Кенди продолжал что-то говорить, но Седжал слушал его вполуха. Стоит ему отвернуться, как он начинал ощущать на себе взгляд старика. Но как только Седжал оборачивался, старик старательно разглядывал пейзаж за окном, или свои ногти, или потолок.
Они проехали несколько остановок. Поезд остановился в очередной раз, и Кенди поднялся.
– Прибыли, – объявил он.
Старик, который все еще был в вагоне, тоже поднялся. Когда они вместе с остальными пассажирами шли к выходу, старик споткнулся и быстро ухватился на голый локоть Седжала, чтобы не упасть. От его прикосновения по спине Седжала пробежала легкая дрожь.
– Прошу прощения, – пробормотал седой. Он поспешил выйти из поезда и растворился в толпе.
Седжал сощурил глаза. Все это явно подстроено. Случись с ним такое на рынке, Седжал заподозрил бы в старике карманника. Сейчас же в карманах у него не было ничего, кроме флейты да компьютерного дневника. Быстро проверив свое имущество, Седжал удостоверился, что все на месте. Тогда что понадобилось этому старику?
– Это кто еще такой? – недовольно проворчал Кенди, поправляя свою сумку.
– Он Немой, – заметил Седжал. – Я это почувствовал, когда он за меня ухватился. Мне кажется, он сделал это нарочно.
Кенди обернулся и посмотрел на него.
– Нарочно? Но зачем?
– Не знаю. – Седжал оглядывал платформу в поисках седого старика, но тот как сквозь землю провалился. – С тобой он не захотел поздороваться за руку, а за меня ухватился специально. Он – из Детей Ирфан?
– Сомневаюсь. Он не знал, что этот поезд идет до монастыря. Если еще раз его увидишь, дай мне знать.
Платформа, на которой они оказались, была такая же, как и все прочие, – деревянная, широкая, со всех сторон окруженная зеленой листвой. И вокзал мало чем отличался от других построек, которые Седжал успел увидеть. Это было деревянное здание, полукругом охватывавшее ствол дерева. Сквозь листву проглядывало серое небо, ветерок стал прохладным. Седжал, все еще в легкой одежде, подходящей для мягкого климата Ржи, начал дрожать и обхватил себя руками, чтобы согреться. От платформы в разные стороны ветвились лестницы и переходы. Лестницы соединяли между собой разные уровни этого дерева, а по переходам-тротуарам можно было попасть на соседние деревья. Среди ветвей тут и там, как птичьи гнезда, висели здания всевозможных размеров. Деревянные тротуары сотрясались под топотом множества ног, как человеческих, так и чед-балаарских. Время от времени попадались и другие инопланетяне, и почти у всех на груди висел золотой медальон – знак принадлежности к ордену Детей Ирфан. Все были спокойны, никуда не спешили, и Седжала тоже начали охватывать спокойствие и расслабленность.
– Пошли, – сказал Кенди, – тебе еще понадобится время, чтобы устроиться.
Кенди, почти не глядя, куда идет, ступил на один из тротуаров. Поначалу Седжалу было страшновато. Тротуар состоял из широких досок, висящих на канатах, перевитых плющом. Под тяжестью тех, кто по нему шагал, тротуар раскачивался из стороны в сторону. А если кто-нибудь споткнется? Проще простого соскользнуть между доской и канатом и полететь вниз навстречу зеленой смерти. Но, подойдя поближе, Седжал обнаружил, что пустые пространства между досками были затянуты почти невидимой сеткой, точно такой же, что ограждала летное поле. И все равно он старался не смотреть вниз – от этого сильно кружилась голова.
Кенди, не сбавляя шага, ступил на тротуар. Седжал судорожно сглотнул и заставил себя последовать за ним, крепко держась одной рукой за канат. Доски под ногами плыли и качались, над головой ходило ходуном серое небо. По тротуару могли в ряд идти четверо человек, так что Седжал своей неуверенной поступью не слишком задерживал движение. Кенди, однако, успел отойти от него на довольно приличное расстояние, прежде чем заметил, что Седжала нет рядом. Он остановился и подождал, пока Седжал его догонит.
– Я и забыл, какие они подозрительные на первый взгляд, эти тротуары, – сказал Кенди. – Но ничего, привыкнешь и даже замечать не будешь.
Мимо пронесся галопом чед-балаарец. Тротуар тошнотворно раскачивался, а Седжал вцепился в канат с такой силой, что пальцы у него побелели. Он не отпускал руки, пока качка не прекратилась.
– А почему нельзя сделать так, чтобы они не качались? – спросил он сдавленным голосом.
– Гибкие дорожки лучше выдерживают капризы погоды, – Кенди широко улыбнулся. – Вот попробуй пройти здесь в сильную бурю, это непростая задача.
Седжалу не хотелось об этом даже и думать. Он сосредоточился исключительно на ходьбе. Через некоторое время он заметил, что немного успокоился, больше не думает о неизбежном падении и может идти чуть быстрее, если не смотрит вниз.
Пока они шли, Кенди несколько раз останавливался, чтобы поприветствовать кого-нибудь из встречных, среди которых были и люди, и инопланетяне. По меньшей мере с дюжиной своих знакомых он здоровался за руку, или обнимался, или хлопал по плечу в знак приветствия. Кенди каждый раз представлял Седжала как своего студента, не позволяя, однако, никому дотрагиваться до него. Он объяснял это тем, что приветствие Немого только усугубит его головокружение. Седжал просто кивал головой, внезапно оробев от калейдоскопа имен и лиц. У себя в квартале он знал каждого в лицо и по имени. Здесь же – не знал никого, и это не могло его не смущать. Ему почему-то казалось, что стал похож на воздушный шарик, висящий на тонкой-претонкой ниточке.
Наконец они пришли к тому месту, которое Кенди называл студенческим общежитием. Седжал, слишком поглощенный процессом передвижения по висячему тротуару, поднял глаза и ахнул.
Перед ним возвышалось огромное многоэтажное здание, на фасаде которого выступали бесчисленные балконы, похожие на сложенные ладони. Теплый цвет деревянных стен и буйные заросли плюща придавали зданию, несмотря на его размеры, добрый домашний вид. Во всех возможных направлениях тянулись лестницы, трапы, переходы, а также подвесные канаты и шесты. Седжал увидел, как один подросток легко перепрыгнул с верхнего балкона на нижний.
– Вообще-то, этого делать не разрешается, – лукаво заметил Кенди, – но все делают. Смотри только, чтобы не застукали.
