понял, что слова мои нужно было воспринимать всерьез, он запротестовал.
'Нет, после всего того, что сделал, я не могу показаться здесь! Просто передайте меня страже, чтобы понес я заслуженное наказание! Не позорьте меня пред ликом Хельма!'
Я заставила его войти в храм. Навстречу нам выступил священник Налин, произнес: 'Успокойся, Браг. Хельм видит все, что пожелает, и знает многое, что тебе неведомо. Да, страшные деяния свершили твои руки, но не твоя воля. Важно стремление, а разум твой оказался подчинен под твоего ведома. Правосудие свершится, но искуплением, а не наказанием'.
'Но мои преступления… моя семья… Я не хочу продолжать жить!' — выкрикнул Браг, пребывая в совершенном смятении чувств.
'Если ты вернешься к стражам', — заметил Налин, — 'тебя просто убьют. Ты просто расстанешься с жизнью, которая, будучи разбита, все же может принести еще немало пользы. Хельм видит тебя насквозь. Что же до наших друзей, сопровождающих тебя, я увеличу награду, предложенную им Оублеком. В конце концов, они же призвали Брага у правосудию. Храм в долгу перед вами за возвращение блудного сына'. Перед тем, как уйти, я оставила в храме и проклятый меч.
Мы вернулись в леса к западу от Берегоста, дабы продолжить их исследование. Однажды утром очам нашим предстало необычное зрелище. Человек отдавал приказы полудюжине землекопов, расчищающих заваленный пещерный зев. Я направилась к ним; интересно, что здесь происходит.
'Нажимайте на лопаты, мужики!' — кричал смотритель. — 'Если мы не вытащим ее к ночи, ее заберут разбойники!'
'Эй, вы!' — обратился к нам смотритель, заметив наше приближение. — 'Говорите, чего хотите, но не двигайтесь с места! Не хочу науськивать на вас своих ребят!'
'Расслабься, мы не причиним вам вреда', — уверила я его. — 'Что-то случилось?'
'Случилось?' — произнес он. — 'Да, случилось. Клянусь, если мы сможем копать здесь, ни на что не отвлекаясь… скажите, не хотите оказать мне небольшую услугу? Ведь вы можете заниматься куда менее достойными делишками, нежели работать на старого Чарлзтона Ниба'.
'Хотелось бы знать, что нам предстоит охранять', — осторожно отвечала я. — 'Чем вы здесь занимаетесь? Похоже на славное разграбление могил в каком-то захолустном кургане'.
'Отчасти, вы правы, только это не курган, а древнее поселение', — с энтузиазмом заговорил он. — 'Это все, что осталось от давно исчезнувшего примитивного народа, и мы мало что знаем об их культуре за исключением того, что они уничтожили себя на войне. Возможно, сегодня мы узнаем что-то новое. Мы вот- вот достигнем их внутренних чертогов, возможно, жилища самого деревенского шамана. Может, поможете нам? Нам нужно просто обезопасить границы лагеря. Быть может, ваше присутствие заставит наших противников воздержаться от атаки, хоть я и не знаю, кто они такие. Но они получают удовольствие он мелких пакостей и похищения людей… хотя, быть может, некоторые из исчезнувших сами в страхе бежали прочь. Но ничего никогда не было украдено, что для разбойников странновато, но все равно, наверняка причина в них. Так поможете нам?'
'Для нас честь помочь ученым мужам в поисках знаний'. Если, конечно, он действительно говорит правду.
'Прекрасно! Теперь у нас есть возможность спокойно закончить самый замечательный день раскопок! Мы пробьемся в новый чертог, принадлежавший шаману или вождю. Может, даже отыщем в нем реликвии. Ваше присутствие предаст решимости моим людям!'
Смотритель, Чарлзтон Ниб, вернулся к работе. Мы встали на страже, но смотрели на то, чем занимаются землекопы. Через некоторое время к лагерю приблизился еще один человек, но Чарлзтон Ниб лишь кивнул нам, показывая, что беспокоиться не о чем. Человек подошел ко мне.
'Добрый день, мы можем отойти в сторонку, подальше от любопытных глаз, и поговорить?'
