С этими словами Адачи написал на доске в столбик:
—
—
Напротив первой строчки он поставил жирный крестик. А напротив всех остальных — галочки.
— Адачи-сэнсей, значит, 'то, что я сделал' — и есть плохой парень? — не выдержал один из учеников.
— Вот именно, — внушительно сказал Адачи. — А теперь давайте еще раз посмотрим на первое сочинение, которое вас так насмешило. 'Я встаю в семь утра' — это 'то, что я сделал', 'то, что я увидел' или 'то, что я подумал'?
— То, что я сделал! — хором ответили дети.
— Значит, мы нашли плохого парня. Ставьте ему крестик.
Дети радостно нарисовали крестик.
— Дальше: 'Каждый день хожу на занятие по подготовке к школьной спартакиаде'. Это у нас кто?
— Это плохой парень! Потому что опять 'то, что я сделал'.
— Ну, значит, и ему крестик. 'Мама взяла меня с собой в магазин'?
— Плохой, плохой!
Адачи-сэнсей помолчал, давая детям возможность немного пошуметь.
В итоге все предложения в первом сочинении получили по крестику. Дети были поражены.
— Вы же сказали, что если выкинуть плохих парней, то получится хорошее сочинение. Но если их выкинуть, то от этого сочинения ничего не останется!
— Поэтому такие сочинения писать не надо. Сколько бы вы предложений ни написали, все равно их все надо будет выкидывать. Чем писать такое, уж лучше остаться дома и выспаться как следует.
Дети захохотали.
Во втором сочинении все предложения получили по галочке. Казуо, так звали мальчика, который его написал, ужасно обрадовался. До этого он сидел как на иголках — все боялся, что сочинение окажется плохим.
— Есть еще одна очень важная вещь. Постарайтесь ее запомнить. Бывают хорошие люди, а бывают плохие. Но если бы не было плохих, то никто бы не знал про хороших, что они хорошие. Так и в сочинении — если будут только хорошие парни, получится неинтересно. Поэтому, чтобы написать интересное сочинение, надо оставить в нем пару-тройку плохих парней.
Адачи знает свое дело. Ведь если в тексте не останется ни одного предложения типа 'то, что я сделал', сочинение вообще может не получиться, и об этом детей надо предупредить заранее.
— В сочинении сразу видно, кто плохой, а кто хороший. Но в жизни все не так просто. Кто-то кажется нам хорошим, а оказывается плохим. Кто-то, наоборот, хороший, но все думают о нем плохо… — в реплике Адачи прозвучал сарказм, явно рассчитанный на присутствующих учителей.
Орихаши-сэнсей не сдержался и хохотнул.
Когда Адачи появился в учительской, все принялись его благодарить и специально для него заварили чай.
— Не нужен мне ваш чай, — с этими словами Адачи залез в свой стол и вынул из его недр подозрительного вида черную бутылку.
— Может, не надо? — стоявший с ним рядом учитель покосился на завуча и пихнул Адачи в бок.
— Одну каплю только, — с невинным видом ответил Адачи и отхлебнул подозрительной жидкости прямо из горлышка.
И как тут поймешь — хороший он или плохой.
— Восхитительно! Ваш урок так многому научил меня! — подступила с благодарностями Сачико Кимура, учительница, которую за расточаемые направо и налево похвалы прозвали 'училкой-хвалилкой'.
— Чё, честно, что ль? — придурковато промямлил Адачи, который терпеть не мог Кимуру за то, что она постоянно всех нахваливала, а сама ничуточки не старалась хорошо работать.
— Я тоже многому научилась. Спасибо, — в свою очередь поблагодарила коллегу Котани-сэнсей.
Адачи расплылся в улыбке. По-видимому, у него все-таки были некоторые предпочтения в том, что касалось людей.
— Только не думайте, что я у себя на уроках буду делать то же самое.
— Ага, — радостно поддакнул Адачи. Он-то как раз терпеть не мог тех учителей, которые пытались ему подражать.
— Я уж как-нибудь своими силами справлюсь. Выработаю свой стиль.
— Конечно-конечно! — Адачи закивал головой, и улыбка на его лице сделалась еще шире. А про себя подумал: 'Она сильно изменилась за последнее время'.
— Котани-сэнсей, — он хитро взглянул на нее.
— Да? — она подняла на него глаза и услышала:
— Ты сегодня отлично выглядишь, лапочка.
— Придурок! — вполголоса, но с чувством сказала Котани-сэнсей и вспыхнула, то ли из-за комплимента, то ли из-за собственной грубости. Она все больше становилась похожа на этого возмутительного типа.
Глава 9
СОРОЧЬИ ДРАГОЦЕННОСТИ
В тот день Котани-сэнсей сначала зашла к Сатоши, а потом отправилась к Тэцудзо.
После уроков учительница теперь больше не спешила на электричку. Прямо из школы она заходила домой к кому-нибудь из своих учеников, а потом обязательно навещала Тэцудзо. Так что к себе домой она стала возвращаться на час, а то и на два позже. Муж из-за этого очень на нее сердился. Но на его неудачный каламбур, что ходить по домам не входит в обязанности школьного учителя, Котани-сэнсей ответила:
— Я хожу не по обязанности, а потому что мне интересно.
Муж был озадачен таким ответом.
В мире существует множество профессий. Во время своих визитов к ученикам Котани-сэнсей смогла поближе познакомиться с некоторыми из них. Булочник показал ей, как пекут булочки, мясник научил правильно покупать и разделывать мясо. И то, что ей довелось услышать про утилизацию мусора, тоже стало для нее открытием.
Случалось, что родители ученика просили Котани-сэнсей рассудить семейную ссору, и она каждый раз заново убеждалась, насколько все-таки люди, даже самые близкие, отличаются друг от друга, насколько они по-разному воспринимают и оценивают одни и те же вещи.
По мере того, как расширялся ее кругозор, ее собственная жизнь казалась ей все незначительней. Ее было стыдно за свое тихое, незаметно закончившееся детство, за свое замужество, получившееся как-то само собой, без ее особого душевного участия.
Котани-сэнсей попыталась поговорить об этом с мужем, но тот явно не желал ее понимать.
— Ну, давай затеем соревнование, кто более достойно проживет эту жизнь, — сказала она тогда. — Но ты тоже постарайся, чтобы у меня был хоть какой-то стимул!
