Граев промолчал, но Макс воспринял идею с нешуточным интересом. Негромко сказал:
— Нет тисков… А вот мясорубку я здесь видел, не хуже сработает.
Аккуратный стук в дверь.
— Открыто! — крикнул Граев.
Действительно, «седого и мудрого генерала» пришедший напоминал мало. Ни седины, ни генеральской основательности. Лет тридцать с небольшим, среднего роста, подтянутый, жилистый — если даже сейчас на кабинетной работе, то в форме себя держит.
Представился пришедший как Сергей Борисович, и разговор начал с комплиментов:
— На самом деле, господа, для меня большая честь с вами работать. Танцор… Безумный Макс… Надежда-Первая пуля… Имена-легенды, можно сказать. Читать ваши досье интереснее, чем иные криминальные романы.
Услышав боевой псевдоним Людмилы, Граев с трудом сдержал удивленный возглас. Вот, значит, с кем жизнь свела…
Крапивин, не упомянутый при перечислении легендарных личностей, смотрел на Сергея Борисовича с откровенной неприязнью. Тот повернулся к капитану и обратился уже непосредственно к нему:
— А вы, уж извините, угодили в эту компанию исключительно благодаря родственным связям. Понимаете, о чем я? Вернее, о ком?
Граев ничего не понял, а Крапивин скривился, словно бы хватанул без закуски стакан самого ядреного, неочищенного самогона. Прекрасно знал, о ком речь, надо думать…
— И как раз вы, — продолжал Сергей Борисович, — имеете право отказаться от участия в нашей маленькой затее. Единственный из всех. Встать сейчас и уйти — именно сейчас, пока не прозвучали никакие подробности.
— Издеваешься, сука? — очень тихо спросил Крапивин. И опустил руку в карман, не скрывая этого движения.
Сергей Борисович остался абсолютно спокоен. Даже позволил себе улыбнуться краешками губ. Ответил тем же ровным тоном:
— Ни в малейшей мере. Как я понимаю, камень преткновения — судьба ваших детей? Сразу объясню, дабы между нами не осталось никаких неясностей: никто Бориса и Оксану не похищал. Их просто перевезли в безопасное место — извините, но вычислить, куда вы их отправили, вашим недругам до сих пор было легче легкого. По завершении операции они к вам вернутся, — независимо от того, примите вы ней участие или нет. Но не раньше.
— Что за операция? — спросил Крапивин так же тихо и неприязненно.
— Правильнее назвать ее контроперацией… Здесь, в Ямбургском районе, зарубежные «друзья» России затевают большую провокацию. Сложную, многоцелевую — замешаны как политические, так и экономические интересы. Наша задача — сорвать замысел. Нанести упреждающий удар.
— Нельзя ли конкретнее? — спросил Граев.
— Нельзя, — отрезал Сергей Борисович. — До тех пор, пока господин Крапивин нас не покинет либо не присоединится, — нельзя.
— Не присоединюсь, не мечтай, — сказал капитан. — Что мне до вашей политики с экономикой… Мое дело маленькое: чтобы в районе люди спокойно спали, чтобы дети — и мои тоже — без опаски могли из дому выходить.
— Вот-вот… Боюсь, через несколько месяцев Ямбургский район станет очень неспокойным местом. И опасным. Практика показала, что даже таких громких акций, как Беслан и Норд-Ост, — недостаточно, чтобы как следует раскачать Россию. И зарубежные аналитики пришли к выводу: необходимо нечто уж совершенно запредельное. Кошмарное. Непредставимое. Впрочем, вы можете успеть сменить место службы и жительства. Время есть.
— Пугаешь, — констатировал капитан. — И на слабо берешь. Ладно… Рассказывай, черт с тобой. Считай, что я в деле.
— Стоп-стоп-стоп, — Макс выставил руку ладонью вперед, словно хотел отгородиться от секретной информации, совершенно ему не нужной. — А я-то здесь при чем? Чего это ради меня-то в добровольцы принудительно записали? В чем мой профит?
