Скай невольно пригнулся, уворачиваясь от разбитой бутылки, а потом от затрещины, предназначенной не ему.
Позже, вновь оказавшись на улице, он увидел, как обидчик великана вышел из пивной, ступил в густую тень, где поджидал его Олав, и остался там лежать с ножом в груди.
Из тумана просочился голос дедушки:
— Конечно, полиция подозревала Олава, но не нашла доказательств. Свидетели внезапно взяли свои слова обратно. Какая-то женщина поклялась, что ту ночь он провел у нее. Убийца вышел сухим из воды и до сих пор разгуливает на свободе.
Скай вновь очутился перед зеркалом, рядом с Кристин; оба моргали, будто ослепленные дневным светом. Сигурд тяжело опустился в кресло. Брат с сестрой, потрясенные увиденным, уселись прямо на пол. Прошло какое-то время, прежде чем Скай выдавил:
— Зачем ты показал нам это?
— И ты еще спрашиваешь? — Старик перешел на шепот, так что внукам пришлось наклониться, чтобы расслышать слова. — Ты видел, что натворил этот человек. Представляешь, на какие еще злодеяния он способен? И все же это ничтожество может принести нам пользу, ибо руне молнии и града под силу в одно мгновение изменить мир. Этот негодяй, жалкий пес, достойный смерти, станет жертвой, которую требует Хагалаз.
Скай опять лишился дара речи, но Кристин коротко спросила:
— Как именно?
Сигурд утомленно прикрыл глаза, однако его тихий голос прозвучал властно:
— Когда умирает тело, двойник обретает свободу. В этот момент высвобождается масса энергии, сравнимая с атомным взрывом невиданной мощи. Человеку, который не подозревает о том, что у него есть двойник, не под силу ее удержать. Но тот, кто видит, как дух отделяется от плоти, и знает, как с помощью рун, магических обрядов и древних заклинаний подчинить себе двойника… — Он выдержал многозначительную паузу. — Тот, кто обладает знаниями, может направить разрушительный поток в нужное русло. Например, в эту дряхлую развалину, что осталась от моего тела.
Не обращая внимания на удивленные возгласы, он продолжал:
— Смерть Олава продлит мое существование, подобно донорскому сердцу или переливанию крови. Она подарит мне еще десять, а то и пятнадцать лет — во всяком случае, достаточно, чтобы закончить дело всей моей жизни. Если же вдруг я не справлюсь с этой задачей, то хотя бы успею передать знания вам, мои потомки. — Старик наклонился к Скаю и Кристин; его голос окреп, глаза сверкали. — Я пожертвовал всем ради великой цели — воссоединения людей со своими двойниками. Я выведу человечество из царства теней навстречу солнечным лучам.
Он впился взглядом в белые от страха лица. Скай открыл было рот, но горло словно сжала невидимая рука. Кристин пришла в себя быстрее.
— Но зачем, дедушка? — хрипло спросила она. — Что это даст?
— Я не ожидал подобного вопроса от тебя, Кристин. Не ты ли мечтаешь о встрече с двойником больше всего на свете? Если мне хватит времени и сил, чтобы завершить свой труд, этот дар станет и твоим. Тогда ты поймешь, что нет ничего прекраснее. О да, потаенные бездны собственной души могут привести тебя в ужас! Но восторг, который ты при этом испытаешь, искупит все сполна. — Сигурд перевел пылающий взгляд на внука. — Скажи, мой мальчик, разве я не прав?
Скай беспомощно шевелил губами. Комок в горле исчез, зато перед его внутренним взором предстала грандиозная картина — мир, населенный двойниками. Он не мог подобрать слов, чтобы выразить свои обрывочные мысли.
Понаблюдав за мучительной борьбой на обращенных к нему лицах, старик жестом велел Скаю и Кристин разжать кулаки.
— Покажите ваши руны, — уже спокойнее произнес он.
Кристин повиновалась первой.
