ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Они решили сделать День благодарения наполовину рабочим и утром принялись спорить, что кому красить. Однако договориться не удалось.
— Ладно, хватит, — сказала Дарси, — плюнем на это и понадеемся на лучшее. В любом случае, ты уже душой в Оклахоме. Сколько мы еще будем вместе в этой ловушке?
— Месяц и две с половиной недели, — быстро ответил Джо.
— Ты что, считаешь?
— Конечно.
Дарси презрительно фыркнула:
— Ну почему он так поступил с нами?
Джо изумленно обернулся к ней.
— Кто что сделал с нами?
Дарси сверкнула глазами.
— Почему мой дед оставил нам ранчо на таких чудовищных условиях? Это что, какое-то особое наказание?
— Да нет, — Джо подошел к Дарси и мягко положил руки ей на плечи. — Я скажу тебе. Может, я не прав, но думаю, твой дед пытался исправить то, что натворил.
— Проведя нас черед ад?
— Нет, предоставив нам возможность побыть вместе. Мы оба видим сейчас, как это глупо, но твоего деда преследовала какая-то нелепая идея, будто у нас с тобой была огромная любовь, — он попытался рассмеяться. — Сумасшедший старик.
Дарси нахмурилась.
— Н-да, сумасшедший. Ну и что тебя вдохновило на подобные соображения?
— Вообще-то он даже когда-то сказал мне об этом. Он сказал, что ему следовало бы подумать, прежде чем, как он выразился, «становиться на пути юной любви». Сказал, что считает твой неудачный брак своей виной.
— А, — Дарси кивнула. — И он наказал меня за то, что считал своей виной. Извини, Джо, но я не могу с этим согласиться. Тогда почему он не сказал об этом? Почему не сказал, что не прав и что хочет все исправить?
Джо печально покачал головой:
— Ты прекрасно знаешь — это было не в его духе. — Он помолчал. — Ты знаешь, он считал, что его ранчо может оказывать волшебное действие на влюбленных.
Дарси вспомнила о старом фото, на котором видела свое лицо рядом с Джо.
— На него и мою бабушку?
— Думаю, да. Он только сказал, что каждый день остро ощущает ее отсутствие. Может, хотел, чтобы и ты это как-то узнала? В любом случае эта история с завещанием — своего рода его сватовство из могилы.
Дарси нервно засмеялась.
— Он опоздал на несколько лет, и ему не хватило приличной суммы денег.
— Точно. — Джо шумно вздохнул.
— Итак, поскольку каждый из нас скоро пойдет своей дорогой, — она намеренно не уточнила, когда, — почему бы тебе не рассказать, зачем ты едешь в Оклахому, да еще именно пятого января.
— Я должен моей невестке деньги, — сказал он просто. — Моя жена заняла их, когда была больна, а сейчас… — Он пожал плечами. — Долг большой, а у нее ранчо в Оклахоме, и ей нужен управляющий; и я собираюсь их отработать. Все очень просто.
Теперь Дарси слегка побледнела.
— А если бы ты выплатил ей долг? Тогда ты смог бы не ехать?
— Конечно. Но денег нет. А если бы даже и были, я не против — для Рики будет полезно жить в настоящей семье. Я сам думал рассказать тебе, но мы всегда переходили на другую тему. Или начинали спорить. Ну, а ты? Что там такое в Сан-Диего?
— Программа стипендий, над которой работал мой отец. Теперь здоровье его бывшего партнера ухудшается, и он предложил мне встать во главе.
— Ах, так вот в чем дело — помочь членам Лиги плюща найти подходящую школу.
— На самом деле, это стипендия для детей из неблагополучных семей, чтобы у них были те же возможности, что и у членов Лиги плюща[1], о которых ты так пренебрежительно отзываешься.
Джо сразу стало стыдно. Всякий раз, как он пытался увидеть в Дарси лишь избалованную, эгоистичную богачку, она доказывала ему обратное.
— Извини, я не имел это в виду… Это было очень грубо с моей стороны, извини.
Она посмотрела на него долгим взглядом, затем сказала:
— Забудь об этом. Пора полить индюшку жиром, да и овощами заняться. Почему бы тебе не помочь?
— Это в женском-то деле? — поддразнил он, следуя за ней в свежеокрашенную кухню. — Что ты там делаешь? Пирог?
— Тебе нужен тыквенный пирог на День благодарения. — Она разминала холодное тесто тьшьной стороной руки. Тесто липло к рукам, и Дарси потянулась за мукой. Пакет упал, и мука просыпалась ей на свитер. — Черт, — Дарси надела фартук.
Джо рассмеялся. Он уже видел это когда-то, он все помнил, помнил, как шел к ней, а сердце поднималось к самому горлу.
— Помощь не нужна, мэм?
Дарси отвернулась, широко раскрыв глаза.
— Джо…
Он облокотился о буфет, до боли желая протянуть к ней руку и не двигаясь.
— Знаешь, вот так я рисовал нас в своих мечтах о будущем. Мы в кухне, как семья.
— Мы не семья, — голос у нее прозвучал странно высоко.
— Мы сможем когда-нибудь поговорить о том дне? — спросил он.
— О каком?
— Ты сама знаешь — о последнем дне, когда я тебя видел. Мы были на кухне, и ты делала пирог, а твой дед ворвался и разрушил нашу жизнь. По крайней мере, мою.
Дарси сжала губы.
— Это было давно. Я едва помню.
— А я помню, будто это было вчера. — И Джо шагнул к ней. — Ты стояла вон там, пытаясь надеть фартук, а я вошел и обнял тебя, вот так, — и он показал.
Дарси задрожала. Его руки тоже. Дарси отвечала на поцелуй вначале робко, потом более страстно.
Наконец она заговорила:
— Мне надо полить индюшку, — и направилась к плите, вытянув поднос из духовки.
— Очень на тебя похоже — ускользнуть, когда тебя загнали в угол.
— Ты совсем меня не знаешь, Джо Таилер. — Она полила индюшку и задвинула поднос обратно.
— Ты так считаешь?
— Конечно. Вот хотя бы наш разговор про стипендию. Ты думаешь, что я испорченная богатая девица. Признайся.
Он чуток подождал, пока нарастающая тишина достаточно подергала Дарси за нервы, а потом повернулся к ней, и она увидела его широкую улыбку.
— Я, видишь ли, не сомневаюсь, что ты прекрасно знаешь мое к тебе отношение.
Череда эмоций прошла по лицу Дарси.
— Нет, не знаю.
Он пожал плечами и поднял мешок начищенной моркови.
