Словно что-то подтолкнуло кузнеца, потому что еще мгновение назад ничего подобного ему в голову не приходило. Он встал рядом с сестрой и взял ее за плечи.
– Это твой будущий муж, Фейнне.
Мела лежал в полутемной комнате, совершенно ему незнакомой, и пытался понять, что же с ним произошло. Он помнил, как они с Аэйтом выбрались из замка. Потом Ингольв Вальхейм подал ему воды. Где Аэйт? Что с ним случилось? Почему он лежит здесь, и кто перевязал его раны?
Мела закрыл глаза, проваливаясь в забвение. Сквозь сон он чувствовал, как его усаживают и подносят к его губам горячую чашку. Его заставили выпить – он не почувствовал вкуса – и снова уложили, заботливо подоткнув одеяло.
Он заснул.
Проснувшись через несколько часов, он сразу ощутил чье-то присутствие. Кто-то рядом терпеливо дожидался, пока он придет в себя. Вот этот кто-то пошевелился… Мела приподнял ресницы, желая потихоньку рассмотреть свою сиделку.
Первое, что он увидел, были коротко стриженые жесткие волосы и светлая борода, резко выделявшаяся на красноватом лице.
Он был в плену.
Почувствовав на себе взгляд, Эоган быстро повернулся.
– Ты можешь говорить?
– Да, – ответил Мела. В его мутных глазах мелькнула и бессильно погасла ненависть.
Шершавая ладонь провела по его лбу.
– Тебе лучше?
Мела прикрыл глаза, не в силах кивнуть.
– Вот и хорошо, – негромко сказал Эоган.
Мела отвернулся и еле слышно простонал сквозь стиснутые зубы. Его здесь приняли за зумпфа. Потому и перевязали, потому и накормили. Неожиданно он вспомнил, как расстался с Аэйтом: брат бросил его на берегу. Бросил одного, беспомощного, на верную смерть – видимо, больной брат стал для мальчишки обузой. В глазах Мелы этот поступок не мог иметь никакого иного объяснения.
Оставалось последнее: сказать врагам правду, назвать свое настоящее имя, и пусть делают с ним, что хотят. В том, что враги жестоко отыграются на нем за свою ошибку, Мела не сомневался. Но лгать он не хотел.
Он повернулся в постели и встретил внимательный взгляд Эогана. Кузнец улыбнулся и спросил как можно мягче:
– Как твое имя, молодой воин?
Вот и все, подумал Мела.
– Я Мела, сын Арванда, – устало сказал он и прикрыл глаза. Но в тот же миг ему показалось, что он сказал недостаточно, и добавил, чтобы не оставалось сомнений: – Я стоял по правую руку от Фарзоя.
Вот теперь действительно все. Он глубоко вздохнул и отвернулся.
Эоган не был удивлен, услышав это признание. Он засмеялся. На радостях он стиснул руку Мелы, не рассчитав сил, и раненый поморщился.
– Я знал твое имя, – сказал Эоган, усмехаясь в бороду. – Я спросил, чтобы проверить тебя.
Мела молчал. Ему вдруг стало тоскливо.
– Ты похож на своего брата, – продолжал кузнец. – Я Эоган. В моем доме с тобой не случится ничего плохого…
– Не говори мне о брате, – с трудом вымолвил Мела.
Кузнец заметно встревожился.
– Что с ним? Он жив?
– Надеюсь, – сказал Мела. – И пусть будет счастлив, если у него получится.
Эоган нахмурился.
– Что случилось?
– Ничего особенного. – Мела приподнялся, опираясь на локоть, и тут же снова упал на подушку. – Вероятно, у колдунов это обычное дело. Он бросил меня одного умирать на берегу…
– Ты был не один, – возразил Эоган. – Аэйт оставил с тобой меч. В нем заключена часть Силы Подземного Хозяина. Ничтожная часть, но в наших мирах она обладает большим могуществом.
Мела покривил губы.
– Разве меч подаст воды? Принесет хлеба? Он может только убить.
– Меч может позвать на помощь, – ответил Эоган.
Мела вскинул на него глаза.
– Ты шутишь, Эоган?
– Вовсе нет. Я сам ковал его. Скажи мне, как он попал к тебе?
