планируется оборудовать вторую обсерваторию. Мне было поручено разработать стандартные оси для частных запросов.
Работы поприбавилось. Я спросил Ицхака, собирается ли он повышать зарплату. Ицхак повысил на десять сиклей, будто в насмешку. Мы с ним поругались, но в общем-то я был доволен.
Несколько раз ко мне приходила Цира, и мы трахались. При мне она больше не вязалась к Мурзику, но я знал, что с Мурзиком она трахается тоже.
Ицхак взял на работу свою очкастую вешалку. Она неожиданно проявила себя дельным программистом, и я сразу перестал на нее злобиться. По работе с ней очень даже можно было общаться. На отвлеченные темы она разговаривала с большим трудом.
Аннини, смущаясь, рассказала мне, что опять забеременела. В четвертый раз.
Я спросил бывшую золотую медалистку, почему она делится этой сногсшибательной новостью со мной. Аннини залилась краской и сказала, что ей нужен совет друга. И одноклассника.
– Никак Ицхаково семя в тебе проросло, почва распаханная?
Она кивнула. Она была очень несчастна. Я похлопал ее по плечу.
– Не говори об этом мужу, Аннини. И Иське не говори. Муж тебя побьет, а Иська будет требовать, чтобы ты ему ребенка отдала. Семиты помешаны на детях.
Аннини высморкалась и благодарно сказала мне, что теперь ей стало значительно легче.
Пригретая безответственным Мурзиком серая кошка в очередной раз принесла потомство. На сей раз она выродила шесть угольно-черных котят прямо в нашем шкафу. Я вытаскивал чистую рубаху, и тут-то эти козявки посыпались мне на руки.
Я рассвирепел и велел Мурзику немедленно утопить ублюдков. Но у котят уже открылись глазки, мутно- небесной синевы, и мой раб наотрез отказался это делать. Упрямо бубнил, чтобы я сам их, значит, топил, коли не жаль мне живого дыхания…
Кошка, прибежавшая из кухни, смотрела на нас вытаращенными янтарными глазами.
Сам я никого топить не могу. У меня ранимая душа.
– Небось, когда прораба живьем сожгли, так не кобенились и чувствительных из себя корчили, – сказал я.
Мурзик принял у меня из рук котят. Живым клубком они поместились в его ладонях.
– Так то прораб… – сказал Мурзик, вздыхая. – А то кошенёнки…
– Я знал, что вы вернетесь, – энергично приветствовал меня учитель Бэлшуну и потряс мою руку. – Проходите. Друг мой, я рад вам сердечно.
Я протиснулся боком в дверь. Могучая витальность учителя Бэлшуну подавляла меня.
– Прошу простить за беспорядок, – говорил Бэлшуну, громко топая по комнате и собирая разбросанные повсюду книги и магические предметы. – Не ждал посетителей. Но вы не думайте, – он выпрямился и на мгновение глянул мне в глаза, да так, что дух у меня захватило, – я действительно рад вам.
– Я взял два выходных, – сказал я. – Видите ли… по зрелом размышлении… прошлые жизни… Конечно, мой раб – ничтожество, поэтому и… А Цира утверждает, будто великое прошлое и божественная кровь…
– Цира исключительно одаренная девушка, – серьезно сказал учитель Бэлшуну. – Во время моих сеансов она иногда видит, как душа выходит из тела и созерцает оставленный ею бренный сосуд. В эти мгновения душа одновременно и беззащитна – вследствие удивления, владеющего ею, – и всесильна, ибо неподвластна земным законам.
– Видите ли… – продолжал мямлить я.
Но учитель Бэлшуну все знал не хуже моего.
– Разумеется, друг мой. Такой незаурядной личости, как вы, необходимо заглянуть в свои прошлые воплощения. Вам могут приоткрыться такие тайны… Не исключено, что это изменит всю вашу жизнь. Да. Это может изменить всю вашу жизнь.
Я немного струхнул. Мне вовсе не хотелось менять мою жизнь. Тем не менее у меня хватило сил лицемерно обрадоваться известию.
– Нам необходимо немного подготовиться, – сказал учитель Бэлшуну. – Я предлагаю вам посидеть со мной часок в библиотеке, побеседовать. Затем мы перейдем в лабораторию и…
Библиотека учителя Бэлшуну представляла собой огромную комнату, мрачную, как склеп. Шкафы стояли полупустые, а книги – гигантские тома и затрепанные издания в бумажных переплетах – валялись в беспорядке на полу, на креслах, на подоконнике. Их покрывал густой слой пыли.
Я чихнул. Никогда не знал, что у меня аллергия на пыль.
Учитель Бэлшуну уютно устроился на грязном полу среди книжных развалов и принялся рассказывать мне о своих учениках и клиентах.
Путешествия в прошлые жизни были настолько захватывающими, что я заслушался, изнемогая от зависти. Ожидание томило меня: когда же и я?.. Если все эти торговцы подержанными автомобилями, мелкая храмовая прислуга, мойщики стекол, разносчики товаров по адресам, водители трейлеров, реставраторы по изразцам, журналисты заштатных газетенок и прочий сброд были в прошлой жизни принцами и принцессами крови, черными рыцарями, воинами Несокрушимой Тысячи императора Наву, великими актерами и певцами, вольными путешественниками – открывателями новых берегов, ну – на худой конец, придворными, музыкантами, в самом крайнем случае – богатыми купцами, – если все они хоть на миг согрелись величием прошлых воплощений, то какое же великолепное прошлое ожидает меня! Меня, о котором Цира говорит «невероятные вещи»!..
Потомив еще с полчасика, учитель Бэлшуну пригласил меня в лабораторию. Сказал, что достаточно сосредоточился и настроился на работу.
