– Досмотреть его жилье, – сказал Моффит.
Джолейн не совсем поняла, что он имел в виду.
– Обыскать его, – объяснил Том Кроум. – С особой предвзятостью.
Моффит кивнул:
– Кстати, аннулируй свою «Визу». Теперь у нас есть имя, больше ничего не нужно.
Все трое заказали комбинированный обед и чай со льдом. Джолейн ела мало. Она чувствовала, что ее отстраняют от охоты.
– Когда ты «досмотришь» дом этого типа…
– Квартиру. – Моффит промокнул рот салфеткой.
– Ладно, но когда ты будешь это делать, – не сдавалась Джолейн, – мне бы хотелось при этом присутствовать.
Моффит решительно покачал головой:
– Даже меня там не будет. То есть – официально. – Он достал свое удостоверение и раскрыл его на столе перед Томом Кроумом. – Объясни ей, – сказал Моффит, взмахнув свиным ребрышком.
Кроум увидел эмблему БАТО и все понял. Бюро выставили на посмешище после рейда в Уэйко. Вооруженные психи выступали за ликвидацию конторы и сравнивали ее агентов с агрессивными нацистами. Конгресс провел расследование. С верхов полетели головы, оперативный персонал держался тише воды ниже травы.
– Настоящий водопад дерьма, – сказал Кроум Джолейн.
– Я получаю газеты, Том. Я умею читать. – Она ядовито глянула на Моффита. – Не говорите со мной как с младенцем.
Агент продолжил:
– Больше никаких сенсаций в прессе, это наш приказ из Вашингтона. И именно поэтому на данную кражу со взломом я пойду один.
Джолейн Фортунс ткнула пластиковой вилкой в капустный салат. Ей ужасно хотелось знать, кто эти ублюдки, как они живут и что заставило их прийти к ней – именно к ней, а не к любому другому везучему человеку, выигравшему в лотерею. Зачем ехать в Грейндж воровать билет, вместо того чтобы дождаться, пока джекпот не достанется кому-нибудь в Майами или Лодердейле, где такое случалось постоянно.
Полная бессмыслица. Джолейн хотела отправиться с Моффитом, вломиться в дом этого человека. Перерыть ящики, заглянуть под кровать, на пару вскрыть конверты. Джолейн хотела ответов.
– Я могу обещать только билет, – сказал Моффит. – Если он там, я его найду.
– Скажи мне хотя бы имя.
– Зачем, Джо, – чтобы ты посмотрела в телефонной книге и приехала туда первой? Ну уж нет.
Они доели в тишине. Джолейн осталась расправляться с куском яблочного пирога, а Кроум вышел за Моффитом на стоянку.
– Лотерейным билетом она не ограничится, – сказал агент. – Ты ведь это понимаешь, правда?
– Она может.
Моффит улыбнулся:
– Если этой девочке что-то втемяшится, она тебя в порошок сотрет. Поверь мне. – Он сел в машину, стандартное казенное чудище, и воткнул сотовый в зарядное устройство, питавшееся от прикуривателя. – Зачем тебе это? – спросил он Кроума. – Надеюсь, твоя причина получше моей.
– Может, и нет.
Кроум ожидал предупреждения о том, что лучше бы ему как следует заботиться о Джолейн Фортунс, а то хуже будет. Но вместо этого Моффит сказал:
– А у нас двумя свиданиями все и ограничилось. Кино и игра «Дельфинов». Она ненавидит футбол.
– Что было за кино?
– Что-то с Николсоном. Лет десять или одиннадцать тому назад. А «Дельфинам» надрали задницу, только это и помню. Как бы там ни было, потом все снова вернулось к «будем друзьями». Ее выбор, не мой.
– Я ничего от нее не хочу, – сказал Кроум.
Моффит хихикнул:
– Приятель, да ты не слушаешь. Это
– Осторожнее в квартире.
– Это тебе стоит быть осторожнее, – подмигнул Моффит.
Кроум вернулся в ресторан, и Джолейн отрапортовала, что пирог был превосходен. Потом спросила, что сказал Моффит на стоянке.
– Мы говорили о футболе.
– Ну да, не сомневаюсь.
– Ты же понимаешь, – сказал Кроум, – он чертовски рискует.
