Фон Шлабен и его телохранители куда-то исчезли, а у ног Джека шумно чертыхался запутавшийся в складках ткани задника Тарлтон. Не зная даже, откуда взялась в его руке сила, Джек вонзил острие сабли прямо в отверстие нарисованного колодца. Удар наугад, к сожалению, пришелся по какой-то деревяшке, но Джек, по крайней мере, смог порадоваться воплю ярости и страха, вырвавшемуся из извивающегося кокона. Потом на сцену хлынули люди и оттеснили его от врага.
С большим трудом Джеку удалось протолкнуться сквозь охваченную паникой толпу к Луизе, которая рвалась навстречу ему.
— Джек! Я думала, что он убьет тебя!
— Он тоже так думал!
Когда следующее ядро пролетело над крышей, толпа прижала их друг к другу, и он обнаружил, что губы их встретились.
— Ты доверяешь мне? — спросил он, разжав наконец объятия.
— Да.
— Тогда отправляйся к себе, убедись, что за тобой нет слежки, собери все, что может уместиться во вьюках, а я через час приведу туда пару лошадей.
Девушка заколебалась.
— Луиза, если мы с тобой сегодня же не убежим, то погибнем, и ты, и я. Ты разоблачена... ибо твой «Катон» водит дружбу с Андре. Давай воспользуемся этой суматохой как прикрытием.
Она, однако, все не могла решиться.
— Луиза, я понимаю твои сомнения, но мы вполне сможем обсудить все наши проблемы потом, когда окажемся в безопасности.
Наконец она кивнула, поцеловала его и исчезла в людской сутолоке. Джек повернулся в другую сторону.
«Один час, — думал Джек. — Господи, хоть бы успеть за час!»
Ему потребовалось два, ибо улицы были забиты войсками, спешно направлявшимися навстречу напавшим мятежникам. Город был полон гражданских, бежавших оттуда, где разгоралось сражение.
Шестнадцатый полк, поднятый по тревоге, уже отбыл, и в полковых конюшнях остался всего один конюх. Естественно, он не стал задавать вопросы офицеру, взявшему из стойла собственного скакуна, полковую лошадь в качестве запасной и двухнедельный запас овса.
Все прочее Джек забрал из полкового Офицерского собрания, радуясь тому, что оставил большую часть своих немногочисленных вещей там, а не на съемной квартире. Заглянуть туда за пожитками он бы не смог: фон Шлабен, Тарлтон и прочие пособники иллюминатов наверняка подстерегали его там, чтобы довести до конца свое черное дело.
В расположении полка Джек разжился всем необходимым для того, чтобы переждать некоторое время в лесу. При необходимости он мог бы продержаться там целую зиму, подобный опыт у него уже имелся.
Когда Джек, пробираясь по переулку позади дома Луизы, подвел коней к черному ходу и привязал их, на колокольне стоявшей на углу церкви зазвонил колокол. Полночь. Звуки боя к тому времени стихли: мятежников отогнали от города или они отступили сами. Эта атака была самой крупной, однако далеко не первой: Вашингтон постоянно тревожил англичан, не давая им покоя даже в столице.
Дом выглядел покинутым, фонарь над парадным входом не горел. Задняя дверь стояла открытой, но света не было и там. Луиза приняла меры предосторожности.
На ощупь, как крот, Джек добрался до лестницы, молча поднялся наверх и лишь на площадке верхнего этажа шепотом позвал:
— Луиза!
Тишина продлилась чуть дольше, чем требовалось для ответа, а когда из спальни все же донеслось тихое: «Я здесь», что-то в голосе девушки побудило Джека потянуться за одним из двух висевших на поясе пистолетов. Щелчок взведенного курка показался оглушительным в темном, погруженном в молчание доме. Медлить было нельзя, и Джек, приставив ствол к двери, толкнул ее.
Она отворилась с уже знакомым ему скрипом.
В помещении царил почти полный мрак, лишь у окна, впускавшего в комнату ночь, оттенок темноты был не столь густым. А в следующее мгновение тьму с пугающей неожиданностью прорезал свет. На письменном столе стояла зажженная и накрытая шляпой лампа; теперь эту шляпу сняли.
После непроглядной темноты свет лампы слепил, словно полуденное солнце. Джек прищурился, чтобы увидеть цель, но, поняв, что в комнате находится около пяти человек, медленно опустил ствол.
— Джек, дорогой, заходите, заходите, пожалуйста.
Сидевший за письменным столом Джон Андре обернулся посмотреть на него.
— И положите этот пистолет, ладно? Право же, он вам больше не понадобится.
Джек постоял на пороге, пока его глаза не приноровились к свету и он смог разглядеть присутствующих. Один солдат стоял у окна, за спиной Андре, другой положил мушкетон на комод. Энтони Гервей, Боб Акр по пьесе, находился возле. В одной руке он держал пистолет, другая лежала на плече Луизы, сидевшей опершись спиной о изголовье.
— Джек, я...
Она попыталась встать, но младший лейтенант надавил ладонью на ее плечо.
— Не волнуйтесь так, дорогая, он знает, что это не ваша вина. — Андре заботливо кивнул ей и снова повернулся к Джеку. — Дело в том, что мы уже некоторое время держали ее под наблюдением. То, что она была такой чертовски прекрасной актрисой, пошло на пользу делу. Ничто не сближает людей так, как любовь к театру, верно?
— И какая была необходимость вести тщательное наблюдение за мисс Риардон? — Джек был вполне доволен тем, как уверенно прозвучал его голос. — Помимо самой очевидной, разумеется.
— Ох, Джек! — Андре добродушно рассмеялся и снова повернулся к столу. — Будьте добры, подойдите сюда. Мне хотелось бы узнать ваше мнение по одному вопросу. Сержант, освободите капитана Абсолюта... прошу прощения, майора Абсолюта от лишней тяжести в виде всяческого оружия, хорошо?
Джек опустил взведенный курок и передал сержанту пистолет, который держал в руке. За ним последовал и второй, висевший на поясе. Потом Джек подошел к Андре и остановился позади него. На столе лежал раскрытый дневник Луизы.
— Знаете, она пыталась сжечь его, когда мы пришли. Но дрова отсырели, так что тетрадь почти не пострадала.
Андре перелистал страницы и нашел то место, где проявились невидимые чернила.
— И вот о чем я подумал, Джек, ведь она... Как бы это сказать? Она играла вами. И вы это недавно обнаружили. Это ведь ваша работа?
Он указал на расшифровку.
Джек пожал плечами. Отрицать не имело смысла.
— Сколько времени потребовалось вам, чтобы разгадать шифр?
— Полночи.
— Вот как! — Андре, казалось, это порадовало. — А я справился с этим за час.
— Что ж, — буркнул Джек, — вы моложе меня.
Андре улыбнулся.
— А тайные чернила? У меня есть симпатический проявитель. — Он показал маленькую стеклянную бутылочку. — Но мы получили его совсем недавно, задержав агента с письмами, которые были написаны этими чернилами. К тому же этот реактив обычно окрашивает буквы в зеленый цвет, тогда как ваш, — он всмотрелся, — в желтый. И как это вам удалось? Поверьте, мною движет профессиональное любопытство, не более.
Джек глянул на Луизу.
— Я предпочел бы не говорить. Может быть, в другой раз.
Андре нахмурился.
— Ну ладно, не буду настаивать. Я все же надеюсь, что такая возможность нам представится.
Он снова посмотрел на текст в дневнике.
— Я так понимаю, что мисс Риардон является «Диомедом», и ей же присвоен номер шестьсот сорок два.
