Но что это могло означать, Люк по-прежнему не понимал.
Воспоминание о поцелуе в саду начало мучить Габриель, как только она покинула замок, и продолжало преследовать ее на следующий день, стоило ей открыть глаза после беспокойного сна. В памяти также сразу всплыло предложение, сделанное Люком после ужина… Нет, было сделано еще одно предложение — использовать погреба Кавернеса в качестве дегустационного зала для вин «Земли ангела». «Вот о чем надо думать, а не о поцелуе Люка!» — укоряла себя Габи, но ее мысли упрямо возвращались к нему. В общем-то, в этом не было ничего удивительного. Любая женщина на ее месте вела бы себя так же — что поделать, если Люк обладал несомненным магнетизмом? Она ощутила это уже в шестнадцать лет. Повзрослев, как и хорошее вино, он стал просто неотразим.
Была еще одна новость, которая не давала Габриель покоя. Ее отец, Харрисон, не является отцом Рафа, и Раф об этом не знает. Впервые в жизни она боялась позвонить брату. Шло время, а Габи все никак не могла заставить себя поднять трубку и набрать знакомый номер. Зачем Жозе рассказала ей об этом? Зачем внесла смятение в ее жизнь, и без того осложненную отношениями с Люком? И как ей вести себя с братом? Как поступить? Открыть секрет, в который она не просила себя посвящать, или сохранить тайну? Сказать было бы проще, но Габриель чувствовала, что таким образом она как предаст брата. К тому же такая правда могла внести разлад в отношения между Харрисоном и Рафом. С какой стороны ни посмотри, ни к чему хорошему это не приведет.
Габриель выругалась, проклиная все на свете, но легче ей не стало.
Как плохо, когда не с кем поделиться и спросить совета! Вчера Люк поинтересовался, что произошло, но она не решилась сообщить ему ошеломляющую новость, пока все не обдумает.
Габриель простонала, сжимая кулаки. Как только земля носит женщин, подобных Жозе?! Они не имеют права называться матерями! Скрывать ото всех и тем более от Рафа правду о его отце! Его отце… В мозгу Габи вспыхнула новая мысль. В самом деле, кто же является отцом Рафа? От мелькнувшей догадки она пришла в ужас. Нет, только не Филип Дювалье! Боже, спаси и сохрани их всех, если это так! Габриель заставила себя рассуждать здраво, не поддаваясь эмоциям.
Филип не только не возражал против дружбы Рафа и Люка, а, наоборот, даже поощрял ее. Увидев, что Раф проявляет интерес к виноделию, он взялся за его обучение. В общем, для аристократа, со всеми его сословными предрассудками, он был весьма добр к Рафаэлю. Но стоит ли считать его доброту выражением отцовских чувств?
Было одно весьма весомое но, отвергавшее догадку Габриель, — внешность. Раф нисколько не был похож на Филипа Дювалье. Он также не походил и на Жозе, за исключением разве что совершенных черт лица, только в мужском варианте. А вот Харрисон и он немного похожи. У обоих светлые волосы. Правда, у Рафа разрез глаз другой, и глаза не голубые, а синие.
Так кто же мог быть отцом Рафа?
От этих мыслей у Габриель начала болеть голова.
— Это не имеет значения, — яростным шепотом приказала себе Габи. — Просто не думай об этом! — Она глухо простонала. — Как же я ее ненавижу! Почему она — моя мать?
Гнев на Жозе захлестнул Габриель с новой силой. Чтобы успокоиться, ей даже пришлось посидеть несколько минут с закрытыми глазами. Наконец она схватила телефонную трубку и, боясь передумать, набрала номер.
— Привет! Я не помешала?
— Габи? — Голос брата заметно подобрел. «Словно солнышко выглянуло из-за туч», — подумала Габриель. — Ты вовремя позвонила. Я только что разговаривал с Люком.
Значит, Люк все-таки опередил ее.
— По поводу его предложения?
— Именно.
— И что ты думаешь?
— Тебе известно, что я думаю о сближении с Дювалье, пусть даже в интересах бизнеса.