— Ну-у-у, господин Безуглов… — укоризненно покачал головой Сергей Борисович. — Во-первых, в добровольцы вы записались сами, без принуждения, — хоть ваш вербовщик оказался предателем, но проблема-то остается: детей действительно похищают, и используют… для очень нехороших дел используют.
Граеву показалось, что едва заметный кивок Сергея Борисовича после этих слов был как раз адресован ему, Граеву — в ответ на его вопросительный взгляд. Намек понятен…
— А во-вторых, закрытые дела о взрыве жилого дома на Заречной улице и офисного здания на Театральной — неплохой профит, не находите?
Макс изумленно захлопал ресницами.
— Заречная — это где? Впервые слышу…
Сергей Борисович не стал тратить слов — молча протянул фотографию.
— Во-о-от оно что… — протянул Макс. — Значит, та девка на велосипеде… Теперь все ясно. Вопрос снят. Дан приказ ему на запад…
— Кому девка, а кому и сотрудница, — наставительно произнес Сергей Борисович. Повернулся к Граеву и Людмиле: — У вас, господа, может быть, тоже имеются вопросы или возражения?
Граев покачал головой. И без того ясно, что скажет ему Сергей Борисович: ваш профит, господин Граев, в том, что вам и дальше позволят проживать хапнутые денежки. А Ксюша или Катя не окажутся «перевезенными в безопасное место».
Людмила сказала:
— По-моему, пора приступить к рассказу.
И Сергей Борисович приступил.
По его словам, совсем неподалеку, с эстонской стороны границы, не так давно появился секретный объект. Биологические опыты. На человеческом материале. Хозяева — не одни лишь эстонские спецслужбы. Главные кураторы проекта из… В общем, из страны, предпочитающей всевозможные запрещенные конвенциями и договорами объекты (например, концлагеря, где к военнопленным применяются пытки) размещать не на своей территории.
Опыты проводятся над животными — хищными, безмерно опасными, обладающими зачатками разума. (Ваше недоверие, господин Крапивин, вполне понятно — но позже вы можете расспросить своих коллег, им доводилось сталкиваться с такими зверушками.) Вернее, даже не опыты, — полевые испытания. Причем на нашей территории… Но это лишь цветочки, одиночные вылазки зверей-мутантов. Ягодки будут чуть позже. Массовая атака практически неуязвимых для оружия ночных монстров, залитый кровью район, хаос, неразбериха, полное падение престижа власти. А затем, в самый кульминационный момент, — общественности предъявят виновников. Фальшивый, загодя созданный на российской территории квази- объект, — здесь, дескать, покрываемая властями «кровавая гэбня» ставила свои чудовищные опыты, здесь выпустила джинна из бутылки… Когда это произойдет, объяснять не надо, — ровнехонько под президентские выборы. И результат их станет непредсказуемым. Не исключен и вариант какой-нибудь «березовой» революции — если для подобного мероприятия найдутся спонсоры, все-таки не Украина и не Грузия, требуются на порядок большие капиталовложения.
Задача проста: объект должен быть уничтожен. Причем людьми, никак с российским государством не связанными. Чтобы случае провала мировой общественности могли предъявить трупы гражданина Германии, находящегося в российском розыске, и авантюристки-наемницы, давно ушедшей с государственной службы, и другого наемника, засветившегося в паре балканских стран и числящегося в розыскных списках Гаагского трибунала. (При этих словах Макс приосанился — понятия не имел, что он столь популярная на Западе персона.) И еще один труп, не поддающийся опознанию, — потому что капитан милиции Крапивин, увы, в случае неудачи скончается в больнице после травм, полученных в дорожно- транспортном происшествии…
А чтобы избежать подобного исхода и оставить с носом жаждущую трупов мировую общественность — операцию надо подготовить и провести ювелирно.
