– Майами, – с облегчением ответил Деменсио.
Джоан, почувствовав угрозу своей репутации лица, владеющего конфиденциальной информацией, вмешалась:
– Мы слышали про Бермуды. Они говорили что-нибудь о Бермудах?
– Майами – вот что они мне сообщили. Джолейн сказала, у нее там какие-то дела.
– Медленнее, – запротестовал Синклер, скрючившись над записной книжкой, словно ювелир- ревматик. – Пожалуйста.
Радушие Деменсио иссякло:
– Пишется «Ма-йа…».
– Я
Мэр прикусил костяшки пальцев, чтобы не заржать.
Они намотали не одну милю по проселочным дорогам, так и не обнаружив другую машину. Бодеан Геззер был слишком пьян и измотан, чтобы продолжать. Пухл предложил сменить его за рулем, но Бод не желал и слышать об этом – водить его новенький «додж-рэм» не дозволялось никому. Он припарковался на краю помидорного поля и отрубился под грызню Пухла и Фингала, пререкавшихся по поводу фиаско со стрельбой в трейлере. Поначалу Боду казалось, что Пухл слишком жесток с мальчишкой, но, обнаружив на рассвете пару рваных пулевых дыр в задней боковине грузовика, передумал.
Бод приказал Пухлу:
– Отстрели ему яйца, нахуй.
– Я же не знал, что это вы, парни! – возразил Фингал.
Бод раздраженно нащупал пистолет у Пухла за поясом:
– Так, дай-ка мне эту штуку.
Пухл оттолкнул его руку:
– Услышит кто-нибудь.
– Но я же думал, что это НАТО! – кричал Фингал. – Я же попросил прощения, нет разве?
– Посмотри, что ты сделал с моим грузовиком!
– Я за все заплачу, клянусь.
– Да уж конечно, ты, бля, заплатишь – прорычал Бодеан Геззер.
Нервы у Фингала окончательно сдали.
– Дайте мне еще один шанс! – молил он.
– Еще один шанс? Чушь собачья! – вмешался Пухл. Он уже понял, что мальчишка оказался безнадежным кретином, – от него надо избавиться. Им с Бодом можно было бросить монетку, чтобы выяснить, кому выпадет об этом сообщить.
Пухл вылез отлить и немедля наткнулся на ржавую жестянку от аэрозольной краски – посреди помидорного поля! Слишком прекрасно, чтобы быть правдой. Бод был против токсикомании, поэтому Пухл укрылся за грузовиком. Он опустился на колени на глинистый песок и взволнованно встряхнул баллончик. Громыхание его успокоило – ритм старой знакомой песни. Он сложил ладони чашечкой у наконечника баллона и нажал его подбородком, но никакой краски не брызнуло. Он поднес наконечник к ноздрям и тщетно вдохнул, пытаясь учуять остатки испарений, – ни малейшего запаха. Он выругался, встал и зашвырнул пустую жестянку как можно дальше.
Когда он расстегнул молнию, чтобы помочиться, на кончик члена сел слепень. Настолько немиллионерского ощущения Пухл и вообразить-то не мог. Он уныло смахнул слепня и закончил свое дело. Потом достал кольт-«питон» из-за пояса и сунул его под левую руку. Тщательно ощупал правую штанину, пока не нашел пластырь, – по крайней мере лотерейный билет в безопасности. Он подумал, что бы сказали его родители, узнай они, что к правой ляжке у него примотаны 14 лимонов.
Вернувшись к пикапу, он обнаружил, что Бодеан Геззер уже успокоился. Фингал серьезно расспрашивал о грядущей атаке НАТО на Соединенные Штаты, интересуясь, надо ли ему было высматривать что-то особенное, – ясный сигнал, что пора уже браться за оружие.
– Типа вертолетов. Я слыхал, у них там секретные черные вертолеты имеются, – говорил он, – из Интернета.
– На вертолеты я больше не рассчитывал бы, – ответил Бод. – Черт, да они могут переключиться на дирижабли! Всякое бывает.
– Во бля! – огорчился Фингал.
– Вот что я тебе скажу – не удивлюсь, если это произойдет на рассвете, по-настоящему тихо. Просыпаешься одним прекрасным утром – хуяк, а на почтальоне уже голубая каска.
Фингал в ужасе отшатнулся:
– И что тогда – поубивают они всех нас, белых людей, так?
– Женщин не убьют, – уточнил Пухл. – Их они изнасилуют. Мужиков они убьют, вот кого.
– Нет, – сказал Бод Геззер. – Первое, что они сделают, – вгонят нас всех в такую жуткую нищету, что мы ни еды себе не сможем позволить, ни лекарств, ни одежды какой-никакой.
– Это как же так? – удивился Фингал.
– Легко. Представь, что они объявят все наши деньги нелегальными. Все, что ты накопил, – бесполезно,
