носят.
Наконец, горные склоны разошлись далеко по сторонам, земля выровнялась, дорогу окружили ароматные сады и сиротливое жнивье. Крестьянские дворы и отдельные дома исчезли с поля зрения – словно сады росли, а хлеба убирались сами по себе, без участия человеческих рук.
Но вот череда яблочных, грушевых, персиковых садов оборвалась, в стороны от дороги устремились низкие виноградники и далеко впереди, на высоком холме, открылся город.
Высокие бревенчатые стены сверху были прикопаны землей, отчего создавалось впечатление, что склоны холма естественным образом круто вздымаются и прорастают частоколом, а дорога уводит в темное подземелье. В отличие от Приозерья, ворота здесь имелись только одни. Зато для секретных нужд горожане прорубили пару тайных калиток с обратной стороны – к ним вели хорошо утоптанные тропинки. На двух угловых вышках торчало по копью и островерхому шлему – только слепой может перепутать одетый на палку шлем с живым воином.
Когда до города оставалось совсем немного, из ворот вихрем вырвались десять всадников и помчались навстречу братьям. Лошадей им заменяли крупные, рыжие, ромбовидные насекомые с ровными спинами. В свое время Белая Башня классифицировала их как рыжих домашних тараканов, они же – русские тараканы.
Человечество боролось с ними всеми доступными способами с незапамятных времен, а они, вон, только разжирели до размеров коровы. Правда, теперь их уже не истребляли, а разводили, воспитывали, объезжали.
На ровных спинах насекомых стояли на коленях люди и сжимали в руках длинные копья. Головы людей и тараканов были закрыты ярко начищенными металлическими шлемами, сияющими в утренних лучах, словно маленькие солнышки. Зрелище завораживало: ровные плотные ряды, пыль из-под лап, поднятые вверх широкие наконечники копий, усеянные мелкими зубчиками, а под ними развеваются синие, оранжевые, фиолетовые, зеленые, желтые флажки – то ли личные вымпелы всадников, то ли просто куски тряпок, привязанные для красоты.
Жуки-бомбардиры быстро выдвинулись вперед и сомкнули ряды.
Увидев перед собой плотную стену из прочной глянцевой брони, всадники осадили тараканов, рассыпав строй.
Один из них неторопливо подъехал вперед и громко провозгласил:
– Князь Граничный, Санский и Тошский, человек, повелитель Серебряного Озера, Северного Хайбада, Чистых Земель и Южных Песков приветствует Посланника Богини, Смертоносца-Повелителя, властителя Серебряного озера и Южных песков, человека, в своих землях!
Найла несколько удивило присутствие Серебряного озера и Южных песков сразу в двух титулах, но спорить он не стал.
– Я рад услышать приветствие князя Граничного, Санского и Тошского, человека, повелителя Серебряного Озера, Северного Хайбада, Чистых Земель и Южных Песков, – Великая Богиня, неужели весь этот набор придется повторять при каждом упоминании здешнего властителя?
– Князь оказал мне, Закию, рыцарю Синего флага, великую честь, приказав проводить вас в его замок!
– Я рад, что эта миссия поручена именно тебе.
Закий, услышав все, что требовалось, вскочил в седле во весь рост, секунд пять постоял, демонстрируя свое мастерство, затем спрыгнул на землю и направился к Найлу. Жуки расступились. Рыцарь Синего флага подошел на расстояние шага, приложил руку к сердцу, четко и коротко, одной головой, поклонился и тихонько спросил:
– Твои пауки голодны, Посланник Богини?
– Сыты.
– А… жуки?
– Тоже.
– Я счастлив показать вам дорогу, Посланник Богини! Пусть ваши воины следуют за моим эскадроном.
Закий отбежал к своему таракану, небрежно хлопнул его по кончику длинного уса. Шестилапый «конь» присел, позволив рыцарю забежать в седло. Рыцарь отъехал к своему отряду, дал какое-то распоряжение. Шестеро всадников пустили тараканов в карьер и скрылись впереди, остальные разбились по двое и неторопливо потрусили по дороге, примеривая свою скорость к скорости пеших братьев.
