того внимания, которым одаривал ее Трой. Ей хотелось, чтобы Тристан не отмахивался от ее желаний, как от детских прихотей, но воспринял их всерьез. Хотелось, чтобы он не считал ее шлюхой, которая ложится в постель с каждым, кто попадется у нее на пути. Слезы побежали у нее по щекам, когда она осознала, чего же наконец хочет: чтобы муж любил ее.
Но ни это, ни другие желания она не могла воплотить в жизнь собственными силами, а добрые феи бывают только в сказках.
На следующее утро Мари отправилась на конюшню, чтобы посмотреть на Дьяболо. Через прикрытую дверь она услышала голос Троя:
– …что ты хочешь подарить его Жислен. Он еще слишком маленький.
– Деландра поедет вместе с жеребенком. Как только его отнимут от нее, она снова вернется к нам, – ответил Тристан.
– И все же я этого не понимаю. У них ведь достаточно своих лошадей.
– Жак был в восторге от Дьяболо. Он хотел маленькую лошадку. Он будет очень счастлив.
– Кого интересует, будет ли счастлив этот кретин! Здесь кроется что-то другое.
– Думай, как хочешь.
Мари наблюдала за братьями в щелку. Тристан стоял к ней спиной, а Трой расхаживал перед ним взад и вперед. На конец он остановился и нахмурил лоб:
– Это как-то связано со вчерашним вечером. Жеребенок должен загладить вину за выходку Мари?
– Нет, – спокойно возразил Тристан. – Это я уладил еще вчера.
– Или это, – набрался смелости младший брат, – прощальный подарок?
Тристан немного помолчал, а потом вздохнул:
– Что-то в этом роде.
– Ты порвал с Жислен? Это правда? – В голосе Троя прозвучала растерянность.
– Скажем так, в будущем она хочет оставаться для меня не более чем доброй соседкой.
– О черт! Вы же были так счастливы вместе, – растерянно сказал Трой.
– Все когда-то кончается, – сухо заметил Тристан. – Впрочем, кое-что даже и не начинается.
Трой решил выразиться яснее:
– Я имею какое-то отношение к этому загадочному замечанию?
– Возможно. Я лишь хочу со всей братской любовью напомнить тебе о том, что Мари – моя жена.
Щеки младшего брата побагровели:
– В этом нет необходимости.
– Прекрасно. Мне бы не хотелось однажды узнать, что ты преподаешь ей что-то иное, кроме чтения и письма.
– Трис, я бы никогда…
– Ты – нет. Но Мари… Она заберется к тебе в постель быстрее, чем ты успеешь досчитать до трех.
Лицо молодой женщины горело, словно ей влепили пощечину. Как муж мог заподозрить ее в том, что она затеет интрижку с его же собственным братом?! Как мог он счесть ее способной на такое? Мари в ужасе бросилась обратно к дому. Она больше не желала слушать оскорбления в свой адрес.
Трой стукнул кулаком по косяку двери:
– Почему ты так говоришь о ней? Почему так скверно с ней обходишься? – возмущенно воскликнул он.
– Потому, что знаю, какая она. Поверхностная, самовлюбленная и легкомысленная. – Тристан сложил руки на груди. – Тебе не нужно изображать перед ней рыцаря. Ты просто видишь то, что хочешь видеть. У тебя нет опыта общения с женщинами, Трой. Еще недавно ты хотел посвятить свою жизнь Богу. Как это сочетается с плотскими желаниями?
– Мне не надо кусать гнилое яблоко, чтобы знать, что оно гнилое. Мари заботится здесь обо всем. За несколько дней она преобразила этот дом. Все соседи восхищены ею. Возможно, ты просто не можешь или не хочешь этого видеть?
– Прежде всего я вижу то, что ею восхищен ты, – иронически заметил Тристан.
– Мне она нравится. Она так старается научиться читать и писать! Она любознательна и любопытна. Работать с ней одно удовольствие. Да и вообще, учитывая то, как ты о ней говоришь, разве тебе есть до этого дело? – агрессивно спросил Трой. – Или ты ревнуешь?