— Неужели? — с легкой обидой заметила она. — Я считала, что мне это известно, однако Люк сообщил мне, что все эти годы ты поддерживал с ним контакт. Это правда?
— Да, — неохотно подтвердил Раф. — В первый раз Люк позвонил, когда ты еще летела в Австралию. Хотел удостовериться, что я встречу тебя в аэропорту. А затем он изредка интересовался, как ты поживаешь. Я не видел в этом ничего криминального.
— И ты рассказал ему, что сразу после приезда у меня все валилось из рук, а сама я выглядела жалким подобием человека и была преисполнена жалости к себе? — Габриель задрожала от унижения. — Ну спасибо.
— Нет, конечно, — сухо бросил Раф. — Я говорил, что ты живешь если не отлично, то очень хорошо. Можно сказать, почти счастливо. Ты же знаешь, что можешь всегда на меня положиться, — с нежностью добавил он.
— Конечно, — выдавила из себя Габриель, чувствуя, как тайна матери свинцовым грузом ложится ей на плечи.
— Ну, и как там Жозе? — поинтересовался он. — Как она тебя встретила?
— Жить будет. А что касается твоего второго вопроса… В общем, ты был прав. Она нас не звала. — Габриель не скрывала горечи.
Раф не стал сыпать ей роль на раны словами «А что я тебе говорил?».
— Как ты это пережила? — мягко спросил он.
— Ну, раз говорю с тобой, значит, пережила.
Раф рассмеялся, поддержав ее попытку пошутить.
Скорее всего, он догадывался, что на самом деле ей хочется плакать.
— А если серьезно?
— А если серьезно, это стало мне хорошим уроком, и, можешь не сомневаться, я его усвоила. Жозе больше не сможет причинить мне боль. Я этого не допущу.
— Так держать! — одобрительно произнес Раф. — Такой подход мне нравится. — Похвала брата была как нельзя кстати, и Габриель чуть приободрилась. — Иногда случается так, Габи, что людям, пусть даже очень близким людям, лучше жить отдельно.
— Это я уже поняла. — Габриель замялась, так как тема родственных отношений не позволяла ей забыть о тайне, в которую девушку посвятили помимо ее воли. — Я начала поиск помещения для нашего филиала, Раф, — решительно начала она, надеясь, что разговор о делах отвлечет ее. — Найти то, что нам нужно, не так-то просто. К тому же у нас нет ни связей, ни подходящей родословной. А ты сам знаешь, насколько закрытое здесь общество. Нам явно не помешает помощь человека, перед которым двери распахнутся. Щедрое предложение Люка провести дегустацию наших вин в погребах Кавернеса — большая удача. К тому же, как только станет известно, что нас поддерживает Люк Дювалье, мы можем рассчитывать на более радушный прием. Если бы нас не связывало ничего личного, я бы не раздумывая ухватилась за это. Другие компании могут только мечтать о такой рекламе, тогда как к нам все само идет в руки. Однако я пока не дала конкретного ответа. А что ты думаешь?
Раф помолчал.
— Мне не нужна его помощь, — наконец сказал он, и голос его звучал холодно. — Я не хочу иметь дело с Дювалье, несмотря на все выгоды, которые нам сулит это знакомство. И уж тем более не хочу быть им обязанным.
Раф ответил так, как и предполагала Габриель.
— Я понимаю, — осторожно проговорила она. — Но ведь, как ты сам верно заметил, это сулит нам огромную выгоду. В будущем уж точно. Мы выиграем от этого больше, чем они.
— Именно потому, что мы выиграем больше, чем они, я и не хочу принимать предложение Люка. Они стали одной из наиболее успешных винодельческих династий Франции не только благодаря удаче, Габи. Люк сделал нам это предложение, потому что намерен получить кое-что взамен.
— Может, он собирается таким образом загладить свою вину? — предположила Габриель.
— Как бы не так. Он хочет тебя, — без обиняков заявил Рафаэль. — Ты взрослая женщина, и я знаю, что тебе по силам многое. Но вот сможешь ли ты сладить с Люком? Он умеет контролировать себя, но в душе его бушуют страсти, а ты всегда действовала на него как детонатор. Люк скрывал от тебя эту часть
