какая ядовитая змея тебя укусила, какой вирус обосновался у тебя в башке и лишил тебя здравого смысла? О чем ты во имя Спасителя нашего Иисуса думал, когда ломился ко мне в дверь?
– Я изрядно нализался, – сказал Дики Локхарт.
– Ну, конечно, нализался. Но, погляди, что ты натворил. Эта молодая леди там...
– Которая верховодила?
– Тише! Этая молодая леди была на пороге глубокого открытия, когда ты ворвался и прервал нашу совместную сосредоточенную деятельность. Я это не одобряю, Дики, и она тоже.
– Ночь еще только началась, – сказал Дики Локхарт. – Вы можете попробовать снова.
Преподобный Чарльз Уиб нахмурился.
– Почему ты сюда явился?
Дики пожал плечами:
– Хотел поговорить.
– О чем? – Уиб подтянул полотенце повыше, чтобы прикрыть бледный жирный валик своего брюха цвета креветки. – Что за пожар? Зачем ты нарушил мое интимное уединение в этот час?
– Мое шоу, – сказал Дики, ободренный бурбоном Эллен. – Мне кажется, что вы не цените мое шоу по достоинству. Я думаю, преподобный Уиб, что вы принимаете меня как должное.
– Это правда!
Дики Локхарт встал. Это было нелегко. Он метил своей девятифутовой удочкой с присадкой из бора прямо в чресла преподобного Уиба, так что ее конец щекотал курчавящиеся седые волосы.
– Ловить окуня нелегко, – сказал Дики Локхарт, разжигая свой собственный гнев мысленной картиной его возлюбленной Эллен О' Что-то, балансирующей на этой рыхлой богатой свинье. – Ловлю окуня нельзя считать верным делом.
Уиб сказал:
– Понимаю, Дики.
Ему и раньше приходилось иметь дело с разъяренными пьяницами, и он знал, что осмотрительность была самой лучшей стратегией. Ему не нравилось, когда ему тыкали удочкой в живот, но он понимал, что это представляет угрозу только для его гордости.
– В целом, я думаю, что ты делаешь чертовски важную работу своей «Рыбной лихорадкой», право же я так думаю.
– Тогда почему ты обращаешься со мной, как с дерьмом?
– Ну, я очень хорошо плачу тебе, – сказал Уиб.
Движением запястья Дики Локхарт начал водить удочкой взад и вперед, наполняя комнату свистом.
Уиб сгорбился: будет чертовски больно, если этот крючок хлестнет его по голому телу, и он отступил на шаг назад.
– Я слышал, – сказал Дики Локхарт, – что ты говорил с Эдом Стерлингом.
– Где ты это слышал? – в глазах священника появилось выражение беспокойства.
– Ребята, которые рыбачат с Эдом. Говорят, Эд сказал им, что Спортивная Христианская Телесеть хотела купить его телешоу.
Уиб сказал:
– Дики, это же смешно. У нас лучшее шоу по ловле окуней в целой Америке. Твое. Нам не нужно другого.
– Это то, что и я сказал, но те ребята, что ловят вместе с Эдом, сказали мне кое-что еще. Они сказали, что Эд похвалялся, будто ты обещал ему, что за два года сделаешь его номером первым. За два года, сказали они, «Рыбная лихорадка» перестанет существовать.
– Эти деревенские тупые задницы, – думал Чарльз Уиб, – ну что у них за рупора. Очень плохо, что Эд Сперлинг не смог удержать свою поганую пасть на запоре.
– Дики, – сказал Уиб, – кто-то тебя дурачит. Я в жизни не встречался со Сперлингом. Не осуждаю тебя за то, что ты расстроился, братец, но, клянусь, тебе не из-за чего расстраиваться. Послушай, кто из всех профессиональных рыболовов в мире может похвастаться, что я попросил его увеличить объем съемок на Озерах Ланкеров? Кто? Ты, Дики, потому что ты лучший. И все мы, в нашей Спортивной Христианской Телесети думаем одинаково. Ты человек номер один.
Локхарт опустил свою удочку. Глаза его были мутны, а руки налиты свинцом. Если он не отдаст концы в ближайшем будущем, ему понадобится еще один бурбон.
Преподобный Чарльз Уиб продолжал его успокаивать:
– Не беспокойся, сынок, ничего из того, что ты слышал, на деле нет.
– Конечно, я рад это слышать, – сказал Дики, – потому что никто не может сказать, что случится, если я узнаю что-то совсем другое. Никто не может сказать. Помнишь парня из зонального совета в Лодердейле, которого ты велел взять с собой на рыбалку? Парень рассказывал какие-то дикие истории о Лагуне Ланкеров.
– Озерах Ланкеров, – кратко возразил Уиб.
– Он говорит, что твоими щедротами у него появился новехонький плавательный бассейн с сауной.