– Конечно. Ты зришь в корень. Трой, да если бы мне пришлось вызывать на дуэль каждого мужчину, который ухаживает за Мари, в моем распорядке дня не осталось бы времени ни на что другое.
– Вчера я не заметил ничего из того, что ты ей приписываешь. Уж не знаю, что там произошло в Версале, но здесь никто не может осудить поведение Мари. Тебе мерещатся привидения. А лучше сказать, ты хочешь их видеть.
– Давай оставим эту тему. Дискуссия ни к чему не ведет. Просто в нужный момент вспомни мои слова. И, кстати, Трой, подготовь все для перевозки лошадей.
Мари лежала на кровати у себя в комнате, устремив взгляд на балдахин, словно он был виновен во всем. Боль от слов Тристана смягчила раскаленную добела ярость. Она заставит его пожалеть о своих словах. Она докажет ему, что не так легкомысленна и поверхностна, как он думает. И приложит все силы, чтобы не замечать его равнодушия по отношению к ней. Его тело хочет ее, и неважно, что по этому поводу посчитает его голова. И это только начало.
Путь к этой цели она начала незамедлительно. Уже за обедом Мари оживленно болтала за столом со всеми, не обращая внимания на односложные ответы Тристана, и засыпала мужа вопросами, на которые он не мог ответить прост «да» или «нет» или озлобленным молчанием.
Очень скоро выяснилось, что местное общество направило в «Мимозу» ответные приглашения. Трой помогал Мари читать их и поздравлял молодую женщину, восхищаясь ее успехами. После ужина Мари, одарив Тристана сияющей улыбкой, выложила на стол карточки.
– Мы получили столько приглашений, что следующие недели можем куда-нибудь выезжать каждый вечер.
Тристан покачал головой:
– Нет времени.
– Но так ты можешь найти новых заказчиков, – вставил свое слово Трой. – У Мари замечательно получается общаться с людьми. Готов поспорить, она одним движением руки сбудет им половину наших винных запасов.
Тристан повертел в руках карточки.
– Возможно, ты и прав, – задумчиво сказал он, и Мари подумала, что сейчас ее мужу, наверное, пришло в голову, что в ближайшее время у него будет очень много свободного времени вечерами.
– Значит, это решенный вопрос? – спросила она. Де Рассак кивнул:
– Да. Вы с Троем можете делать столько визитов, сколько захотите.
Улыбка застыла у Мари на губах, и она позабыла обо всякой дипломатии:
– Чтобы все соседи о нас судачили? – резко спросила молодая женщина. – Ты хочешь опорочить не только меня, но и своего брата?
– «Мимоза» принадлежит ему так же, как и мне. Он тоже кавалер де Рассак. Пришло время и ему что- нибудь сделать для этого имени. А о репутации Троя можешь не беспокоиться. Здесь, в этих местах, она чиста, как свежевыпавший снег. Не так ли, брат?
Щеки Троя покраснели:
– Снег имеет свойство таять. Не забывай об этом, – язвительно заметил он.
– Как можно! – Тристан вскинул брови.
– Я сыта по горло вашими пререканиями, – вмешалась в пикировку братьев Мари и гневно взглянула на своего супруга. – Ты не желаешь, чтобы тебя видели рядом со мной, это я поняла. Ты упрям как осел. Трой перечислил тебе все выгоды. Если ты хочешь все это легкомысленно разбазарить, то начинай! Либо я принимаю приглашения и сопровождаешь меня ты, Тристан де Рассак, либо остаюсь дома, а твои бутылки с вином пусть покрываются пылью! Чего мне об этом беспокоиться!
– Да, чего бы тебе об этом беспокоиться? – неожиданно набросился на нее Тристан. – Думаешь, что явилась сюда, и теперь все станет лучше просто потому, что ты смахнешь пыль и очаруешь соседей?
Мари уперла руки в бока:
