— Видимо, ты прав, Порта. Мы с тобой можем за километр унюхать воришку. Вайс прямо-таки смердит глупостью и подмышечным потом!
— Надеюсь, твое чувство юмора не исчезнет при этом зрелище, — усмехается Порта, с победным видом кладя трех королей на стол.
— И твое, — блаженно улыбается Вольф, выкладывая двух тузов и даму. Его рука уже тянется к деньгам Порты.
— Постой-постой! — выкрикивает Малыш, бросая двух тузов и короля. Он быстро заменил двойку одним из тузов, на которых сидел.
— Ты не плутуешь, а? — спрашивает Порта, сурово глядя на Малыша.
— В жизни не плутовал! — громко протестует оскорбленный Малыш.
Порта оглядывает сидящих за столом. Он понимает, что Малыш смошенничал. Тройка, на которой Порта сидит, заменив ее на короля, кажется докрасна раскаленной, и он не сомневается, что Малыш тоже сидит на подмененной карте. Можно, конечно, потребовать, чтобы Малыш встал и оказался разоблаченным, но если у Малыша выдался один из редких светлых моментов, он потребует, чтобы встали все, и Порта сам тоже будет разоблачен. С другой стороны, возможно, что и еще кое-кто сидит на картах. Это будет означать, что игру придется начинать сначала, и все выигрыши придется вернуть. Он мысленно делает молниеносный подсчет и решает оставить все, как есть. С займами под восемьдесят процентов и выигрышами он не остался в накладе. Однако решает следить за Малышом, как овчарка за краденой костью.
Порта выигрывает следующие пять партий.
Вайс выходит из игры и спускается в подвал поесть хлеба с сахаром. Он слышал, что сахар — источник энергии. Порта дает Вайсу еще один заем, но на сей раз ему приходится оставить в залог пятьдесят килограммов кофе. Что рота будет утром пить вместо кофе, Вайса не волнует. До завтрака еще долго, за это время может произойти многое.
Дверь со стуком распахивается, входит штабс-интендант Зиг, под мышкой у него большой, угрожающе черный портфель, украшенный орлом рейха. Толстый, колыхающийся, он плюхается на шаткий стул, скрипящий под его тяжестью.
Лицо Вайса становится зеленым.
— Какого черта тебе нужно? — спрашивает Вольф, не пытаясь скрыть недовольство этим неожиданным визитом.
— Ладно, ладно, — обрывает его Зиг с высокомерной миной и со стуком кладет на стол портфель, где тот лежит с угрожающим видом бомбы замедленного действия. — Было бы разумнее держаться немного попроще, тебе не кажется?
Он щелкает пальцами и обнажает пожелтевшие от табака зубы в неприятной усмешке.
— Может быть, разумнее и для тебя, сынок, — говорит Вольф, усмехаясь по-волчьи[58]; Зигу эта усмешка ничего хорошего не сулит.
Зиг, сощурясь, смотрит на Вольфа.
— Даже если это будет последним моим делом в жизни, — шипит он, — я позабочусь, чтобы тебя и Порту изрешетили пулями еще до конца войны!
— Жалкий идиот, — надменно усмехается Порта. Берет стоящий перед Зигом полный стакан водки и с удовольствием выпивает залпом. Потом достает из кармана Зига сигару и просит прикурить.
Изумленный Зиг протягивает золотую зажигалку.
Порта не спеша прикуривает, потом выпускает к потолку громадные клубы дыма и кладет зажигалку в карман.
— Я не дарил тебе ее, — слабо протестует Зиг.
— Ты сказал «пожалуйста», разве не так? — снисходительно отвечает Порта, — а я теперь говорю «спасибо»! Приятно получать подарки.
— Я не потерплю этого! — возмущенно кричит Зиг. — Я отдам тебя под суд, Порта, я штабс- интендант!
— Ты недоумок, — заявляет Порта. — Будешь орать, так вышвырну тебя отсюда пинком!
