вертелся отвратительный вопрос, но, взглянув на Ланджова, она поняла, что задать его вслух не сможет.
Ланджов стоял молча, не сводя глаз с разорванного платья; лицо его точно окаменело. Руки его были крепко прижаты к бокам, точно он боялся невзначай коснуться платья. Один раз он судорожно сглотнул, и Магьер заметила, как дернулся у него кадык.
Малец начал обнюхивать платье с подола, методично тычась носом в ткань. Он продвигался все выше, а Лисил постепенно опускал платье, покуда пес не добрался до выреза. Наконец он глянул на Лисила, потом на Магьер – и заскулил. Магьер опустилась на колени рядом с псом.
– Ничего не нашел? – Она сгребла в кулак край изорванного платья, поднесла его к самому носу пса, едва не вырвав платье из рук Лисила. – А ну-ка попробуй еще раз и повнимательней!
Вряд ли Малец мог понять ее слова, но Магьер давно уже обнаружила, что пёс прекрасно понимает, какая роль ему отводится в их тесной компании.
Секунду пес пристально смотрел ей в глаза, потом, словно разделяя недовольство Магьер, тихонько заворчал. Все же он еще раз обнюхал, старательно тычась носом в каждую складочку. И, покончив с этим делом, тихонько заскулил.
– Довольно, – сказал Лисил. – Ничего он не унюхал. Должно быть, слишком много времени прошло.
– И что теперь? – осведомился Ланджов таким тоном, словно ожидал, что после этой оскорбительной для него процедуры их наконец-то осенит гениальная догадка.
– Нам нужно будет забрать платье с собой, – сообщил Лисил. Оставив платье в руках Магьер, он встал перед советником и прямо взглянул ему в глаза. – Возможно, Малец еще не знает, какой запах ему надлежит искать.
Вот теперь Магьер точно знала, что ее напарник лжет, не моргнув глазом. Отрешенно, как во сне, она сложила платье Чесны. В глубине души Магьер совершенно не хотелось узнать, как именно убивали эту девушку, что произошло с ней до того, как она умерла, истекая кровью. Магьер вдруг представилось, как другую девушку – ее мать, которую Магьер никогда в жизни не видела, темной ночью увозят в господский замок. Среди крестьян ходили рассказы о женщине, которая изредка бродила ночами в окрестностях замка, неся в округлившемся чреве дитя, чей отец – с этим Магьер уже смирилась – был бессмертным кровожадным чудовищем. Женщина умерла, произведя на свет Магьер, наполовину человека, наполовину – дитя живого мертвеца. Бессознательно Магьер стиснула в пальцах платье Чесны и закрыла глаза.
На ее запястье сомкнулись собачьи зубы.
Магьер тотчас открыла глаза. Малец, осторожно сомкнув зубы на ее запястье, пятился к двери и явно тащил ее за собой. Магьер выдернула руку и вопросительно взглянула на Лисила.
– Не знаю, в чем дело, – покачал тот головой. – Просто пойди за ним.
При этих словах Малец развернулся и рысью выбежал из комнаты. Магьер, так и держа в руках платье, последовала за ним, ее нагонял Лисил, а позади всех, раздраженно отдуваясь, шагал Ланджов. Пес далеко обогнал их всех, спустился на нижний этаж и стремглав пронесся через вестибюль. Только там Магьер его и нагнала. Пес стоял у парадного входа и, нетерпеливо порыкивая, царапал входную дверь.
– Оказывается, вашей собачке срочно захотелось во двор, – ледяным тоном заметил Ланджов. – Очевидно, вы ее слишком обильно напоили, перед тем как прийти сюда.
Лисил развернулся к советнику, открыл рот, чтобы высказаться от души, но Магьер его опередила.
– Он просто хочет еще раз обследовать крыльцо, – пояснила она.
Ланджов озадаченно уставился на нее, затем испустил обреченный вздох и открыл дверь.
Малец стрелой вылетел наружу и поступил именно так, как ожидала Магьер, то есть принялся обнюхивать темные пятна в щелях между каменными плитками крыльца.
Сойдя вниз, Магьер внимательно осмотрела то место, которое так привлекло пса. В тусклом свете фонарей, висящих на крыльце, разглядеть что-то было затруднительно. Не отводя глаз от ступеней крыльца, Магьер протянула руку к левому фонарю, чтобы отвернуть фитиль и прибавить света.
Вместо этого свет померк.
Магьер оглянулась, решив, что нечаянно погасила фонарь. Но нет, фитиль был полностью отвернут, и пламя плясало так неистово, что лизало изнутри верхушку фонаря. Свет был такой яркий, что Магьер поспешно прикрыла глаза затянутой в перчатку рукой.
В перчатку? Да она же не носит перчаток!
Малец тявкнул, едва успев отскочить, когда Магьер почти кубарем скатилась по каменным ступенькам. Она стояла на мощеной дорожке и остолбенело разглядывала свою руку.
Перчатки на ней не было.
– Магьер? – неуверенно окликнул Лисил. – Что случилось?
– Ничего, – пробормотала она.
Видение отступило. Лисил стоял рядом с ней, и во взгляде его было безмерное изумление.
– Я просто… – начала Магьер и осеклась. – Да нет, чепуха. Все в порядке.
Она снова украдкой глянула на свои руки – правая пуста, в левой по-прежнему сжато окровавленное платье – и покачала головой. Обойдя Лисила, она твердым шагом направилась к правой стороне крыльца, подозрительно посматривая на левый фонарь. «Это была игра света, не более», – сказала себе Магьер… и ухватилась за перила, чтобы не потерять равновесия.
Крыльцо было совершенно пусто.
Магьер тупо смотрела на закрытую дверь, на створки, украшенные резными голубками и виноградными лозами. Она хотела оглянуться, выяснить, куда делись Малец, Лисил или даже Ланджов, но почему-то никак не могла повернуть головы.
