— Сядь и замолчи! — прикрикнул президент. Мерфи повиновался. — Ясно, Бен, понимаю. Ты считаешь, что Ник обратился ко мне или к Эду и кто-то из нас решил послать туда Риддла. Это логично. Но могу твердо заявить, что Ник не обращался ко мне по поводу смерти Донны.
— Ко мне тоже не обращался! — крикнул Мерфи. — И я возмущен этим предположением. Подтверди его, Нортон, или помалкивай. Предъяви доказательство, и я сдамся. А в противном случае пошел к черту.
— Никаких доказательств у меня нет, — сказал Нортон. — Я лишь поднимаю вопрос. И кроме него еще полно неясностей.
— Например? — спросил Уитмор.
— Многое, мистер президент, — ответил Нортон. — Многое, что по отдельности может быть случайностью, но, взятое вместе, говорит о попытке укрывательства. Во-первых, кто-то неизвестный позвонил мне в то утро, когда обнаружили тело Донны. Во-вторых, Фил Росс сказал мне, что видел Эда с Донной, а потом, после разговора с Эдом, отказался от своих слов. В-третьих, Гвен Бауэре получила большую должность после того, как взяла назад свои слова о ваших отношениях с Донной. В-четвертых, сенатор Нолан рассказал мне, что вы приезжали к Донне в Кармел, и после этого был убит. В-пятых, министерство юстиции сфабриковало против Филдса дело о наркотиках, вынудив его тем самым заявить, будто Донна забеременела от него, а потом, когда он решил сказать правду, его убили. Потом министерство юстиции затеяло игру со мной, и Уит Стоун тоже; целью этих игр было заткнуть мне рот.
— Постой, постой, — сказал Эд Мерфи. — Половина того, что ты сказал, — домыслы, другая половина — дело рук Риддла. Ты разве не слышал, что сказал Ник? Они с Риддлом действовали на пару.
— Я не удивлюсь, если это Риддл звонил мне в то утро, когда обнаружили Донну, чтобы навлечь на меня подозрения, — сказал Нортон. — Не удивлюсь, если это Риддл убил Нолана и Филдса. Но вопрос в том, действовал ли он по собственному почину, или кто-то его направлял. А кое-что из того, о чем я упомянул, — получение Гвен должности или давление министерства юстиции на Филдса — от Риддла не зависело. Я хочу сказать, что все эти факты предполагают организованное в высоких сферах укрывательство того, что Ник убил Донну и что президент состоял в связи с Донной.
— Ты ничего не сможешь доказать! — крикнул Эд Мерфи. — Ты хочешь только раскопать грязные подробности и погубить президента. И все из-за того, что подружка отвергла тебя.
— Я только хочу, — ответил Нортон, — нормального расследования смерти Донны с учетом всех обстоятельств. Сейчас складывается впечатление, что Ник хочет взять на себя вину вышестоящих, а прокуратура прячет голову в песок.
— Я возмущен этим предположением, — сказал Фрэнк Кифнер.
— Тогда веди это дело, как и все дела об убийстве.
— Как и все дела об убийстве, — злобно повторил Эд Мерфи. — Почему не говоришь напрямик? Ты хочешь мести. Ты прекрасно знаешь: стоит репортерам узнать о нем и о Донне, этой администрации конец.
— Не знаю, конец ли, — ответил Нортон. — Если да, то ничего не поделаешь.
— Так спокойно говоришь об этом, гад, — прошипел Мерфи. — Ты…
— Успокойся, Эд, — сказал президент. — Может, вам с Фрэнком посидеть у тебя в кабинете, а мы с Нортоном поговорим.
Кифнер и Мерфи встали. Эд злобно поглядел на Нортона, потом пошел к двери вслед за Кифнером. Президент поднялся, поглядел в окно и с каким-то изумлением повернулся к Нортону.
— А ведь сегодня выходной, Бен. Ну и выходной! Хочешь виски, сигару, чего-то еще?
— Нет, благодарю.
Уитмор сел снова.
— Работу ты проделал громадную, Бен, — сказал он. — Ты всегда был усердным работником. И упрямым, как мул. Донна вспоминала о тебе. Говорила, что такого надежного человека, как ты, не встречала. Жаль, что ты не женился на ней.
— Я собирался, но тут вмешались вы, — сказал Нортон и поразился собственной злости. Неужели он так ненавидит Уитмора? Может, Мерфи прав, может, он хочет мести?
Увидев благоприятную возможность, Уитмор тут же за нее ухватился.
— Понимаю твои чувства, Бен, и не осуждаю тебя. Но представь себя на моем месте. Я не прошу прощения за то, что сошелся с Донной. Черт возьми, я даже не могу объяснить этого, все произошло само собой. Но произошло с обоими и всерьез. Несколько раз мы пытались разорвать связь, но ничего не получалось. Поэтому в январе я приезжал к ней — ты об этом знаешь. А два месяца спустя я узнал, что она беременна. Она даже не хотела сообщать мне об этом. Я как-то позвонил ей и понял: произошло что-то неладное. В конце концов она открылась мне. Я чуть с ума не сошел. Кончилось тем, что я уговорил ее приехать в Вашингтон и все обговорить вдвоем. Она собиралась родить ребенка и никому ничего не сообщать.
Нортон глядел под ноги; выслушивать это ему не хотелось, но выбора у него не было.
— Меня это не устраивало, — продолжал Уитмор. — Я боялся, что она выйдет замуж, что моего ребенка будет воспитывать кто-то другой. И не знал, что делать. Две недели перед ее приездом я места себе не находил. То подумывал развестись с Клэр, жениться на Донне и заявить всей стране: нравится вам это или нет — глотайте. То подумывал жениться на ней после первого срока. Только не знаю, согласилась бы она. Вот чем был вызван ее приезд. Она приехала. И Эд виделся с ней, обсуждал кое-какие детали. А в тот вечер, когда я собирался к ней, на той стороне улицы была демонстрация, и все сорвалось. Да еще я беспокоился из-за той книги, что она писала, это беспокоило и Ника, а остальное ты знаешь.
— Да, остальное я знаю.
— Я только хочу сказать, как бы ты ни относился ко мне из-за Донны, не руководствуйся этим в своих решениях.
— Я не руководствуюсь, — сказал Нортон. — Донна мертва, ее убил Ник. Речь не о ней. Речь о том, что после ее смерти кое-кто пытался покрыть преступление.
— Ладно, — сказал Уитмор. — Давай поговорим об этом. Ты считаешь, что Ник после убийства обратился к Эду, Эд обратился к Риддлу, и с тех пор Эд занимался укрывательством. Так?
— Думаю, что это вполне вероятно. Вероятно также, что к укрывательству были причастны и другие.
— Например?
— Например, Уит Стоун. Например…
Уитмор усмехнулся.
— Договаривай, Бен.
— Например, вы.
Уитмор еще с минуту сохранял усмешку, словно наслаждаясь, потом она увяла.
— Предположить можно все, Бен, — сказал он, — но я к этому не был причастен. Что касается Уита Стоуна, он, по-моему, вел собственную игру. Конечно, не исключено, что этот Риддл занимался двойной игрой, работая на Мерфи и на Стоуна. Я не знаю. Но главное, если Эд и был к этому причастен, доказать это будет чертовски трудно, покуда Ник и он будут утверждать обратное. А если не сможешь ничего доказать, эта история будет очень неприятна для всех сторон. Я прав?
— Видимо, да.
— Тогда позволь задать тебе такой вопрос. Что, если Эд подаст в отставку? Сегодня же уйдет отсюда и больше не вернется? И мы покончим с этой историей здесь? Ник признается в непредумышленном убийстве, Эд уходит, и на этом конец.
Нортон покачал головой.
— Так не пойдет, мистер президент. Если Эд покрывал убийство, он совершил преступление. Если нет, он должен остаться на своей работе. Компромисс здесь невозможен.
— Это обычный способ улаживать дела.
— В политике да. Но не в законе.
— Закон для тебя так много значит?
— Это основное, что у нас есть, — сказал Нортон. — Либо у нас существует закон, либо мы снова живем в джунглях.
