Остались только Тунгдил, близнецы и Балиндис.
Боиндил вспомнил, что так и не успел задать интересовавший его вопрос.
— Балиндис, а как ты узнала, что это не Джерун?
— Я всегда узнаю выкованное мной изделие, — улыбнулась она. — И уж точно не забыла бы созданные мной доспехи для этого великана. Гравюры на его латах были выполнены не мной — подделка была хороша, но не настолько, чтобы я ее не заметила. К сожалению, я поняла это слишком поздно, — грустно добавила гномка. Помедлив, она подошла к Тунгдилу и обняла его. — Я желаю тебе и твоей супруге всего самого лучшего, Тунгдил Златорукий. Пускай в горне у вас всегда горит огонь, а под кроватью стоит бочонок золота. Вряд ли мы когда-нибудь еще увидимся.
Закрыв глаза, он вдохнул ее запах, такой знакомый, такой родной. Теперь, когда Тунгдил почувствовал ее близость, он понял, как скучал по ней. И он больше никогда не увидит Балиндис.
«Я по-прежнему люблю ее», — тоскливо подумал он, целуя гномку в лоб.
— Да сохранит тебя Враккас, — пробормотал Тунгдил.
Увидев тщательно скрываемую правду в его глазах, Балиндис испугалась. Златорукому тоже было не по себе. Он понял, что Балиндис все так же любит его, хотя он в гневе и отрекся от гномки. Тунгдил попытался взять ее за руку, но девушка, отпрянув, покачала головой.
— Меня ждет Глаимбар, — сдавленным голосом сказала она.
Он посмотрел ей вслед. Как и раньше.
— А меня ждет Мюр.
— Эй, книгочей, мы вообще-то тоже здесь, — как всегда бесцеремонно напомнил о себе Боиндил. — Пойдем уже. Бери Мюр и догоняй нас.
Боендалу показалось, что он заметил какую-то лукавую искорку в глазах Златорукого, когда короли и королевы покидали зал.
— Ты что-то задумал, правда?
— Возможно. — Тунгдил опустил руку другу на плечо. — И вы с Боиндилом будете первыми, кто узнает о моем плане, если я все-таки решусь на это. Пока что мне не хватает храбрости.
Боиндил ухмыльнулся.
— Я так и знал! Враккас ниспослал тебе искру, из которой разгорится пламя нового подвига. Вечера у камина — не для тебя. Можешь рассчитывать на нас. Отправимся в Черные горы и отберем оружие Третьих.
В душе Златорукого смешались и сомнения, и уверенность в собственной правоте. Он бродил по дворцу, погрузившись в раздумья, и в конце концов заблудился. Больше всего сейчас его волновало расставание с Балиндис.
Тунгдил думал, что старые раны уже зажили, но лекарство — Мюр — не помогло его душе, а всего лишь позволило ему избавиться от боли. В то же время Мюр он тоже любил…
«Сейчас у тебя другие заботы, — попытался отвлечься Златорукий. — Враккас, помоги мне принять правильное решение».
Через некоторое время он смог сориентироваться и добрался до коридора, ведущего в зал Совета.
В темном боковом коридоре Тунгдил заметил три какие-то фигуры. Одна была маленькой и хрупкой, две другие — широкоплечими. Один из громил был к тому же по гномьим меркам необычайно высок.
«Это… это же голос Мюр!»
Остановившись, Тунгдил вернулся к боковому коридору.
— Привет, Мюр. Ты тоже заблудилась? — весело спросил он.
Гномка оттолкнула одного из громил, и Златорукий услышал сдавленный женский крик и звук удара кольчуги о стену. Что-то громко хлопнуло.
В Тунгдиле пробудился дух воина. Подстегиваемый тревогой за Мюр, он схватил топор и бросился вперед, закрывая собой жену.
— Назад! — рявкнул Златорукий и в этот момент увидел на лице Мюр глубокие порезы. По ее белоснежной коже стекала красная кровь.