Зиг в ярости вскакивает и сшибает кружку Грегора. Весь стол залит пивом.
Грегор укоризненно смотрит на него.
— Смотри, не промокни, сынок, — говорит он и вытирает стол офицерским шарфом Зига.
— Мой шарф! — рычит в бешенстве Зиг.
— Мое пиво, — улыбается Грегор, швыряя насквозь мокрый шарф под ноги.
— Ты соображаешь, что делаешь? — вопит Зиг, сжимая кулаки в бессильной ярости. — Ты за это поплатишься! Я тебе больше не кореш. Теперь я штабс-интендант. И у меня есть достаточно сильные друзья, чтобы давить таких вшей, как вы!
— Ты похож на кролика во время гона, — презрительно говорит Порта. — Штабс-интендант! Подонок армии!
— Ну, теперь тебе конец! — угрожающе кричит Зиг, размахивая над головой мокрым шарфом.
— Мы решили избавить тебя от тяжкого бремени жизни, — дьявольски усмехается Порта.
— Дал бы тебе пинка в задницу, если б не боялся испортить сапог, — говорит Вольф, покачивая ногой в шитом на заказ офицерском сапоге и восхищенно глядя на него.
— Ты арестован! — рычит Зиг, вытаскивая маузер. С убийственным блеском в глазах взводит курок и спускает предохранитель.
Старик молниеносно выбивает пистолет из руки штабс-интенданта.
— Теперь выбирай, решим все на месте, или я доложу о случившемся! В последнем случае ты уже не будешь чем-то вроде офицера! — резко говорит Старик, засовывая маузер в карман.
— Как понять — решим на месте? — неуверенно спрашивает Зиг.
— Болван ты. — Старик подтверждает кивком свои слова. — Нисколько не изменился с тех пор, как был у нас захребетником.
— Я был обер-фельдфебелем, — поправляет его Зиг, выпятив грудь. — А теперь офицер!
— Чушь, — холодно возражает Старик. — Ты гражданский служащий в мундире, и ничего больше! Ну, как? Избить нам тебя здесь, или выйдешь за кухню с Портой?
Зиг неуверенно раскачивается и напряженно думает. Он выше и сильнее Порты, был одним из лучших боксеров в учебном подразделении. С другой стороны, как знать, какой неожиданный финт может выкинуть Порта?
Примерно через минуту он отрывисто кивает.
— Я готов расквасить морду этому ублюдку!
Порта встает и церемонно снимает мундир.
— Если эта колышущаяся масса студня способна расквасить мне рожу, то я готов.
Вольф нагибается, что-то шепчет на ухо Порте, и тот трясется от смеха.
Вскоре после этого мы стоим кружком за кухней, ожидая, когда начнется драка.
Порта с Вольфом сближают головы и оглядывают Зига, как старые, многоопытные коты.
— Может, наденем перчатки? — вежливо спрашивает Порта. — Не хочется портить маникюр о такую рожу.
— По мне, можешь надеть хоть сапоги на руки, — презрительно кричит Зиг. — Все равно не нанесешь ни удара до того, как я размажу тебя по стенке!
— Знаешь, что офицер интендантской службы трахает твою жену, пока ты пересчитываешь мешки с картошкой? — развязно спрашивает Барселона.
— Пошел знаешь куда, — злобно кричит Зиг. — Моя жена ни с кем, кроме меня, в постель не ложилась! Она была девственницей, когда я с ней познакомился.
— Иначе б она не вышла за тебя, — подначивает его Малыш.
— Я займусь тобой, когда разделаюсь с этим, — злобно обещает ему Зиг.
— Ну, надевай же эти чертовы перчатки, — кричит он, приближаясь к Порте, который все еще возится с парой черных перчаток.
— Если ты готов, я тоже, — довольно улыбается Порта, натягивая перчатки до отказа.
— Первый раунд, — командует Старик, взмахнув рукой.
