Руки Эрика дрожали. Он взял бокал и поднес его к бескровным губам. Сделал глоток, поморщился и допил до конца.
– Эх, мне бы сейчас стакан «Маргариты» из ресторанчика Рея и хорошую порцию мидий! – с улыбкой проговорил он.
– «Маргарита» и морепродукты? Это при том, как ты переносишь спиртное? Прости, братец, но мысль не слишком удачная.
– Мне давно не семнадцать. Я больше не глушу спиртное стаканами, пока обратно не полезет.
Слова Эрика живо напомнили Дину о том, как сильно они отдалились. Мальчишками они знали друг о друге все, повзрослев, они стали чужими.
– Лекарство поможет? – спросил Дин..
– Конечно, через десять минут я cMoiy одним махом перескакивать с крыши одного небоскреба на другой. – Эрик замолчал и нахмурился. – А что, собственно, означает это «одним махом»? И почему я раньше об этом не задумывался?
– В любом случае это лучше, чем летать. Даже первым классом. Я вспоминаю свой полет как кошмарный сон.
Эрик улыбнулся:
– Настолько плохо даже в первом классе? Не забывай, что ты говоришь с бедным школьным учителем, которого к тому же лишили наследства.
– Извини, я просто пытался поддержать беседу.
– Не надо. Я умираю, мне не нужно убивать время светской болтовней. Дин, всю нашу взрослую жизнь мы говорили обо всем, кроме того, что на самом деле важно. Я понимаю, это наследственное, но у меня больше нет времени на ерунду.
– Если ты еще раз напомнишь мне, что умираешь, клянусь Богом, я сам тебя убью! Неужели ты думаешь, что я могу забыть?!
Эрик рассмеялся:
– Слава Богу! Впервые за десять лет ты заговорил как брат, которого я знал. Приятно сознавать, что он до сих пор жив.
Дин немного расслабился.
– А я рад твоему смеху. Давно его не слышал.
Он неторопливо подошел к комоду, на котором в беспорядке стояли фотографии. В основном это были детские снимки Эрика и Дина, но был один, на котором, обнявшись, стояли трос – Эрик, Дин и еще один мальчик, член их футбольной команды. Все это выглядело вполне заурядно, но сейчас, глядя на Эрика, Дин не мог не задуматься. Неужели разница между ним и братом существовала уже тогда, просто он не замечал очевидного?
– Лучше бы я никогда не говорил тебе, что я гей.
Эрик словно прочитал его мысли. Дин пока не подготовился к подобному разговору, но у него не было выбора. Эрик бросил его в холодную воду, на глубину, и теперь ему оставалось только плыть.
– Довольно трудно сохранить в тайне, что живешь с мужчиной.
– Люди постоянно это делают… то есть хранят тайну. Но я был так наивен, что мне хотелось с тобой поделиться. – Эрик приподнял голову с подушки и посмотрел на Дина. – Я знал, что родители с этим не смирятся, но ты… – Его голос дрогнул. – От тебя я такого не ожидал. Ты разбил мне сердце.
– Я не хотел.
– Ты перестал мне звонить.
Дин вздохнул, думая, как объяснить брату.
– Ты уехал в колледж и поэтому не знал, что здесь творилось. А у нас разыгралась драма под названием «Распад семьи Бридж». Событие попало на первые полосы всех газет. А потом… мы с Руби расстались.
– То-то я гадал, что между вами произошло. Я думал…
Эту рану Дин пока не был готов бередить.
– Было чертовски скверно, – быстро сказал он. – Я позвонил матери и потребовал, чтобы меня перевели в Чоут, где, заметь, я столкнулся с кучкой чванливых надменных богатых деток. Мне там страшно не понравилось. Я не мог ни с кем подружиться. Но каждое воскресенье вечером мне звонил брат, и я всю неделю жил ожиданием этого часа. Ты был не просто моим лучшим другом, ты был единственным. И вот однажды ты забыл позвонить. – Дин вспомнил, как целый день прождал у телефона. Это повторилось и в следующее воскресенье, и через неделю. – Когда ты наконец позвонил, то рассказал про Чарли.
– Ты чувствовал себя покинутым, – тихо сказал Эрик.
– Не только. Мне начало казаться, что я вообще тебя не знал, что все, что ты говорил мне раньше, было враньем. Ты же хотел говорить лишь о Чарли. – Дин пожал плечами. – Мне было семнадцать, я страдал от разбитого сердца. Думаешь, мне нравилось слушать про твою любовь? И конечно, мне было трудно смириться с мыслью, что ты полюбил мужчину.
Эрик откинулся на подушки.
– Когда ты перестал отвечать на мои звонки, я решил, что ты меня возненавидел. Позже ты стал работать в семейной фирме, и я сбросил тебя со счетов. Я никогда не думал, каково приходится тебе. Извини.
– Я тоже прошу прощения.
