Граев. Скорее, с людьми, которыми до смерти напугана. И это не засада, иначе дверь бы сразу гостеприимно распахнулась.
Слова, звучавшие из квартиры, вроде бы подтверждали сделанные из вазомоторики выводы:
— Я не могу открыть, — монотонно говорила женщина. — Я одна в доме, вы скажите номер, я наберу и дам вам трубку…
Говорила она очень тихо.
Голос был полон страха. Страха, от которого не вопят, от которого немеют, который цепкими когтями сдавливает горло…
Есть мнение, что все замки — от честных людей. В таком случае все дешевые дверные цепочки — от людей хилых. Именно к таким дешевым цепочкам относилась преградившая Граеву путь. Вот только он к хилым людям не относился…
Цепочка лопнула с негромким бытовым звуком. Дверь распахнулась во всю ширь. Граев скользнул внутрь. Точнее, сделал один быстрый шаг вперед — совершенно синхронно с шарахнувшейся назад хозяйкой.
В прихожей никого не было. Никто не держал женщину под ножом или прицелом.
Неужели ошибка?
Он сказал тихо и очень спокойно:
— Кричать — не надо.
Но пистолет не опустил.
Она не закричала.
Бесцветное лицо смялось и сломалось, но — молча. Глаза удивительно быстро повлажнели.
Но женщина не закричала.
Дверь встала на законное место с металлическим щелчком. Защелка… Отлично, не надо возиться левой рукой с замком за спиной… И отворачиваться от клиента тоже не надо, хоть и выглядит дамочка достаточно безобидно.
Граев быстро осмотрелся — небогатая однокомнатная квартира, груда одежды висит на самодельной вешалке, под вешалкой — куча самой разной обуви, вплоть до огромных валенок. Он быстро прошелся по прихожей, не переставая контролировать женщину, заглянул в комнату и на кухню, распахнул дверь совмещенного санузла… Никого.
Надо же так проколоться… Первоначальный страх женщины мог быть вызван чем угодно, хоть опасением за судьбу таящегося в шкафу любовника, — но только не направленными в нее стволами.
— Где муж? — спросил он, убирая пистолет. Вопрос прозвучал резко.
— Да здесь я… Только ты за пушкой не дергайся, все равно не успеешь…
Граев медленно повернулся. Из щелки в груде одежды на него смотрел пистолетный ствол. И глаза — действительно, голубые-голубые…
3
— Подержите, — сунул Макс папку в руки здоровенному лбу в камуфляже, поставив кейс на пол. — Вот здесь расписаться. Ручка есть? — ткнул пальцем в разграфленный листок, засовывая другую руку за отворот пиджака.
Верзила, наморщив лоб, недоуменно смотрел на бумагу — буквы на ней оказались нерусские — и не успел ответить. В лицо ему почти уткнулся глушитель пистолета.
— Три шага назад! — скомандовал Макс свистящим шепотом.
Охранник отшатнулся. Макс шагнул следом. Подпружиненная дверь закрылась с тихим шорохом. Лязгнул автоматический замок.
— Где остальные? — спросил Макс еще тише.
Верзила открывал и закрывал рот — никаких звуков не доносилось. Папка упала под ноги. Макс увидел единственную дверь — слева по коридору, без таблички, приоткрытую. Из-за двери — громкие мужские голоса.
Пистолет негромко чпокнул. Охранника откинуло к стене. Пуля оставила на лбу, над переносицей, маленькое отверстие — но задней части головы просто не стало. На стене — огромное пятно из крови, мозгового вещества, осколков кости.
Всего этого Макс не видел. Метнулся к двери, распахнул. Разговор оборвался. Недоуменные лица повернулись к нему. Один оказался знакомым — рыжий, коренастый, с татуировкой на запястье, — именно он с напарником приволок Макса сюда, на допрос к Крымарю — и именно в него Макс выстрелил первым.
Чпок! Чпок! Чпок!
Фигуры в камуфляже повалились сбитыми кеглями. Крикнуть никто не успел, стрелял Макс в головы. Рыжий, впрочем, попытался в последнюю долю секунды увернуться от выстрела — пуля прошла вскользь, голова была разбита, окровавлена — но ее владелец остался жив. Лежал, навалившись на пульт. Рука скребла по кнопкам и тумблерам. Чпок! — Макс от двери, не подходя, поставил финальную точку. Тело дернулось, сползло на пол.
И без того не слишком просторная пультовая казалась совсем тесной от лежавших вповалку трупов. Кисло пахло порохом. Макс сменил обойму в «Вальтере».
Замер, прислушиваясь, пистолет наготове. Тишина. Здание казалось вымершим. Макс затащил первого охранника в помещение, поближе к коллегам, туда же поставил чемоданчик. Пятно на стене коридора маячило мерзкой кляксой.
Он быстро оглядел пультовую, изучил висящую на стене подробную схему пожарной эвакуации здания, понаблюдал за экранами — система наблюдения здесь стояла тотальная, камеры имелись даже в туалетах…
Народу в здании оказалось немного — пять экипированных в кимоно личностей упражнялись в спортзале, занимавшем большую часть первого этажа; наверху, в кабинетах, трудились еще четверо, да еще две девчонки-секретарши в приемной. При виде их Макс поморщился. Ладно, на войне как на войне, подумал он, никто вас на аркане не тащил работать подстилками в бандитском логове…
Но Джазмена Макс не увидел. Впрочем, видеослежку за своим кабинетом и комнатой отдыха тот не стал устанавливать. Так что босс вполне может быть где-то здесь.
Макс открыл щит, рванул вниз два здоровенных рубильника. Свет в коридоре погас, здание обесточилось. Экраны, впрочем, продолжали мерцать, хотя все изображения потемнели, — автономная система питания. Макс примерился было их разбить, но передумал. Приоткрыл кейс, повернул детонатор на двадцать минут. Затем второй — на двадцать пять, на всякий случай — если первый не сработает.
Он вытащил ключ, торчавший из замка с внутренней стороны двери. Вышел в коридор, запер пультовую. Кровавая клякса на стене почти не была видна в полумраке. Макс достал из кармана и натянул на голову черную шапочку-капюшон с прорезями.
Подошел к двери спортзала, держа наготове два пистолета, прислушался. Отключение света не слишком напугало тренирующихся. Из-за двери доносился командный голос:
— Веселей, педрилы! Сказано, бля, пятьсот — значит пятьсот! Мало будет — еще добавлю!
Макс вошел. Сквозь решетчатые окна проходило достаточно света, чтобы хорошо разглядеть четыре отжимающихся на полу фигуры. Пятая расхаживала у них за спинами и не особо цензурно озвучивала свое отношение к распитию спиртных напитков в рабочее время. Судя по замедленным, усталым движениям четверки, воспитательный процесс шел достаточно давно. Впрочем, присматриваться и прислушиваться к нему времени не было. Внутри Макса тикал невидимый таймер — в такт тому, что остался в чемоданчике со взрывчаткой.
Командующий процессом мужик удивленно повернулся к возникшей в дверях фигуре с черным капюшоном на голове. Макс вскинул оружие…
…Когда шестнадцать с половиной минут спустя он вышел из небольшого двухэтажного особнячка, живых там не оставалось.
