столики, расставленные снаружи пабов, и угощали солеными, пропитанными уксусом чипсами, – Анну всегда брали с собой на беседы с избирателями и ежегодные конференции консервативной партии.
Дон был не из тех отцов, которые проводят свободное время с пивом у телевизора. Он не понимал, почему люди просиживают столько времени в пабах, забившись в угол и затевая драки. Если молодежь чувствует в себе столько злобы, почему бы им не использовать эту энергию в «мирных» целях и прославиться на весь мир? Дон мечтал в то время стать политическим деятелем.
– Спасибо, дружище, – сказал Шон, расплачиваясь за напитки. На нем было шелковое кашне, в котором не ходят просто так по улице. Анна знала, что Том назвал бы такой аксессуар претенциозным и излишним.
Шон сел и поднял свою кружку с пивом.
– За тебя и за твой переезд на квартиру Себастьяна. Я очень рад.
– Жаль, что моей соседки сейчас нет на месте, – сказала Анна, обхватив руками свой стакан с томатным соком так, как будто это был вовсе не сок, а горячий чай. – Я не хочу сообщать ей об этом по телефону. Так не поступают, прожив вместе десять лет. И ее отец очень болен.
– Анна, снова ты за свое ты слишком много думаешь о… Дункан!
Он поднялся, чтобы поприветствовать грузного супервайзера передач «Радио-Централ» по прозвищу Толстый Ревизор, и Анна, оставшись одна, снова почувствовала себя не в своей тарелке.
Она подумала о своей матери, которая как-то спросила ее, что она делает в пабах.
– Пью, конечно, – ответила Анна.
Но Барбара не могла этого понять. Она никогда не понимала, в чем заключается прелесть таких заведений, где продают только спиртное.
Неодобрение Барбары привело к тому, что в старших классах школы Анна проводила вечера главным образом в пабе «Белл», попивая вместе с подругами спиртное и покуривая сигареты.
– Извини, – сказал Шон, вернувшись, – ты же знаешь Дункана.
– Какие пабы есть в том районе, где квартира Себастьяна? – спросила Анна, быстро меняя тему разговора, потому что она не была знакома с Дунканом.
– Теперь это твоя квартира, – сказал Шон, доставая и бросая на стол связку ключей. – Я не думаю, что Себастьян проводит много времени в пабах.
– Почему бы и нет?
– Ну, у него нет времени – то новая книга, то серия передач.
– В самом деле.
Она не решилась спросить о названиях книг или телепередач. Она просто кивнула головой в ответ, как будто знала о Себастьяне все что нужно и могла поддержать беседу.
– Послушай. – Шон подался вперед, обхватив свою кружку обеими руками. – Каким образом они заставили тебя писать вступительное слово для нашей всеми любимой Пэмми Ловенталь?
– О, я совсем не против. Мне даже понравилось, а у Майка было так много работы.
– Но Майк зарабатывает больше, чем ты.
Это была правда.
– Что ты этим хочешь сказать? То, что я должна была отказаться?
– Ну, ты знаешь, что я думаю. Они используют тебя. Я хочу сказать, что тебе вряд ли это может нравиться. – Он посмотрел на нее оценивающим взглядом.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что Пэмми тобой помыкает, а Майк тебя использует. – Он резко смял подставку под стакан. – Мне неприятно это видеть, – разочарованно покачал он головой. – Ты молода. Ты должна наслаждаться жизнью, жить на полную катушку, или как там говорит современная молодежь…
– Так что ты там говорил по поводу пабов неподалеку от дома Себастьяна?
– Ну, там есть «Коуч».
– Какой он?
– Думаю, такой же, как этот.
Она посмотрела вокруг. Стены в «Короне» были обшиты панелями – очень изящно. Повсюду стояли стеклянные пепельницы, хотя в таких заведениях практически никто не курит. Лишь время от времени зажигалась сигарета какого-нибудь заядлого курильщика, и до Анны с Томом долетал табачный запах. Большинство обычных посетителей этого бара были офисными служащими, работающими в Сити, которые забегали сюда во время обеденного перерыва выпить после тренировки в спортзале. В этом пабе не было ни единого запаха, который напоминал бы ей о «Лебеде» на Финчли-роуд с его кроваво-красным ковром, табачным дымом, промокшими и грязными куртками.
В «Лебеде» пахло ужасно, но Анна часто заходила в него – в основном из-за Тома. Он всего три недели прожил в ее квартире на Финчли-роуд, но уже был на короткой ноге с новым барменом Стюартом – Стю. Анне приятно было думать, что она знает бармена местного заведения по имени, хотя Стюарт работал в нем по краткосрочному контракту. Она тоже уедет из того района в пятницу.
– Анна! – сказал Стюарт вчера вечером таким тоном, как будто она была одной из изношенных скатертей в его заведении. – Непривычно видеть тебя так поздно в будний день. Скоро мы уже закрываемся. Ты ищешь Тома?
– Он здесь? – спросила она, еще не придя в себя после ссоры с Ру. Ссора произошла меньше часа назад, и ее все еще трясло.
– Да, он где-то здесь. Что новенького?
– Так, ничего особенного. Апельсиновый сок, пожалуйста.
– Рад тебя видеть, – улыбнулся Стюарт и, с хлопком открыв бутылку, налил сок в стакан. – Ты сможешь утихомирить Тома.
– Почему? Что он натворил? – спросила она, расплачиваясь за сок. Сейчас она чувствовала себя намного лучше, решительно настроившись не поддаваться слабости и не думать о Ру.
– Да все эти разговоры о политике, – страдальчески вздохнул Стюарт.
Анна нашла Тома в соседнем зале, он разговаривал с какими-то пожилыми мужчинами об англо- ирландском соглашении 1984 года.
Дон знал, что Анна совершенно не интересуется политикой. Том тоже об этом помнил. Он быстро сменил тему разговора, представив Анну Джону, Эндрю, еще одному Джону и Дональду. Анна удивилась, что ее знакомят с «завсегдатаями». За все те годы, что Анна ходила в «Лебедь», она ни разу не видела ни Джона, ни Эндрю, ни Дональда, ни второго Джона. Она вообще никого здесь не знала.
Но, должно быть, эти парни проводили тут все свое время, так как Джон знал историю этого места. А Дональд знал все об Анне.
– Значит, ты работаешь на радио? – спросил один из них, и она, неожиданно для самой себя, подумала: а не рассказать ли им все про передачу «SOS!» и про свою стерву-начальницу Пэмми Ловенталь. Анна смотрела сериал «Коронейшн-стрит» и знала, как ведутся такого рода беседы.
Они могли бы обсудить тяжелую болезнь отца Мирны и быстренько собрать деньги ему на подарок Джона и Дональда делегируют навестить Мирну и доставить ей несколько пирожных. Они навестят ее под предлогом доставки пирожных, но на самом деле чтобы посплетничать. Они также захотят услышать в подробностях о ее ссоре с Ру или о романе Дона с той кандидаткой в 1980 году.
Но застенчивость не позволила ей сказать ничего кроме:
– Да, на «Радио-Централ».
– Так ты пришла сюда, чтобы забрать Тома домой? – спросил один из Джонов.
– Он постоянно здесь околачивается, правда? – вставил Дональд.
– Во-во, – сказал другой Джон.
– Ему пора делать домашнюю работу, – с улыбкой, немного повеселев, сказала Анна.
– Ты студент? – спросил Джон Тома.
– Нет, – рассмеялась Анна при одной только мысли, что Том мог быть студентом. «Он еще не дорос», –