— Такую я раньше не видела.
Символ на ее камне напоминал отраженную в зеркале единицу. Глянув на рисунок, Сигурд кивнул.
— Лагуз, руна водной стихии. Это дождь, море — все, что течет и меняется, сохраняя при этом свою сущность. Одна часть твоей натуры остается прежней, другая обновляется с каждым приливом. — Он накрыл руку девушки ладонью. — Помоги мне осуществить задуманное, и твоя жизнь изменится навсегда.
Молчание. У Ская в голове царила пустота, все эмоции будто испарились. На лице Кристин отражалась борьба искушения со страхом. Вдруг из глубин сознания, будто с илистого дна, где покоились ржавые доспехи и белесые кости, на поверхность медленно поднялась одна мысль:
«У меня есть другая жизнь — с духовым ружьем и школьными автобусами, с переездами и новыми домами. Она не слишком увлекательна, но в ней, по крайней мере, нет места убийству».
Он хотел высказать это вслух, но все не решался нарушить тишину. Конец сомнениям положила Кристин — она внезапно вскочила, рывком распахнула дверь и выбежала наружу. Скатившись с крыльца, девушка бросилась к кромке леса. Ее выворачивало наизнанку.
Скай и Сигурд молча прислушивались к стихающим звукам. Затем старик повернулся к внуку.
— Какой знак достался тебе?
Скай в упор посмотрел на деда.
— Ты ведь и сам знаешь.
Сигурд склонил голову в знак согласия.
— Да, если предчувствие не обманывает меня.
Скай тоже догадывался. Насечки на камне жгли ладонь раскаленным тавром. Руна словно клеймила его.
Не отводя глаз от Сигурда, он разжал кулак и произнес:
— Турисаз — символ атаки, знак берсерка. Руна Бьорна.
— Твоя руна, Скай!
Старик поднялся с кресла и поковылял к спальне, отгороженной занавесом.
— Олав вернется через три дня, так что у тебя есть время на раздумья. Я знаю, что прошу о многом. Если ты не найдешь в себе сил помочь мне… Что ж, тогда я вскоре умру. — Он судорожно схватился за край полога. — Говорят, убивать легче с каждым разом. Скажи мне, Скай-Бьорн-Ястреб, это правда?
Три дня прошли на удивление заурядно — как будто взрослые отправили Ская с Кристин на каникулы к пожилому родственнику. Ребята взбирались к местному водопаду, любовались горными видами, плавали в ледяном озере — словом, вели себя как ни в чем не бывало. На следующее утро после приключения с зеркалом брат с сестрой отправились в город и сняли деньги для Сигурда, а потом наелись пиццы с мороженым и позвонили родителям.
Оба наврали матерям, что по-прежнему гостят у друзей на взморье, и свалили никудышную связь на прибрежные утесы. Видимо, что-то в голосе сына все же насторожило Соню, и она потребовала, чтобы сын немедленно возвращался домой. Скай притворился, что не расслышал, и поспешно прервал разговор.
— Боюсь, у нас мало времени, — сказал он, возвращая телефон Кристин.
На обратном пути она попыталась выведать у Ская, что тот думает о плане Сигурда, однако так и не добилась ответа.
«Хорошо ей, — думал Скай, пробираясь сквозь серебристые березовые заросли. — Она-то не отмечена знаком берсерка».
Он знал, что кузине тоже придется сделать непростой выбор, но ей хотя бы не предлагали собственноручно убить человека. К тому же, судя по тому, сколько времени Кристин проводила у ног деда в беседе о рунах и двойниках, она уже определилась. Скай избегал таинственной парочки и целыми днями бродил по окрестностям в одиночку. Хватит с него речей Сигурда; это решение он примет самостоятельно.
На смену жутковатому покою дней приходили ночи, полные кошмаров. Едва Скай опускал голову на подушку, как его затягивал водоворот событий, так же мало походивший на безмятежную дрему, как
