И он неожиданно достал из-за спины роскошный букет голубых роз — штук двадцать, не меньше.
— Спасибо, — ошеломленно пролепетала Кори.
Чего угодно ожидала она от этого верзилы — но только не голубых роз.
— Нравятся? — ласково спросил Джимми.
Она кивнула.
— Я очень рад, — просто сказал он.
И тут Кори поняла, что за напускной грубостью он скрывает свою нежность и очень боится ее обнаружить. И вдруг так безумно захотела его, что у нее даже челюсти свело. Она молча потрясла головой.
Джимми шагнул к ней.
— Я очень рад, правда, — повторил он.
Подняв букет над головой Кори, он разжал пальцы, и розы посыпались ей на голову, на плечи… Кори медленно встала, не помня себя.
Сколько она себя помнила — она отдавалась только по расчету, пытаясь получить какую-то практическую выгоду от телесного контакта. Исключая разве только первое свое соитие, но о нем не хотелось вспоминать и вовсе: одноклассник наспех трахнул ее на школьном чердаке — и обругал последними словами, обнаружив, что она еще девственница. Ложась в постель с мужчиной, она всегда знала, чего хочет от него: то ли помощи в карьере, то ли шикарного подарка. А тут она впервые в жизни захотела отдать себя бескорыстно, просто так, из одного только чистого желания.
Словно во сне Кори стянула с себя синий камзол с медными пуговицами. Джимми смотрел на нее, широко распахнув глаза.
— Я тоже рада, — сказала Кори хрипло.
Он нерешительно протянул руку к ней. Кори смотрела на него покорно, словно кролик на удава, но темный огонь страсти полыхал в ее глазах.
— Это замечательно, — сказал Джимми.
Он подцепил пальцем ее тоненькие трусики и рванул. Теперь Кори стояла совершенно обнаженной.
В следующее мгновение сильное тело Джимми опрокинуло ее на стол, посыпались тюбики и флакончики… В Кори вошло что-то огромное и сильное — она даже не поняла сразу, что же это такое, ощутив себя маленькой несмышленой девочкой. Словно бы ослепительное солнце вспыхнуло у нее внутри, она зажмурилась и издала звериное рычание…
И это солнце вспыхивало всякий раз, когда Джимми овладевал ею.
Кори слегка поежилась, подумав об этом. Господи, он столько раз брал меня — а хочется еще и еще…
— Если бы я была кошка — я сейчас изогнула бы спинку и замурлыкала, — томно промолвила она.
Джимми повеселел:
— Ты у меня классная кошечка. И прекрасно умеешь изгибать спинку.
— Поехали сейчас ко мне, — предложила Кори. — Я хочу сделать тебе один подарок.
— Что за подарок?
— А ты хочешь?
— Ну конечно. А какой подарок-то?
— Э, какой хитрый. Это секрет.
— Ну, ты хотя бы намекни мне, что ли.
— Намекнуть? — хитро улыбнулась Кори. — Ладно, так уж и быть… Хочешь получить обратно свою работу? Вернуться в команду?
— Опять играть за «Жеребцов»? — удивился Джимми. — Разве это возможно?
— Все возможно, если постараться.
— Ничего не понимаю, — признался Джимми. — Марком меня и на пушечный выстрел не допустит к своей конюшне. Ты же знаешь…
— Я кое-что и другое знаю, — загадочно прищурилась Кори. — Ладно, пойдем. После объясню… Ширинку-то застегни.
Она прихватила сумочку, и они двинулись на выход. Пересекли шумный пьяный зал, уже дошедший до подобающей кондиции, вышли на улицу.
Джимми полной грудью вдохнул прохладный вечерний воздух.
— Послушай-ка, Кори, а какие у тебя неприятности? Ты мне ничего не говоришь…
— Да нет никаких неприятностей. Все нормально, Джимми.
— Так уж и нормально? — усомнился он.
— Да просто один урод угрожал мне, вот и все… Пустяки. Ладно, поехали.
— Эй, а почему я тебя не могу защитить? Почему ты нанимаешь какого-то вонючего сыскаря?
— Господи, да ты меня к нему ревнуешь, что ли? Вот же дурачина, — засмеялась Кори.
— Ну вот еще — ревновать ко всякой шушере! Но если этот дурень здесь еще раз покажется, я его, как суку, — мордой об асфальт!
— Как суку, — мордой об асфальт? Очень изящно сказано.
— Да-да: как суку, — мордой об асфальт.
— Ладно тебе… Поехали.
Джимми смачно шлепнул ее по заднице, почувствовав, как спружинили под ладонью упругие ягодицы.
— Ты моя прелесть, — сказал он. — Я тебя даже люблю, моя дурочка.
— Вот-вот. Ты мне почаще так говори — и со мной все будет в полном порядке.
Кори села в красный «ниссан», Джимми — в свой слегка побитый «форд». Включая зажигание, он заметил, как Кори мигнула ему задними габаритными огнями. Джимми улыбнулся и поморгал фарами ей в ответ. «Ниссан» тронулся, Джимми — следом. И тут он заметил в зеркальце заднего вида, как ярдах в тридцати позади одновременно пришли в движение еще две машины. Фары их были потушены.
Смутное подозрение закралось в душу Джимми. Пристраиваясь в хвост «ниссану», он не переставал наблюдать за этими автомобилями. Они резко набирали скорость.
Вот они уже поравнялись с его «фордом» — Джимми смутно различил пятна лиц, заметил, как опускается боковое стекло в одной из них… «Один урод угрожал мне», — смутно мелькнуло у него в голове. Он резко нажал на педаль газа и поддал «ниссан» в бампер — пусть она прибавит скорость, и тогда он сможет перекрыть им путь своим «фордом».
Но Кори затормозила и, открыв дверцу, высунулась наружу.
— Ты что — машину водить не умеешь? — крикнула она раздраженно.
— Кори, гони, гони скорее вперед! — отчаянно заорал Джимми, но было уже поздно, потому что в следующую секунду загремели автоматные очереди, и он увидел, как брызнули осколками стекла «ниссана», как, словно надломленное в талии, согнулось пополам гибкое тело Кори, содрогаясь от ударов пуль, как сползло оно на асфальт.
— Кори!
Джимми рванул ручку дверцы, выскочил из «форда» — и тут же был вынужден распластаться на мостовой, потому что в этот момент пули ударили по капоту его машины. Он лежал на асфальте, и лежала в нескольких ярдах от него Кори, но он был жив, а она — нет.
Автомобили с гангстерами затормозили, двое с автоматами вышли наружу.
«Пожалуй, мне конец», — подумал Джимми и вдруг услышал выстрелы у себя за спиной. Приподнявшись на асфальте, он оглянулся. По тротуару бежал Джо Ханбек и палил одновременно из двух пистолетов.
Автоматчики скрылись в машинах, взревели моторы — и спустя несколько секунд автомобили убийц скрылись за углом.
Джимми на коленях подполз к телу Кори и взял в руки ее голову. Глаза Кори были широко раскрыты, и они напряженно смотрели в ночное небо, словно пытаясь разглядеть что-то очень далекое. Свет звезд отражался в ее неподвижных зрачках.
