Адобекк мгновенно насторожился, и королева сразу поняла причину его беспокойства.
— Простите. — Она взяла своего конюшего за руку, но тотчас выпустила. — Я не хотела пугать вас. С вашим племянником ничего не случилось. Не с ним. Вчера у меня побывал один человек из Мизены. Владелец ткацкой мануфактуры. Не слишком важная персона, быть может, но я люблю ткани, которые он поставляет.
Конюший молчал. Сердце больно стучало в его груди. Он даже не знал, что может так испугаться за племянников — неважно, за Эмери или Ренье. Должно быть, после смерти Оггуль он сделался слишком чувствительным.
— Вам нехорошо? — спросила королева, прерывая рассказ.
— Вовсе нет. Продолжайте, ваше величество. — Адобекк перевел дыхание и улыбнулся.
Женщина, которая некогда дозволяла ему любить себя, сделала вид, будто не замечает бледности, разлившейся по щекам Адобекка, всегда таким румяным.
— Этот человек утверждает, что его дочь, которую он отправил учиться в Академию, пропала.
— Как такое возможно?
— Просто исчезла.
— Вероятно, девушка уехала с возлюбленным, о котором ее родителям ничего не известно, — предположил Адобекк.
Королева медленно покачала головой.
— Этот человек утверждает, что дочь его — слепая. Привлекательная девушка, но ничего не видит от рождения.
— Тем более, — Адобекк говорил все увереннее, — если она богата, всегда может подвернуться молодой прохвост. Что ему стоит закружить ей голову! Юные девушки бывают слишком доверчивы.
— У нее имелся телохранитель.
— Пфа! — высказался Адобекк.
— И он тоже пропал.
— Отцу девушки не приходило в голову, что ее мог похитить сам телохранитель? Небось, молодого наняли, крепкого?
— Вы невозможны, Адобекк! Кто же станет нанимать старого и дряхлого? — сказала королева и в досаде топнула ногой, подняв тучу пыли.
Неожиданно она чихнула.
— Уйдем отсюда, — предложил конюший. — Поговорим в комнатах.
— Я не хочу, чтобы нас подслушали... — Королева уткнула лицо в платок и принялась безудержно чихать. Лошадь косилась на нее с изумлением.
Адобекк решительно подошел к ее величеству и подал ей крохотный флакончик с ароматическим порошком.
— Возможно, это смягчит ваш... э... ваше состояние.
Мгновение королева смотрела на него полными слез глазами. Адобекк вынул из манжета собственный платочек, обтер лицо ее величества, поводил открытым флаконом перед ее носом, а затем решительно взял за руку и вывел во двор.
— Давайте болтать здесь. Надеюсь, вы не боитесь сплетен? — Адобекк тихонько засмеялся. — Учтите, скоро по всей стране расползутся невероятные слухи: королева любезничает с конюшим на заднем дворе...
Ее величеству явно стало лучше, хотя ноздри ее покраснели.
— Неуместный гнев, ваше величество, обычно имеет дурные последствия, — назидательным тоном продолжал Адобекк. — Гневайтесь на меня, если вам угодно. Можете даже побить собственными ручками — но только на свежем воздухе.
Она вздохнула, догладила его по виску.
— Все такой же... И кожа до сих пор как шелк. Сколько вам лет?
— Достаточно, чтобы быть вам полезным, — ответил Адобекк.
— Пропавшую девушку звали Фейнне. Она училась вместе с вашим племянником Эмери. Парня, которого наняли, чтобы охранять ее, звали Элизахар. Одно время он был сержантом в армии герцога Ларренса. Кроме того, за девушкой присматривала ее няня.
— Исчезли все трое? — недоверчиво переспросил Адобекк.
Королева кивнула.
— В Академии ничего не знают, — добавила она. — Сперва там произошла некрасивая история: один студен погиб на дуэли, убийца бросил учебу и уехал... И почти сразу исчезла эта Фейнне. Профессора дружно уверяют, что девушка объявила им о своем решении покинуть Академию. Студенты не знают вообще ничего. Власти Коммарши бессильны... В конце концов отчаявшийся отец обратился ко мне.
— И поступил совершенно правильно, — заметил Адобекк.
— Почему-то мне не кажется, что эта Фейнне сбежала с возлюбленным. Нет, творятся очень странные вещи... Скажите, друг мой, ваш племянник — он ничего не слышал о пропавшей слепой девушке?
— Недавно я послал за ним, — сказал Адобекк. — И как только мы увидимся, я непременно расспрошу его о Фейнне. Он должен знать кое-какие подробности.
Королева вздохнула, заложила руки за спину, словно прилежная ученица, готовая отвечать урок, прошлась перед Адобекком. Едва заметный румянец проступил на ее щеках. Затем она остановилась и поймала внимательный взгляд Адобекка.
— Что? — спросила королева, насторожившись.
— Ты очень красива, — сказал он.
Она погрозила ему пальцем.
— Мы с вами здесь не для этого...
Королевский конюший церемонно поклонился.
— Прошу меня извинить.
Она мимолетно улыбнулась и снова сделалась печальной.
— Страсть, как и страх, — дурной советчик, а я уже забыла те времена, когда не испытывала страха... Мой сын почти утратил свойства Древней Крови. — Теперь королева заговорила о том, что беспокоило ее на самом деле. — Я постоянно думаю о том, что ему угрожает опасность. Ему и той эльфийской девушке, которая даст жизнь новому поколению Эльсион Лакар на королевском престоле.
— Неужели невесту для принца уже отыскали? — удивился конюший.
— Вы не хуже меня знаете, что распознать эльфа среди людей невозможно. Если только он сам этого не захочет. А дорогу в те края, где живут настоящие эльфы, мы давно утратили, — ответила королева. — Кого бы я ни отправила на розыски, я не могу не думать о том, что Вейенто постоянно следит за нами.
— И это отнюдь не секрет. Как и то, что мы следим за ним.
— Любой, кому я дам такое задание, окажется в смертельной опасности. Герцог тотчас пустит за ним по следу своих псов.
Адобекк на мгновение задумался.
— А если этого человека, вашего посыльного, как бы не существует? — спросил он.
— Вы хотите сказать, герцог не будет знать о его существовании?
— Нет. Не совсем. Этого человека попросту нет на свете. Он никогда не рождался. Во всяком случае, так считается.
— Как можно отправить с поручением несуществующего человека? — удивилась королева. — Вы меня дурачите?
Адобекк рассмеялся, и взгляд королевы потеплел и смягчился.
— Увидите! — обещал главный конюший. — Игра с двойниками — одна из самых увлекательных.
— В таком случае, жаль, что у меня нет сестры-близнеца.
— Я отличил бы вас даже от сестры-близнеца, — сказал Адобекк. — И не только я.
— Вас это огорчает, мой верный конюший?
Он медленно растянул губы в улыбке.
— Неважно.
— В таком случае, буду ждать ваших двойников,
