Эмира у него и въ сердц? и въ ум?: 585 Гуляетъ ли въ садахъ, или въ нощи воздремлетъ, И мракъ и древеса лице ея прiемлетъ; Томится духъ его и стынетъ въ жилахъ кровь. Взирая на сiе развратная любовь, Любовь, мрачаща умъ, когда въ крови затлится; 590 Любовь сердецъ и душъ страданьемъ веселится, Любовь, отъемлюща покой, разсудокъ, стыдъ, Прiемлетъ на себя теперь Эмиринъ видъ: Къ Осману спящему со трепетомъ приходитъ, Отраду зр?нiю, но сердцу скорбь наводитъ, 595 Эмира, будто бы сей жизни при конц?, Им?етъ бл?дное и смутное лице; Раздранная на ней казалася одежда; Речетъ: моя теперь изчезла вся надежда, Изчезла, вид?ться и вм?ст? быть съ тобой: 600 Намъ должно жить, Османъ, весь в?къ въ разлук? злой! Отчаянный она в?щая взоръ кидала, Главу потупила, и горько возрыдала. Но ктожъ причиною сердечныхъ нашихъ ранъ? Эмира говоритъ: причиной ты, Османъ! 605 Сп?ши, ты можетъ быть спасти меня усп?ешь, Къ свобод? средства ты надежныя им?ешь, Усп?хъ получишь ты надъ слабою женой; Рыдай предъ ней, сп?ши увид?ться со мой. Сiи слова не разъ ему твердила, 610 И взоры слезные кидая уходила. Османъ какъ будто бы пронзенъ во грудь стр?лой, Трепещетъ, мучится, смущается мечтой, Встаетъ; и се въ чертогъ Сагрунъ коварный входитъ; Онъ взоры на него печальные возводитъ. 615 Въ вельмож? семъ душа какъ адъ была смутна, Къ различнымъ хитростямъ склонялася она; Грызомый завистью, покоя не им?етъ; Желая людямъ зла, о б?дств? ихъ жал?етъ; На бл?дномъ у него написано лиц?, 620 Что мыслилъ день и нощь о Царскомъ онъ в?нц?. Нося въ груди своей нам?ренiе злобно, Хот?лъ, какъ самъ себя, и вс?хъ смущать подобно; И такъ Осману рекъ: о коль твой скорбенъ взоръ; Но долго ли теб? такой терп?ть позоръ? 625 Таврискiй храбрый Князь въ Казан? узы носитъ, О вольности своей ни думаетъ, ни проситъ; Когда бы можетъ быть, ты слово лишь изрекъ, Порфирою бъ себя во град? семъ облекъ; Я дружества къ теб? во в?ки не нарушу: 630 Ты в?даешь мою ревнительную душу, И в?даешь еще ту пламенную страсть, Котора ввергнула тебя въ сiю напасть; Дай нову силу ей, и подкр?пися ею, Сумбека сжалится надъ н?жностью твоею; 635 Явись ея очамъ! Османъ, мечтой смущенъ, Коварнымъ Сагруномъ былъ паче обольщенъ. Вельможу онъ сего при щасть? ненавид?лъ, Но вв?рилъ днесь ему мечту, котору вид?лъ, Такъ б?дный плаватель, въ пучин? жизнь губя, 640 За все хватается, что видитъ вкругъ себя. Дов?ренностью сей Сагрунъ возвеселился, Онъ только ждалъ, чтобы Османъ ему открылся; Нам?ренье въ груди злод?йское питалъ, Своимъ орудiемъ любовну страсть считалъ; 645 Во злоб? предпрiялъ, раздоръ въ троихъ пос?я, Османа погубить, Сумбеку и Алея. Сей хищный волкъ теперь прiемлетъ агнчiй видъ; Лукавый духъ его подъ видомъ дружбы скрыть: Спаси отъ б?дства насъ! в?щаетъ онъ со стономъ, 650 Мы вс? устрашены колеблющимся трономъ; Сумбека н?жности къ теб? не изгнала, Но въ гн?в? Царску власть Алею отдала; Возможно ли жен? въ ея угрозахъ в?рить? Он? и злобствуя ум?ютъ лицем?рить; 655 Ихъ гн?въ есть молнiя, которая сверкнетъ, Но солнце возсiявъ, опять сiять начнетъ; Алей, опасный врагъ и в?ры и Казани, Сбираетъ для Москвы съ Татаръ позорны дани; Я вид?лъ, какъ теперь народу онъ ласкалъ, 660 И въ ихъ сердца войти, различныхъ средствъ искалъ. Им?я желчь въ груди, точилъ онъ медъ устами; Съ Россiей в?чный миръ украсилъ онъ цв?тами, И прелестью словесъ собранье обольщалъ…. Симъ адскимъ вымысломъ онъ души уловлялъ; 665 Онъ рекъ сiи слова, но ихъ изрекъ красн?я: Вы другомъ, не Царемъ им?ете Алея! Смиритися съ Москвой, отъ насъ отвергнуть брань, Не многая къ тому отъ васъ потребна дань, Присяга в?рная!… О коль слова безбожны! 670 Рабамъ покорности такiя суть возможны; А мы давно ли власть им?ли надъ Москвой? Намъ льзяль къ стопамъ ихъ пасть, бывъ прежде ихъ главой? Кто знаетъ? можетъ быть, тая въ душ? коварство, Разрушить предпрiялъ Алей Казанско царство; 675 Мужайся, ободрись, злод?я не жал?й, Сними съ него главу, коль не снялъ онъ твоей!
