— А как же новый имидж, новые наряды. Новый одеколон?
— А Абигайль не думала, что все это предназначено ей? Она же тебе жаловалась на него. Вполне возможно: он почувствовал, что она недовольна, и решил поразить ее.
— Да. думаю, это возможно… Он так и сказал?
— Ну, не в таких подробностях. Но у меня сложилось впечатление, что он плотно сидит на крючке. За время нашего разговора он раз сорок сказал «Абигайль».
— Может, так зовут его любовницу.
— Да хватит. Белл! — Ники потрясла головой. — Прекрати высасывать проблему из пальца. с парнем все в порядке.
— Понятно. Я просто хочу быть уверена, прежде чем обрадую Абигайль.
— Эй! — Она положила ногу на ногу. — Он отказался от свидания со мной. Какие еще доказательства тебе нужны?
Эдди появился под конец моей следующей смены, зашел за стойку и налил себе большую порцию коньяку. Вид у него был усталый, под глазами темные круги.
— День был просто поганый. Буду пить, пока не свалюсь, может, тогда сегодняшние неприятности померкнут на фоне завтрашнего похмелья. — Он повернулся ко мне. — Но говорят, пить в одиночку плохо.
— Да, — сдержанно улыбнулась я, снимая с вешалки куртку. — Правда, меня это никогда не останавливало.
— Ты присоединишься ко мне или поедешь спать?
— Попробуй меня уговорить. Место мужчины — у ног женщины.
— И они любят об этом напоминать. — Он налил мне коньяк и забрал куртку.
— Значит, мне не оставляют выбора? Я остаюсь.
— Вот и молодец. — Он сел за стойку — Ты ведь не оставишь меня напиваться в одиночестве?
— Чтобы я пропустила все самое интересное? — Я села рядом. — Твое здоровье.
Мы чокнулись бокалами, и он залпом осушил свой. Я последовала его примеру, он еще раз сходил к полкам и вернулся с бутылкой.
— Чтобы не скакать постоянно туда-сюда.
— Если мы не сбавим темп, скоро это будет непросто, — согласилась я.
— Но мы забыли одну жизненно важную вещь.
— Что?
— Еду.
— Еду?
— Это всякая всячина, которую кладут в рот и жуют. Для поддержания сил и для удовольствия…
Он наведался на кухню и через пять минут гордо водрузил передо мной на стойку тарелку сандвичей.
— Теперь довольна?
— Это, конечно, не «кордон блю», но ты не так безнадежен, как я думала.
— А что ты на это скажешь? — Он вытащил из заднего кармана плитку «Кедбери» и протянул мне.
— Тебе нет равных. — Я любовно погладила знакомую фиолетовую обертку. — Иди ко мне, моя прелесть.
Через полчаса шоколад был съеден, тарелка с сандвичами стояла почти не тронутая, а от половины бутылки коньяка почти ничего не осталось. Наша горячая дискуссия на тему сексуального равенства по мере роста содержания алкоголя в крови как-то сама собой превратилась в рассуждения о преимуществах шоколада перед солеными орешками.
— Думаешь, стоит открыть еще одну? — Эдди вытряхнул в мой бокал последние капли из бутылки.
— Двух мнений быть не может… Сейчас моя очередь.
Я попыталась подняться со стула, но ноги не хотели слушаться, а если и хотели, мозг даже за себя не отвечал, не то что за какие-то там ноги. Для равновесия я ухватилась за поручень, шедший вдоль стойки, и случайно задела локтем бутылку, которая покрутилась на деревянной поверхности и указала горлышком на меня.
— Вопрос или желание? — невнятно спросил Эдди, пытаясь прожевать сандвич с курицей.
— Не поняла?
— Если мы играем в бутылочку, — ухмыльнулся он, — то ты должна ответить на вопрос или исполнить желание.
— Я не знала, что мы играем в бутылочку…
— Но ты ее раскрутила.
— Я случайно… а, ладно. Вопрос. Он хитро посмотрел на меня.
— Твоя любимая сексуальная поза?
— На такие вопросы я отвечать отказываюсь!
— Если ты не ответишь, то с тебя фант.
— Какой еще фант?
Он на мгновение задумался, потом встал, зашел за стойку, вернулся с бутылкой текилы и налил двойную дозу прямо в мой бокал с коньяком.
— Пей.
— Что?
— Это твой фант.
— Издеваешься?
— Тогда отвечай на вопрос.
— Это не очень честная игра, — надулась я.
— Правила распространяются на всех. Будет и твоя очередь.
Да, ясно. Возможности безграничны! Если я буду загадывать невыполнимые желания, он будет каждый раз отвечать на вопрос. За один вечер я смогу выведать все, а самое главное, завтра он и не вспомнит, какой допрос я ему учинила» потому что будет страдать от похмелья.
— Хорошо. Это честно.
Взяв бокал, я посмотрела Эдди прямо в глаза и выпила все одним махом, едва не задохнувшись, когда смесь текилы и коньяка огнем обожгла мне глотку.
— Теперь твоя очередь. Вопрос или желание? — просипела я.
— Вовсе не обязательно моя очередь, мы еще не крутили бутылку.
— Ладно, тогда пошевеливайся!
Он одним движением заставил бутылку крутиться на мокрой стойке, она начала медленно останавливаться и, поколебавшись, замерла точно напротив Эдди.
— Ха! — с триумфом крикнула я. — Твоя очередь! Вопрос или желание?
— Вопрос.
— Ладно… Что ты больше всего ценишь в женщинах? — Умница Белл.
— Ну, яйца.
— Я тебя сейчас так тресну бутылкой, что твои отвалятся.
— Да нет, я хочу сказать, что мне нравятся женщины с яйцами.
— Что, трансвеститы? Да, в Таиланде я их повидала, и, скажу тебе…
— Белл! — Он покачал головой. — Ладно, давай так — мне нравятся сильные женщины.
— С рельефными мускулами и маленькой… ладно, ладно, шучу. А еще что? — быстро спросила я.
— Мозги.
— Неплохо. Дальше?
— Красота.
— Клише!
— Я бы соврал, если бы не сказал это. К тому же мне известно, что красота это не только внешность.
