Маленький секрет

Если бы Анна не знала Тома так хорошо, она бы подумала, что он собирается ее бросить тут, в пабе, одну.

– Ты любишь меня? – спросила она, осознавая, что до этого никто, кроме родных, не любил ее.

– Любить такую суку, как ты? – Он поднялся. Ей не было видно его лица. – Нет, Анна. Ты даже нисколечко мне не нравишься.

– О чем же ты тогда только что мне говорил?.. Ты уходишь? Не уходи… Я хочу поговорить о… – Она запнулась в растерянности.

– Нет, я говорил тебе о том, что я чувствовал. Но с тех пор я изменился. Я имею право меняться, ты не согласна? Сейчас, когда мужчины настолько близко взаимодействуют с женской сущностью, – ухмыльнулся он. – Анна, отправляйся к Шону.

– Хорошо, давай поговорим про это, – сказала она, вдруг испугавшись.

– Ах, так ты хочешь преодолеть прошлое. В таком случае, до свидания, – сказал он и, выплеснув на нее всю свою бесполезную злость, ушел.

– Подожди минуточку… Она еще не все высказала.

– Послушай, ты подала мне идею для завтрашней передачи, – сказал Шон. – Потому что, знаешь, это как раз и есть преодоление прошлого. Перемена, вот что! Развитие.

– Знаешь, что замечательно? – сказала Анна. – То, что ты серьезно относишься к моим амбициям. Ты не отмахиваешься от них… называя их смешными.

– Они не смешные. А кто так говорит?

– Мой бывший бойфренд сказал так вчера вечером.

– Твой… м-м… А почему бывший? Что между вами произошло?

Теперь она не боялась назвать Шону имя Тома – теперь, когда Том ушел из ее жизни.

– В этом-то и была проблема. В остальном все было замечательно. Я была с Томом только потому, что мне было комфортно. Но потом я осознала, что чувствовала себя с ним в безопасности только потому, что знала – наши отношения обречены.

– И как твой «друг» отреагировал на то, что ты порвала с ним?

– Он не из тех, кто говорит о своих чувствах Я пыталась с ним поговорить, но он даже не слушал.

Шон вздохнул:

– Да, такое часто случается. Один человек берет на себя всю ответственность за неудавшиеся отношения.

– Я очень обиделась на то, как он отреагировал, когда я призналась ему, что хочу быть актрисой.

– Знаешь, мне иногда кажется, что ты живешь ради того, чтобы тебя похвалили другие люди.

– Ты так думаешь?

– Да. Такое впечатление, что ты живешь такой жизнью, которую тебе навязали как якобы самую для тебя правильную и подходящую. Но на самом деле это не та жизнь, которую хочешь ты. Ну, например: почему тебе так трудно бросить работу, которую ты ненавидишь, и устроиться на работу, которая могла бы сделать тебя счастливой? Может быть, театр – это твое призвание.

– Да, я думаю, так и есть.

– Тогда действуй.

– Да, ты прав. И я очень скоро уволюсь из «SOS!». Но я проработала всего один месяц, так что…

– Лучшего времени и не придумаешь, – сказал он, доедая салат. – Я серьезно. Ты еще не погрязла в рутине, как некоторые. Так уходи же. Прямо сейчас. Уходи вместе со мной. Да. Уходи вместе со мной завтра.

Анна рассмеялась. Он словно бы просил ее тайно сбежать вместе с ним. В ее фантазиях молодой человек в мокрых бриджах – ее принц – говорил ей то же самое. Но тот мужчина из ее мечтаний, естественно, не разговаривал с ней о карьере.

«Я не могу уйти раньше, чем через три месяца после заявления», – подумала она. Но она вряд ли решилась бы напомнить Шону о своих договорных обязательствах. Это было бы все равно что спросить в разгаре страстной любовной сцены, чья очередь мыть посуду.

– Твоя проблема в том, что ты слишком много думаешь, – сказал Шон. – Бога ради, просто напиши заявление об увольнении. Неужели это так трудно? Я готов поспорить, что ты еще даже не позвонила Эйлин.

– Эйлин?

– Психотерапевт, о которой я тебе говорил.

– А что бы она сказала? Чтобы я бросила все ради того, чтобы стать актрисой?

– Я думаю, она сказала бы тебе, что ты должна перестать жить ради других людей, – сказал он так медленно, словно взвешивал эффект от воздействия каждого слова. – Я думаю, она сказала бы тебе, что ты очень сильно сужаешь границы своего мира. Что перемены – это не только преодоление страха, например, страха полетов.

– Кажется, эта Эйлин очень хорошо меня знает, – сказала Анна: она действительно боялась летать.

– Нет, правда. Зачем испытывать себя на имитаторе полета? Попробуй настоящий полет. По крайней мере, тоща у тебя появится надежда, что ты сможешь попасть в совершенно другое место.

– Я правда скоро брошу эту работу, – решительно сказала она. – Во всяком случае, я хочу этого…

– Анна, просто объяви дату и свое намерение.

– Хорошо, решено, я так и сделаю. Завтра же.

– Завтра.

– Черт возьми! Что же скажет мой отец?

– Без комментариев.

– Я знаю. Ты прав. Я уволюсь.

– Завтра?

– Завтра.

– Мы уйдем, высоко подняв головы.

– Да.

«Я очень надеюсь на это», – подумала она, потому что иногда ей нравилась неопределенность.

– Выпьем за преодоление прошлого, – сказал Шон, поднимая пустую пивную кружку.

– За преодоление прошлого, – согласилась Анна, и в эту минуту появилась Пэмми, желая знать, почему ее «талантливая подчиненная» задерживается, и поздравляя ее с написанием «отличного вступительного слова».

– А теперь пошевеливайся, – деловито поторопила Пэмми. – Анни, Майк желает тебя снова видеть в офисе. Сегодня Лина будет сидеть за операторским пультом. И ты мне нужна в студии.

Анна улыбнулась Шону, забирая свое пальто и сумочку и следуя за Пэмми к выходу. Она чувствовала себя ребенком, за которым пришла мать.

– Я же не очень сильно опоздала, правда? – спросила она, когда они вышли из «Короны».

Сильный ветер пробирал ее насквозь через петлицы. На дворе все еще стоял сентябрь, прохладный, пахнущий опавшей листвой. Она была без пальто. Они вошли в тепло стеклянной башни, где располагалось «Радио-Централ», и прошли мимо Мауры, сидящей при входе за стойкой секретаря.

– Нет, не поздно. Но ведь это очень важная для тебя передача, или я не права? Майк доверил тебе важное дело. И все-таки, Анни, я знала, что найду тебя в пабе, где ты будешь страдать по Шону Харрисону.

Сплетница Маура.

– Ни по кому я не страдала, – беспомощно проговорила Анна. Пока они шли к лифту, она начала сочинять письмо: «Дорогая Пэмми Ловенталь, это письмо – заявление об увольнении…»

– Когда я была в твоем возрасте, то не растрачивала свое время, бегая за мужчинами, – сказала Пэмми, в нетерпении нажимая кнопку лифта – снова и снова.

– Я и не бегаю… И мне тридцать один год, – мрачно ответила Анна.

«Я вынуждена уволиться из-за вашего отношения ко мне. Несмотря на то, что я