тебя такие широкие плечи, и походка, как у гориллы. и такое чудное лицо.

ФИЛИП

Мое лицо станет много чуднее к тому времени, как я закончу свою работу.

ДОРОТИ

Ну, как мурашки, милый? Проходят? Хочешь, расскажи мне про твои мурашки.

ФИЛИП

А ну их к черту. У меня они так давно, что, если они совсем пройдут, мне чего-то будет недоставать. Я еще одну вещь хочу сказать тебе. (Говорит очень медленно.) Я хотел бы жениться на тебе, и уехать, и бросить все это. Я это сказал? Ты слышала?

ДОРОТИ

Ну, что ж, милый, так и будет.

ФИЛИП

Нет, не будет. Даже сейчас, ночью, я знаю, что этого не будет. Но мне приятно это говорить. Я люблю тебя. Черт, ах, черт, я люблю тебя. У тебя такое тело, какого нет ни у кого на свете. И я до смерти люблю тебя. Ты слышишь?

ДОРОТИ

Да, радость моя, только про мое тело — это тебе кажется. Тело как тело, но мне приятно слышать, как ты это говоришь. Ну, расскажи мне про свои мурашки, может быть, они пройдут.

ФИЛИП

Нет. У каждого свои мурашки, и никому неохота передавать их другому.

ДОРОТИ

Может быть, попробуем заснуть? Милый ты мой. Мой милый снежный буран.

ФИЛИП

Уже светает, и я начинаю приходить в себя.

ДОРОТИ

Пожалуйста, постарайся уснуть.

ФИЛИП

Слушай, Бриджес, что я тебе еще скажу. Уже светает.

ДОРОТИ

(затаив дыхание). Да, милый?

ФИЛИП

Если ты хочешь, чтоб я заснул, Бриджес, возьми молоток и стукни меня по голове.

Занавес

Конец второго акта

Акт III

Сцена 1

Время: пять дней спустя. Те же два смежных номера в отеле «Флорида» — 109 и 110. Декорация та же, что и в сцене 3 акта II, только дверь, соединяющая оба номера, открыта. Плакат внизу надорван, и в комнате Филипа на ночном столике стоит ваза с хризантемами. Справа от кровати, у стены, — этажерка с книгами, а кресла в кретоновых чехлах. На окнах занавески из того же кретона, на постели покрывало. Петра аккуратно вешает костюмы в шкаф. Затем, нагнувшись, убирает в ящик три пары до блеска начищенных мужских ботинок. В соседней комнате Дороти перед зеркалом примеряет пелерину из черно-бурых лисиц.

ДОРОТИ

Петра, подойдите сюда!

ПЕТРА

(выпрямляя свое маленькое старушечье тело). Иду, сеньорита.

Петра выходит в коридор, затем стучит в дверь номера 109 и входит.

(Всплеснув руками.) О сеньорита, какая прелесть!

ДОРОТИ

(рассматривая себя в зеркало через плечо). Что-то не то, Петра. Не знаю, в чем тут дело, но что-то не то.

ПЕТРА

Но это очень красиво, сеньорита!

ДОРОТИ

Нет, воротник испорчен. А я плохо говорю по-испански и не могу ничего объяснить этому кретину- меховщику. Настоящий кретин!

Слышно, как кто-то идет по коридору. Это Филип. Он открывает дверь номера 110 и озирается. Снимает кожаное пальто и швыряет его на постель, затем кидает берет на вешалку в углу. Берет падает на пол. Филип садится на одно из кресел в кретоновом чехле и снимает сапоги. Оставляет их среди комнаты, — с них течет вода, — и подходит к кровати. Снимает с кровати свое пальто и швыряет его как попало на стул. Затем ложится на кровать, вытаскивает подушки из-под покрывала, подкладывает их все под голову и зажигает лампу. Протянув руку, открывает дверцу ночного столика, достает бутылку виски, наливает немного в стакан, которым аккуратно было накрыто горлышко графина, и с размаху доливает в стакан воды. Держа стакан в левой руке, правой достает книгу с полки. С минуту лежит тихо, потом пожимает плечами и беспокойно ворочается. Наконец отстегивает от пояса кобуру и кладет ее на покрывало возле себя. Поднимает колени, делает первый глоток и принимается за книгу.

ДОРОТИ
Вы читаете Пятая колонна
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату