– Весьма признателен, господин посол, – отозвался Микали. – Я присоединюсь к вам через несколько минут.
Он снова повернулся к Фергюсону. Тот больше не улыбался.
– Я никогда не забуду вашего сегодняшнего выступления, но мне очень не хотелось бы, чтобы оно стало вашей эпитафией. Подумайте над моим предостережением.
Микали прикоснулся к руке Девиля. Француз печально улыбнулся:
– Я ведь предупреждал вас, Джон. Но вы мне не поверили.
– Потому что вы ошибались, дружище, – усмехнулся музыкант. – Вы говорили: „в следующую среду'. А сегодня – суббота.
Собеседники Микали направились к выходу. Он стоял и смотрел им вслед. Толпа рассосалась. Бейкер исчез, но Кэтрин Рили по-прежнему ждала, прислонившись к стене, все еще отрезанная от него людским потоком. Он пробрался к ней и остановился лицом к лицу, засунув руки в карманы, с сигаретой в уголке рта. Когда он улыбнулся, сердце ее замерло.
– Давно знала?
– После Гидры уже не сомневалась. Там, в горах, я нашла тяжело раненного Моргана. Или он нашел меня.
Микали кивнул.
– Ясно. Если тебе не все равно, я не хотел убивать его дочь. Я старался разминуться с ней, но ничего нельзя было сделать.
– Но почему, Джон?.. – вырвалось у нее.
Он прислонился к стене, и на какой-то миг показалось, что между ними пали все барьеры.
– Не знаю. Вокруг меня все время умирали. Полагаю, отсюда все и началось. А еще потому, что я слишком хороший солдат. Впрочем, ты врач, а не я. Вот и объясняй.
– Ты обладал талантом. Таким великим даром. Сегодня ты продемонстрировал его во всем блеске. А в итоге…
– Слова, детка, слова, – прервал он ее. – Ничто не вечно под луной.
Греческий посол с друзьями направились в зал. Микали взял Кэтрин под руку и пошел за ними.
– Знаешь, говорят, это здание – настоящий лабиринт. Здесь километры и километры коридоров, сплошные повороты и закоулки. И за любым из них может прятаться Аза Морган.
– Вряд ли, – отозвалась Кэтрин. – Бригадир Фергюсон изолировал его в своей собственной квартире.
– Только не слишком удачно. Минут двадцать назад я своими глазами видел его в проходе недалеко от твоей ложи, и он глядел на меня отнюдь не дружелюбно. Между прочим, его появление придало дополнительные краски моей игре в финальной части.
Кэтрин вцепилась в руку Микали и застыла как вкопанная.
– Что ты намерен делать?
– Как что? Прослушать второе отделение из ложи греческого посланника. Не нарушать же традиции. Пусть все будет, как всегда. Сначала исполнят Элгара, потом „Фантазию на темы песен британских моряков', и, наконец, все встанут и дружно споют „Иерусалим'. Сегодня последний вечер фестиваля, милая. Как я могу пропустить такое событие, даже ради Азы Моргана?
Кэтрин Рили в ужасе отвернулась и бегом бросилась к выходу. А Микали не спеша устремился вслед за компанией посла, приотстав от них на пару шагов. Дойдя до ближайшего поворота, он юркнул в тень и дождался, пока их шаги не замерли вдалеке. После непродолжительного молчания оркестр заиграл марш Элгара.
– Ну ладно, приятель, попробуем отыскать тебя, – пробормотал Микали и, крадучись, двинулся по безлюдному коридору.
16
Кэтрин Рили нашла Гарри Бейкера в фойе за беседой с полицейским инспектором. Не скрывая волнения, она схватила его за руку.
– Что случилось?
– Аза, – выдохнула она. – Он где-то здесь. Микали знает – он видел его в зале перед самым антрактом.
– Боже всемогущий! – воскликнул Бейкер. – А где сейчас Микали?
– Слушает второе отделение в ложе греческого посла.
Бейкер силком усадил девушку в кресло.
– Оставайтесь здесь и не двигайтесь с места.
Обменявшись парой слов с инспектором, Бейкер помчался вверх по ступенькам.
Фергюсон и Девиль ждали развития событий на заднем сиденье лимузина на автомобильной стоянке, когда из штабного фургона выбежал полицейский сержант и позвал бригадира. Через несколько минут тот вернулся.
– Неприятности? – поинтересовался Девиль.
– Пожалуй, да. Похоже, что по зданию бродит Аза Морган.