Незадолго до сумерек, когда Найл начал подумывать о ночлеге, всадники неожиданно повернули на свежескошенный луг, уставленный высокими стогами и проскакали к натянутому между шестов синему матерчатому навесу. Ни одного человека в округе видно не было, однако под навесом стояло три длинных стола, уставленных подносами с фруктами, овощами, дичью. От еще горячих запеченных целиком барашков, мокриц, кроликов, гусениц шел соблазнительный запах. Имелись здесь и пухлые кувшины, и блестящие стаканы.
– Да ты просто волшебник, рыцарь Синего флага, – искренне воскликнул Найл.
– Это мой долг, – скромно ответил, спешиваясь, Закий. Однако похвала явно пришлась ему по душе.
Посланника же порадовало то, что никаких тарелок, вилок и ложек на столах не имелось. «Ужин по- походному» – братья со своими вульгарными привычками перед сверкающими всадниками опозориться не должны.
Случайно, или преднамеренно, но всадники и братья разместились за столом вперемешку. После первых выпитых стаканов начали возникать разговоры. Привыкшие мысленно переговариваться с друзьями- пауками, братья, не смотря на разницу в языке, кое-как понимали и мысли северян. А разобраться в значении отдельных слов и понятий при некотором опыте будет нетрудно. В этом Найл успел убедиться на собственном опыте.
Сидящий рядом с Посланником Закий вина не пил, а к разговором прислушивался внимательно.
– Скажи, Посланник Богини, – внезапно поинтересовался он, – а как твои амазонки относятся к мужчинам других рас?
– Не знаю, – пожал плечами Найл. – девушкам с ними ни разу не доводилось встречаться. Может, полюбопытствуют, а может и шею свернут. Угу, – сделал вывод рыцарь, поднялся из-за стола и пошел вдоль пирующих, похлопывая своих всадников по спинам и отпуская им негромкие замечания.
На чем поладят братья и всадники, Найл выяснять не стал. Бессонная ночь, длинный переход и сладкое вино сделали свое дело: веки стали тяжелыми, мысли медленными и ненужными, ноги налились тяжестью. Посланник вышел из-за стола, отошел к одному из ароматно пахнущих стогов, протиснулся между двумя смертоносцами в мягкие уютные травы и мгновенно уснул.
Утро началось с призывного клича трубы.
Разбуженный громким переливистым воем Найл поначалу испугался, но быстро разобрался в чем дело и выбрался из стога. На первый взгляд, всадники спали все-таки отдельно, а братья отдельно. Однако высокие кипы травы стояли слишком тесно. Со своего места правитель мог увидеть всего пять-шесть «спальных мест», а что творилось на других краях поля – только Шабру известно. Восьмилапый селекционер наверняка проследил за каждым и каждой из присутствующих.
– Вы готовы, Посланник Богини? – нашел Найла Закий.
– Готов, рыцарь Синего флага.
Про завтрак правитель заикаться не стал, и правильно сделал: когда путники вышли к дороге, то обнаружили там расстеленные вдоль обочин полотенца и выложенные на них горки фруктов и холодные мясные закуски. Там же стояло множество кувшинов с водой для умывания.
Поскольку прислуга, опять же, отсутствовала, то за дело взялись всадники. Сперва они полили воду на руки друг другу, потом принялись помогать братьям, особенно – воительницам…
Путь к столице княжества занял три дня. Каждый шаг, каждый переход был рассчитан, места отдыха приготовлены, столы накрыты. Найл вспоминал, как заставил князя продираться к нему пешком через пустыню, и его начинали грызть муки совести.
Братья свыклись со всадниками, сдружились, и теперь нередко то часть северян шла в походной колонне Найла, то северяне, посадив кого-то из воительниц на спины своих скакунов, с ветерком