'Во-первых, зовут меня Галлор', — представился мужчина, когда мы отошли от остальных. — 'Во- вторых, этой беседы никогда не было. Я — 'партнер' этого старого господина Чарлзтона Ниба, с которым вы уже знакомы, вот только те аспекты сего предприятия, которые не приносят дохода, меня смущают. Старик считает, что мы должны безвозмездно передать все находки в какой-нибудь музей, я же куда более практичен. Я полагаю, определенные люди дорого заплатят за магические сокровища, которые мы здесь отыщем, и зачем нам становиться у них на пути? Я хочу, чтобы вы выкрали найденное и 'удалили' господина Ниба из моего маленького уравнения. Возьметесь?'
Я не собиралась следовать его замыслу, но решила подыграть, чтобы получить побольше информации. 'Магическое сокровище? Мне казалось, что никто не знает, что здесь можно найти. Почему ты так уверен в его ценности?'
'Старый господин Ниб никогда в этом не признается, он не хочет создавать ажиотаж вокруг раскопок. Из древних письмен я сумел понять, что в последнем чертоге находится 'блюдо, дарующее божественные яства'. Не нужно быть гением, чтобы понять, что это означает. Наверняка вещица под землею зачарована, раз 'дарует яства'. Уж не знаю, помогает она расти урожаю или дарует удачу на охоте. Но артефакт столь древний и волшебный наверняка стоит немало, и я намерен получить за него кругленькую сумму. Если хочешь, будешь в доле'.
'Как-то смутно ты все описал. Мне кажется, у разных божеств — разные дары и яства. Считаешь, те яства, что дарует эта реликвия, мы сочтем достаточно ценными?'
'Мне наплевать, если народ, живший здесь, поклонялся курам, а блюдо творило курятину! Это совершенно не важно! Важно то, что у нас фактически в руках предмет, ассоциирующийся в богом, позабытом в туманах времени. Наложенные на него чары, быть может, уже развеялись, но все равно предмет представляет огромную ценность для историка или коллекционера. Так хочешь кусок пирога или нет?'
'Если я нападу на Чарлзтона, мне придется перебить множество землекопов. Будет страшная резня, а я не хочу принимать в этом участия'.
'Ох ты! Ты такая же, как и старик! Ладно, найду иной способ получить доход с этого обреченного предприятия. Ты же занимайся своим делом'.
Я применила к Галлору свои способности очарования и вновь поинтересовалась, зачем он здесь. Он отвечал: 'Не скажу ничего такого, что тебя бы удивило. Мне пришлось финансировать раскопки этого безумного старика, а он не хочет получить прибыть с того, что надеется отыскать. Лучше бы это предприятие принадлежало лишь мне одному'. Он ответил абсолютно честно, что удивительно для того, кто планирует кражу и убийство. К счастью для него, планировать-то он планировал. Но осуществить навряд ли решится; я велела ему уходить прочь и не возвращаться.
После чего я направилась к смотрителю и, чтобы удостовериться в том, что он был полностью со мной откровенен, применила к нему свою способность к очарованию. Взгляд его затуманился, и он с готовностью ответил на мой вопрос: 'Я мало что могу сказать, а времени на это у меня и того меньше. Я всего-навсего ищу сведения о том народе, что некогда обитал здесь. Мы должны знать нашу историю, иначе мы обречены повторять ее. А теперь мне нужно идти'.
Отстраненное выражение исчезло с его лица, когда он пришел в себя. Подоспел один из землекопов, сказав, что они пробились в последний чертог. Вслед за Чарлзтоном я поспешила ко входу в пещеру. Завалы действительно расчистили, и смотритель радостно возопил:
'Удача! Мы вот-вот войдем в последний чертог! Наверняка это жилище шамана! И мы узнаем, кем в действительности были представители сего народа!'
Внутри оказалось несколько чертогов-пещер. Чарлзтон быстренько осмотрел ту, что была у самого входа, после чего перешел в следующую, остановился лишь в третьей пещере, и выглядел он весьма довольным. Вслед за ним потянулись землекопы, а замыкал шествие мой отряд. Мы молча наблюдали, как он осматривает каменный саркофаг в центре чертога.
'Эй, господин', — неожиданно заговорил один из землекопов. — 'Что-то мне нехорошо. Сколь стар воздух в этом месте?'
'Хороший вопрос, юноша', — отстраненно отозвался смотритель, все еще осматривая саркофаг. — 'Осмелюсь предположить, что мы — первые, кто ступил сюда за 5000 лет. В то время сами боги Незерила были еще юны'.
'Здесь… так холодно… Я чувствую… странно…' — молвил землекоп.
'Я слышу… Я слышу голос… в своей голове', — пролепетал второй.
