радовался, что приобрел целый ящик дешевых деревяшек: наверняка один из этих идиотов сломает свой снаряд в первый же день. В холодные утренние часы ухо, по которому попал кулак наставника Грамина за подобный проступок, до сих пор болело.
День тянулся на редкость долго, но ко времени закрытия Классов Лордан сумел обучить своих незадачливых подопечных основным шагам обоих типов защиты, наступательной и оборонительной позициям, разворотам вперед и назад вдоль прямой линии классической школы и по кругу ортодоксальной. Несмотря на врожденную неуклюжесть, к концу занятий они уже могли изобразить некое подобие движений настоящих фехтовальщиков. В престижных заведениях за приемы ортодоксальной школы не брались до конца первой недели, но даже тогда большинство студентов двигались, как старухи, захваченные врасплох посреди ночи.
Опустившись на скамью в ближайшей таверне (правило Новой Жизни гласило: 'Никаких таверн!', но сегодня можно сделать исключение), Лордан задумался о своих учениках. Два долговязых костлявых подростка оказались способными выполнять более или менее точно то, что им говорят. Бардас знал этот тип: немало таких парней он отправил на тот свет за последнее десятилетие. Крестьянин оказался совсем не глупым или неуклюжим, и, учитывая его силу, из него мог бы выйти хороший защитник, но Лордан был почти уверен, что он бросит занятия через неделю, максимум две. Гибкий мальчик из южных предместий несмотря на многообещающую внешность, был бесперспективен он легко запоминал и повторял приемы, но совершенно не умел думать. Позволить ему заниматься судебной практикой в Перимадее значит совершить хладнокровное убийство. Мастер Ювен продемонстрировал неплохое мастерство, когда снизошел до того, чтобы обратить внимание на инструкции наставника, но экс-адвокат знал, что тот никогда не выйдет на арену зала суда по причине трусости или, как еще говорят, благоразумия.
Оставалась как бишь ее там? Девушка.
В подавляющем большинстве слащавых романов на судебную тематику, в несметном количестве сочиняемых авторами всех мастей, главной героиней являлась прекрасная фехтовальщица, гибкая, как ветка ивы, и быстрая, как молния, сокрушающая могучего адвоката и прокладывающая себе путь сквозь толпы бандитов, пиратов и варваров.
Как-то раз Лордан долго объяснял своим знакомым, почему поэтическая фантазия не может существовать в реальности: не обладая достаточным ростом, весом и сильным запястьем, чтобы отразить прямой мужской удар, ни скорость ни атлетическая подготовка не спасут женщину от ранней смерти. Он рассказывал, как быстро устают колени и руки, и хрупкая девушка просто не может противостоять мощным ударам пятипудового мужчины, даже если ее техника совершенна. Арена зала суда - не место для женщины, не место для любого приличного существа, по большому счету. Бардас и сейчас верил в это. Тем