И Тунгдилу захотелось мстить.
В одной руке Ромо сжимал две какие-то книги, в другой уже раскручивались моргенштерны на кистене. С железных шипов латной перчатки капала кровь Мюр.
— Неужели мне выпала честь убить героя Потаенной Страны? — рассмеялся Стальное Сердце, бросая фолианты своему спутнику. — Вот, Зальфалур. Отнеси их моему дяде. Ему не терпится их увидеть.
«Зальфалур! Это гном, убивший моих родителей!» Тунгдил уставился на спутника Ромо. Гном поймал книги и собирался бежать. Татуировки придавали его и без того мрачному лицу поистине демоническое выражение.
— Нет! Мои записи! — завопила Мюр, выхватывая кинжал. Гномка отважно бросилась на противника. — Вы их не получите!
Зальфалур не стал уклоняться от удара. Кинжал, скользнув по его доспеху, сломался. Замахнувшись, верзила врезал гномке по лицу, и несчастная, отлетев к стене, потеряла сознание.
— Ромо, пойдем отсюда, пока не появилась волшебница или ее ученик.
— Ну уж нет, — расхохотался Стальное Сердце. Моргенштерны раскручивались все сильнее. — Я не уйду отсюда, не убив хотя бы одного гнома. Иначе получится, что я впервые в жизни не убил гнома-чужака при встрече.
Тунгдил успел оценить ситуацию и, несмотря на страх за супругу, сумел взять себя в руки и уклониться от удара.
— Когда я разберусь с тобой, Ромо, ты больше не сможешь убивать гномов, — прошипел он, вгоняя противнику топор в ногу.
Тунгдил даже успел воспользоваться замахом и ударить Ромо еще раз. Ругнувшись, Стальное Сердце уклонился и, отпрыгнув назад, уставился на свою рану.
— Сдохни, предатель! — зарычал он, перехватывая кистень обеими руками.
На Тунгдила обрушилась целая серия ударов, но гном успевал уклоняться от моргенштернов. Парировать удары было нельзя — топор Златорукого не выдержал бы столкновения с тяжелыми железными шарами, а если бы топорище сломалось, Тунгдил остался бы без оружия.
Моргенштерны бились о стены, откалывая куски мрамора, но Ромо не собирался успокаиваться.
Отступая, Тунгдил споткнулся о тело Мюр и на мгновение потерял равновесие. В этот момент его задели два моргенштерна — один шипастый шар ударил по руке, а второй по сломанным ребрам.
Застонав, Златорукий согнулся пополам и лишь благодаря чудовищному усилию воли сумел не выронить топор.
— Что? Одного удара кистенем достаточно, чтобы победить тебя? Такой ты герой? Что же с тобой будет после второго удара? — насмешливо осведомился Ромо, вновь раскручивая оружие.
Моргенштерны засвистели в воздухе.
Тунгдил все же парировал топором, и шары влетели в деревянную дверь. Цепь застряла, и, как Ромо ни старался, высвободить оружие не получалось.
— А сколько ударов выдержишь ты? — Златорукий всадил Ромо топор в живот, и лезвие пробило доспех, взрезав плоть.
Из раны хлынула красно-коричневая кровь.
Но вместо того чтобы отпрянуть, Третий выпустил из рук ставший бесполезным кистень и изо всех сил ударил обоими кулаками Тунгдила в лицо. Гном упал на землю, веки тут же опухли, кровь из рассеченной брови залила глаза.
Ромо перехватил топор Тунгдила.
— Уж точно больше, чем ты! — Он замахнулся.
И вдруг рядом с ними полыхнуло пламя.
— Изведай же мою силу! — нарочито громко закричал кто-то из коридора.
Огненный шар пролетел над головой Тунгдила и угодил Ромо в грудь. Борода, а затем волосы тут же загорелись, кожа на лице покрылась ожогами. Коридор заполнили зловонные клубы дыма.
