иначе информация о моей профессии не изменила бы вашего отношения ко мне.
— А вы решили, что я что-то скрываю, потому что я не смотрела вам в глаза в то утро?
Джек вздохнул.
— Я… да… думаю, так и было.
— И вы всегда так спешите с выводами? А я-то думала, что начальнику пожарной команды следует быть объективным, расследуя поджог.
Джек невесело улыбнулся.
— Так всегда и было. Черт побери, Мэри-Джо, по-моему, мы прекрасная парочка — вы и я.
— Никакая мы не парочка!
— Да. Вы правы. И очень жаль, что это так. Уверен — нам было бы очень хорошо вместе. Но, знаете, ведь не у одной вас есть гордость.
— Я, кажется, догадалась, — с улыбкой произнесла Мэри-Джо. — Вас все-таки уязвило, что я не втрескалась в вас сразу по уши.
Джек снова рассмеялся.
— Знаешь, дорогая, если бы ты влюбилась в меня до пожара, я бы поспешил ответить на твои чувства. Если бы это случилось после пожара, когда я уже знал, что он не был случайностью, я убежал бы без оглядки. Но дело в том, что я никогда не верил в то, что ты — поджигательница.
Мэри-Джо удивленно заморгала.
— Тогда… тогда почему… все это…
— Я был уверен, что ты знала о моей профессии еще тогда, в самом начале, когда попала в ту ужасную аварию. Ведь мои фотографии довольно часто печатают в местной газете, я привык, что все здесь знают, кто я и что делаю. Я подумал, что отчасти именно этим и привлек тебя.
— Я никогда не говорила…
— Тебе и не надо было этого говорить. Твои глаза сказали все за тебя. Глаза и то, как ты ответила на мой поцелуй. Бабушка — как там ее — была не права: из тебя ушли далеко не все соки.
— Джек, зачем мы ведем этот разговор? И оставьте в покое мою личную жизнь!
Джек набрал в легкие побольше воздуху.
— Послушай, последняя женщина, в которую я был влюблен, использовала меня именно потому, что я был пожарным. Это возбуждало ее. Она подробно расспрашивала о каждом пожаре, на который меня вызывали. Потом она стала приезжать на место пожара, если о нем объявляли в новостях. Я был молодым и наивным, и мне это льстило. Я думал, ей нравится смотреть на меня в роли большого и сильного борца с огнем.
Против воли Мэри-Джо заинтересовалась рассказом Джека.
— И? — спросила она.
— И, — Джек отвел глаза и продолжал, — и оказалось, что это она устраивала пожары.
— О! — удивленно воскликнула Мэри-Джо.
— Да уж!
Мэри-Джо покачала головой.
— И вы подумали, что поскольку привлекли мое внимание…
— Тут и думать не о чем, дорогая. Тебя тянуло ко мне и тянет до сих пор.
— Вы принимаете желаемое за действительное! — отрезала Мэри-Джо. — Так вы решили, что я готова клюнуть на вас только для того, чтобы устраивать пожары, которые вы будете тушить?
Джек вынужден был признать, что это звучит глупо.
— Причина неуважительная, Джек. Мне трудно принять ее.
— Твоя причина не лучше — будто бы я позволю убить себя лишь для того, чтобы ты снова разочаровалась в жизни.
Весь этот разговор был каким-то… странным. Мэри-Джо сдалась и оставила попытки уловить здравый смысл в словах Джека, да и в своих собственных.
— Вы были правы, — усмехнулась она. — Мы — неплохая парочка. Парочка полных идиотов!
Протянув руку, Джек провел пальцем по щеке Мэри-Джо.
— Мне хотелось бы продолжить наши отношения. Хотя бы для того, чтобы посмотреть, что из этого получится.
Улыбка Мэри-Джо тут же померкла.
— Я не люблю экспериментов и романов на одну ночь.
— Нет, конечно, нет. Ты не из таких.
И я тоже. Но я также не из тех, кто может повернуться и уйти, наплевав на то, что творится со мной в твоем присутствии.
Кровь прихлынула к щекам Мэри-Джо, во рту вдруг стало сухо.
— И что же такое творится с вами в моем присутствии?
— Вот посмотри, — и он снова улыбнулся той самой улыбкой, от которой Мэри-Джо охватывала сладкая дрожь. — Ведь когда мы целуемся, дорогая, это же как спонтанное возгорание!
— Джек…
Но тут зазвонил телефон. Еще никогда в жизни Мэри-Джо не испытывала такой радости по поводу прерванного разговора. Страшно даже подумать, что она готова была наговорить! Мэри-Джо схватилась за трубку, как утопающий за соломинку.
— Алло!
На другом конце провода послышалось невнятное бормотание.
— Алло! Говорите громче — я вас не слышу!
«Пожалуйста, говорите. Я не готова снова взглянуть в лицо Джеку Райли. Давайте, кто бы вы ни были, давайте поговорим!»
— Думаешь, ты самая умная, да?
Незнакомый мужской голос был каким-то приглушенным, словно говоривший что-то жевал.
— Кто это? О чем вы?
— Я говорю о том, как ты обставила меня с товаром, милая девочка! Эти часы мои. И я хочу их обратно.
По спине Мэри-Джо пробежал холодок.
— Что… — У нее перехватило дыхание. — О чем вы говорите?
Джек не слышал, что говорит звонивший, но он видел, как отлила кровь от лица Мэри-Джо, и поспешил подойти поближе.
— Но я не… Я не брала… У меня их нет, — лепетала Мэри-Джо. — Нет! Если вы…
Она медленно повесила трубку на рычаг. Рука ее дрожала.
— Мэри-Джо? Что случилось? Кто это звонил?
Мэри-Джо посмотрела на Джека глазами, полными ужаса.
— Он хочет часы, — медленно произнесла она.
— Кто?
Мэри-Джо покачала головой.
— Не знаю. Он говорил как-то… приглушенно. Я его не узнала.
— Что он сказал?
Мэри-Джо передернуло.
— Он сказал, что если я не отдам ему часы, что-нибудь случится… — Она вдруг пошатнулась, но Джек успел поймать ее за плечи.
— Что случится?
— Что-нибудь случится… с моими детьми.
Выругавшись, Джек протянул руку к телефонной трубке.
— Нет! — Мэри-Джо вырвала у него трубку. — Кому вы собираетесь звонить?
— Далтону!
— Нет, — она покачала головой. — Он специально предупредил об этом. Сказал, если я позвоню в полицию, ему все станет известно, и… и он доберется до моих детей.
— Вы сказали ему, что часов у вас нет?
