Дин подошел к Руби:
– Хочешь взобраться наверх?
Она рассмеялась:
– Я уже взрослая. Оставим Водопадную тропу горным козам и подросткам, которым не терпится покурить марихуану или потрахаться.
– А я могу. – В словах Дина сквозил вызов.
Руби вздохнула:
– Ладно, веди.
Молча, бок о бок, они зашагали к западной части озера, лавируя между расположившимися там и сям любителями пикников, собаками, гоняющимися за летающими тарелками, и шумными детьми. Все это осталось позади, когда они достигли кромки леса. Голоса становились все тише, зато журчание и шум падающей воды – все громче.
Руби опять вспотела. Тропинка была очень узкой и каменистой. Извиваясь штопором, она шла вверх между деревьями и кустами ежевики, которые немилосердно царапали ее голые руки и ноги.
Наконец они добрались до вершины. Она представляла собой гранитную плиту размером с плавательный бассейн и плоскую, как подметка.
Серый камень был покрыт густым зеленым мхом, из которого выглядывали головки желтых диких цветов. Здесь ручей был не шире руки и тек по канавке, созданной водой за многие годы, чтобы потом с высоты двадцати футов рухнуть вниз, в озеро.
Руби вышла на опушку и заметила корзинку для пикника, стоящую на знакомом пледе в красную и черную клетку. Дин заботливо расстелил его на пятачке, где мох образовывал одеяло толщиной в несколько дюймов. Дин тронул ее за плечо:
– Пошли.
Они сели. Дин достал из корзинки термос и разлил холодный лимонад по двум стаканам.
Руби жадно допила до конца, потом поставила стакан и откинулась назад, опираясь на локти. Солнце светило ей в лицо.
– На этом месте ты впервые призналась, что собираешься стать комедийной актрисой.
– Правда? – Руби улыбнулась. – Я не помню.
– Ты сказала, что хочешь добиться славы.
– Этого я до сих пор хочу. А ты намеревался сделаться знаменитым фотографом. – Руби не смотрела на Дина.
– Было проще держаться на расстоянии и разговаривать о прошлом отстраненно, как два одноклассника, случайно встретившихся через много лет. – Не слишком похоже на твою нынешнюю работу помощника руководителя фирмы, правда?
– Да, но мне по-прежнему хочется стать фотографом. С радостью бы все бросил и начал сначала. Счастье не в деньгах, это точно.
– В устах человека, чья семья входит в список пятисот богатейших, звучит по меньшей мере забавно.
Руби гнала от себя мысль, что Дин несчастлив. Дин негромко рассмеялся:
– Вероятно.
Снова повисло молчание. Руби немного побаиваюсь того, что скажет Дин, поэтому заговорила первая:
– Вчера я навещала Эрика.
– Да, он мне рассказал. Для него это очень много значит.
Руби легла, подложив руки под голову. Вверху, в голубом небе, проплывало одинокое облачко.
Я жалею что мало общалась с ним раньше.
– Ты? – Дин невесело усмехнулся. – Я его брат, а мы не виделись с ним много лет.
Руби удивилась. Она перевернулась на бок, лицом к Дину, но он на нее не смотрел.
– Но в детстве вы были очень близки.
– Времена меняются, не так ли?
– Что произошло?
Дин уставился в небо:
– Кажется, у меня проблема: я плохо знаю людей, которых люблю. Я, наверное, подслеповат.
– Ты имеешь в виду то, что он оказался геем?
Наконец Дин повернулся к ней:
– Да, но не только.
Руби поняла подтекст и почувствовала, что время пришло. Когда-то, больше десяти лет назад, она поклялась себе, что, если судьба снова сведет ее с Дином, она скажет то. что действительно важно.
– Извини, Дин, я не хотела причинить тебе боль.
