Эрик испустил протяжный вздох, улыбнулся. На какую-то долю секунды его взор прояснился.
– Позаботьтесь за меня о Дино. Вы теперь ему нужны.
Нора проглотила слезы и охрипшим голосом сказала:
– Мы с твоим папой за ним присмотрим.
– Спасибо… Нора. Ты всегда была мне мамой. – Эрик закрыл глаза, помолчал и прошептал: – Чарли, это ты?
И его не стало.
Эпилог
Церковь на Летнем острове представляла собой узкое, обшитое досками строение с крутой крышей, стоящее на вершине небольшого холма. Даже сейчас, в разгар холодной сумрачной зимы, здание было густо увито зеленым плющом. Двустворчатую дверь обрамляли плети клематиса, похожие сейчас на коричневые веревки. Через несколько месяцев они снова зазеленеют и покроются лиловыми бутонами.
– До сих пор не могу поверить, что ты не разрешила мне украсить церковь цветами, – вздохнула Нора.
Руби засмеялась. Они стояли на небольшой автостоянке, примыкающей к церкви, и ждали, когда причалит паром.
– Именно такую свадьбу мы и хотели. Единственное украшение, которое для нас важно, в церкви есть, а других не нужно.
– Сейчас разгар зимы. Ты же знаешь, что церковь не отапливается.
Нора обхватила себя руками за плечи. Ее элегантный изумрудно-зеленый костюм из шелкового трикотажа оттенял нежную кожу цвета слоновой кости. Ветра не было, и из безупречной прически не выбился ни один волосок. К сожалению, стояли холода, необычные даже для рождественской недели, температура опустилась ниже нуля.
К чести Норы, она попыталась улыбнуться.
– Я хотела организовать для тебя этот праздник, сделать так, чтобы все было безукоризненно.
Руби понимающе усмехнулась:
– Нет, мама, ты хотела организовать его для себя.
– Черт возьми, это мое право! – Нора улыбнулась. – Ничего, может, на свадьбе Дженни будет все как положено.
– Хотелось бы посмотреть, как вы с Кэролайн сцепитесь за право руководить подготовкой этого знаменательного события. Не удивлюсь, если ты устроишь скромную церемонию в Ватикане.
Нора рассмеялась и придвинулась ближе:
– Ах, дорогая… кажется, я опять плачу.
Руби собиралась что-то сказать, но в это время загудел паром. Через несколько минут на стоянку заехали и остановились одна рядом с другой три машины. Дверцы открылись, на площадку высыпали немногочисленные гости.
Кэролайн в бледно-голубом шелке казалась холодной и изящной, как водяная лилия. Джерри шел рядом, ведя за руки детей. Все четверо смотрелись, как рекламное фото счастливой, дружной семьи.
Кэролайн порывисто обняла Руби, отстранилась и улыбнулась со слезами на глазах.
– Моя младшая сестренка в… – Она нахмурилась. – Что это на тебе?
Руби повертелась, показывая обновку. То, что когда-то было платьем ее позора, стало подвенечным нарядом.
– Разве не здорово?
Кэролайн прищурилась, оглядывая ее с ног до головы. Она отметила и глубокий треугольный вырез, и разрез на бедре на всю длину ноги.
– Не может быть, чтобы ты нашла этот фасон в магазине для новобрачных!
– Нет, это Версаче.
– Да, несомненно, – кивнула Кэролайн. – Ты великолепно выглядишь.
Джерри подошел к жене и взял ее за руку, посадив Фредди на плечо.
– Привет, Руби. Ты потрясающе выглядишь.
Невеста усмехнулась:
– Пожалуй, я могу привыкнуть к комплиментам.
– Подошел Рэнд в элегантном черном смокинге, за ним – Мэрилин с сыном на руках. Лотти тоже приехала. Она была в своем «городском» платье и широкополой соломенной шляпе. Единственной уступкой зимним холодам оказались не по размеру большие черные суконные боты у нее на ногах. Рэнд поцеловал дочь и прошептал:
– Привет, голливудская красотка, ты похожа на принцессу.
– Здравствуй, папа. – Руби посмотрела на мачеху, державшуюся чуть в стороне. – Привет, Мэрилин, рада, что ты здесь. Как поживает мой очаровательный братишка?
Молодая мать расплылась в улыбке:
